По глубокому убеждению повоевавшего на Луне Забойщика, в Резервации просто некому противостоять этакой мощи. Тут и этот ржавый арбалет из автомобильной рессоры и струны был шедевром технической мысли. Интересно, ради чего такая помпа? Это что, ночной патруль?
Ещё раз скользнув по руинам, сноп света упёрся в сгрудившихся, чтобы не потеряться, ослеплённых и растерянных людей.
— Люди мы! — кричал во всю мочь Забойщик. — Не му…
У самого дульного среза пушки расцвёл причудливый огненный цветок. Мрак прорезал короткий пунктир трассы, с неразличимым отставанием по ушам ударил грохот. Тело Забойщика отлетело назад, будто от пинка великана, и бессильно распласталось на земле. Голова глухо треснулась о булыжник, чудом не расколовшись, и так и осталась лежать. Крови видно не было, но все поняли: командира у них снова нет. Бородатый смуглый мужик перед Эрхардом тупо уставился на хлещущий кровью обрубок на месте руки, а потом все содрогнулись от его жуткого, нутряного какого-то воя. На самой границе непроглядного мрака кто-то повалился вовсе бесшумно, без крика и стона — его голова взорвалась чёрными во мраке брызгами, осколки и ошмётки с хлюпаньем посыпались в слизь. Ещё одного мужчину очередь словно перерубила пополам, снаряды с лёгкостью прошивали тело, вышибая из него шматки мяса и брызги крови. Совсем как Забойщик, мужик отлетел назад и распластался на камнях мешком переломанных костей. По телу скользнул луч прожектора, и Мэтхен увидел: под телом уже натекла большая лужа крови. Стоило затихнуть басовитому стуку пушки — и берег ручья огласили вопли боли и отчаяния.
Тоном выше грохнули крупнокалиберные пулемёты, затрещали автоматные очереди, и на пустыре воцарился ад. Визжали, рикошетя от камней, пули, несколько раз грохнули, засевая бесплодную землю и рубя кусты осколками, гранаты. В этом кошмаре бесполезно было убегать — от прожектора, пушки и пулемётов не уйти. Но так же бесполезно оказалось и залегать. Автоматчики, развернувшись под прикрытием бронетехники в цепь, азартно били из автоматов на любой шорох. Порой прожектор выхватывал из мрака то одного, то другого, и теперь Эрхард рассмотрел — нет, тоже не новомодные плазмострелы, а старинные, потрёпанные жизнью, побывавшие в переделках автоматы. В старинных фильмах он видел, как выглядела древняя М-16, но тут было что-то иное. Может быть, что-то что-то русское? Как его, автомат Калашникова, что ли? Бронетехника-то явно родом из Свободного Мира, то есть ещё НАТО. Изогнутые магазины, простые, без изысков, стволы, примкнутые штыки. Это-то зачем? Они что, в рукопашную собрались?
Будто подслушав мысли вжавшегося в зловонную землю человечка, передний из автоматчиков подбежал к упавшему Александру — того, похоже, не зацепило, просто залёг, когда началась стрельба. Физик пошевелился, попытался приподняться.
— Я не мутант! — прохрипел он по-французски. На всякий случай перевёл на английский. — Я человек! Чело…
Штык ударил в живот, погрузился в тело, провернулся в ране раз, другой… Корчась в грязи, Александр захрипел от боли — и тут же на искажённое мукой лицо, плюща носовой хрящ и выбивая зубы, обрушился окровавленный приклад. Раз, потом второй, потом третий. Изуродованное мясо, только что бывшее Александром Леметром, подающим надежды физиком-ядерщиком и старшим специалистом фирмы «Зедко», распласталось в грязи.
— Здесь нет людей, ублюдок! — сплюнул на труп мужчина. — Сдохни!
Вокруг раздавались вопли, стоны, предсмертный хрип и проклятия. «Туристы» лихо работали штыками и прикладами, один выхватил из-за спины сапёрную лопатку и, молодецки хакнув, рубанул поперёк лица кого-то из раненых уголовников. Мерзкий костяной скрежет, чёрные во тьме брызги мозгов и крови… Забойщика и всех, по кому отработала пушка, пропускали — мёртвых не сделаешь ещё мертвее. Ещё один упавший бандит вдруг вскочил, и, подволакивая подраненную ногу, изо всех сил заковылял в спасительную тьму. Приколовший Александра убийца вскинул автомат, плавно выдавил спусковой крючок… Три, два и ещё два. Есть. Будто получив пинка, окровавленное тело опрокинулось вперёд головой, судя по хрусткому стуку, голова попала на камень. Если и не убит, черепно-мозговая травма обеспечена.
Начался последний этап охоты. Помимо прожектора на «Брэдли», включились точно такие же, установленные на бронетранспортёрах, фонарики чистильщиков обшаривали кусты. Странный, мертвенно-белый свет начисто выжег остававшиеся в мире цвета, оставив только чёрный и белый. В этом резком, лишённом полутонов мире, похожем на лунный пейзаж, слепленными из мглы чудовищами сновали убийцы. Они переворачивали пинками тела, обшаривали карманы, и если видели малейшие признаки жизни, следовал единственный выстрел в голову. А то и просто удар штыком в горло. Те немногие, кто уцелел после свинцового урагана, гибли быстро и страшно. С каждым шагом облёкшаяся плотью смерть приближалась. Отползти? Но любое движение хорошо видно в свете прожекторов. А ничего выше трупа со снесённой снарядом верхней частью черепа, сидевшего, прислонившись к камню, как назло, не было. До ближайшего «туриста» оставалось всего несколько шагов.
«Встать! — взорвалось в мозгу командой, которой невозможно ослушаться. Неслышно для прочих командовал тот же самый «голос», который настойчиво, хоть и напрасно, убеждал его уходить до нападения. — Ты должен встать и добраться до арбалета! Они не причинят тебе вреда. Тебя защитит моё поле. Встать! Бегом!»
Наверное, передний убийца, как раз достреливший корчащегося в грязи подранка, не сразу осознал, что происходит, и кто эта метнувшаяся навстречу с нечеловеческой скоростью тень. Он успел нажать на курок, но длинная очередь только взбила нечистую воду в ручейке: этот грязный, с безумным взглядом тип уже вывернул из мёртвой руки какой-то предмет. Прежде, чем боец успел осознать, что к чему, приятная тяжесть арбалета придала Эрхарду уверенности. Левая рука цепко сомкнулась на заострённом железном пруте — первой и последней «стреле».
«Отпрыгни в ручей, там сейчас не кислота!» — раздался голос в голове. Не теряя ни секунды парень, изо всех сил оттолкнулся от земли. Прыжок вышел длинный и высокий — такой, какой у него никогда бы не получился Там. И ещё один, чтобы сбить прицел автоматчикам. И ещё… Плюх!!! Вонючая густая «вода» приняла тело не с плеском, а с каким-то отрывистым утробным чавканьем, вместо брызг по поверхности пошла источающая зловоние волна. Здесь оказалось неожиданно глубоко: Эрхард погрузился по горло. По кустам и по холмику на противоположном берегу ударила пушка «Брэдли», взметнулись оторванные ветки, жижа в ручейке, земля и осколки кирпичей. Следом ударили пулемётные и автоматные очереди. Повинуясь таинственному голосу в голове, Эрхард засел по горло в «ручье». От ядовитой воды кожу сразу стало саднить, вонь кружила голову — зато все пули и снаряды прошли значительно выше. «Они тебя не достанут, ты в мёртвой зоне! — прозвучало в голове. — Теперь жди, пока появятся люди, и стреляй».
— А если струсят? — отчего-то вслух спросил он.
«Значит, нам всем повезло. Если не струсят, тебе нужно оружие. Без него ты в Зоне не жилец. Как выстрелишь в переднего, выскакивай и беги между ними. Они побоятся перестрелять друг друга, и ты будешь в безопасности. Давай, действуй! Быстро, быстро, что медлишь? Вон, показались уже!»
И правда, луч прожектора нацелился на берег, но склоны ложбины, по которой тёк ручей, и кусты надёжно прикрывали от предательского света. Долго так продолжаться не могло: кусты раздвинулись, на берег помойного потока вступили четверо «туристов» с автоматами. Ещё двое несли мощные фонари, в глаза снова ударил безжалостный свет. Отстав всего на минуту, расцвели огненными цветами автоматы — и вода подёрнулась рябью, как в сильнейший ливень. Но ручей был уже пуст. С непостижимой ему самому быстротой Эрхард выпрыгнул на берег, не теряя ни одной драгоценной доли секунды, он вскинул взведённый арбалет, целя в грудь ближайшему автоматчику.
«Ниже бери, в голову промажешь! Так. Теперь выдёргивай гвоздь, он тут вместо спускового крючка! Молодец!» Гвоздь, за который во взведённом состоянии цеплялась тетива, рывком ушёл вниз, арбалет хлопнул, вклинившись в перерыв между грохотом автоматов, и ржавый железный штырь безо всякого оперения, который и стрелой-то называть не пристало, ушёл вперёд. Неожиданно сильно самодельный приклад ударил в плечо, а потом даже пальбу заглушил жуткий, захлёбывающийся вой: стоявший посерёдке автоматчик, как раз сменивший магазин и выбросивший пустой «рожок», раскинув руки, завалился назад. Из низа живота, наверняка пробив мочевой пузырь и обеспечивая жертве заражение крови, торчал на две трети ушедший в тело штырь. «Отлично! Теперь беги, что есть мочи! Автомат подбери!»
На бегу парень нагнулся, рука цепко ухватила ремень автомата, другая — спортивную сумку с тремя запасными магазинами. Накинуть то и другое на плечи — и рвануть в спасительную тьму во весь дух! Ещё миг назад так можно было лишь сломать себе шею — но теперь он каким-то непостижимым образом видел. Вот булыжники, такие запросто могут провернуться, ловя ногу в каменный капкан и ломая, да и на чёрной слизи поскользнуться проще простого. А вот эта арматурина, торчащая из раскрошившегося бетона, беги он вслепую, неминуемо распорола бы живот. Между растрескавшимися, вставшими «домиком» бетонными плитами можно залечь — и он окажется как в доте. Соседние развалины здорово сокращают убийцам сектор обстрела, отсюда его не сразу выковыряет даже пушка. Ну, ребятки, давайте уже, не томите! Вы так хотели поохотиться на мутантов! А в Зоне только тупые дегенераты! Ну, так вот вам мутант. Попробуйте, возьмите!
