Я сидела в кресле у окна и смотрела на огни города. Из моей квартиры виден Эмпайр-стейт-билдинг, и я долго смотрела на него, а после взглянула на дома напротив, там всегда где-нибудь горит свет.
И я подумала: «Придется изо всех сил делать вид, что ничего этого не произошло».
Мне хотелось оградить Вильяма от своего озарения. И себя мне хотелось оградить тоже. Это правда, но главным для меня было — и я говорю это со всей откровенностью, на какую способна, — чтобы Вильям ни на каком уровне не почувствовал, что утратил в моих глазах авторитет.
Но Гензель и Гретель, которых я пронесла через всю жизнь, куда-то исчезли. Я больше не верила, что Гензель укажет мне путь. Мне больше не было с Вильямом безопасно — и все тут.
Я знала, что снотворное мне не поможет. Я встала и прошлась по квартире, а потом долгое время сидела в кресле у окна.
Я думала о наших девочках. Больше всего в Вильяме нуждалась Бекка — в фигуре отца, обладающего авторитетом, хоть она и не употребляла в его отношении это слово. Но я очень растрогалась, представляя ее милое детское личико. А еще я думала о Крисси, в ее глазах Вильям, вероятно, тоже до сих пор не утратил авторитет, он же все-таки ее отец. Но Крисси всегда была — как мне кажется — больше подготовлена к подобной утрате, чем милая Бекка. Кто знает почему? Кто знает, почему один ребенок получается таким, а другой — другим?
На рассвете я написала Вильяму: «Хорошо, я с тобой поеду». И он сразу ответил: «Спасибо, Лютик».
Потом я уснула.
Поздним утром я раскладывала на кровати одежду, которую планировала взять на Каймановы острова. То и дело я прерывалась и садилась на краешек кровати, чтобы подумать. Конечно же, я знала, почему Вильям позвал меня на Кайманы, а не куда-нибудь еще. Я представила, как мы лежим на шезлонгах, под солнцем, как раньше лежали они с Кэтрин. Я представила, как он читает биографию Джейн Уэлш Карлейль, а я читаю что-то свое; представила, как мы откладываем книги, чтобы поболтать, а потом берем их снова.
Я села на краешек кровати и сказала: «Ах, Кэтрин…»
А потом подумала: «Ах, Вильям!»
* * *
Но когда я думаю «Ах, Вильям!», не подразумеваю ли я и «Ах, Люси!» тоже?
Не подразумеваю ли я: «Ах, все… Ах, дорогие все, кто живет в этом большом мире, мы не знаем друг друга и даже себя самих!»
Хотя чуточку, самую малость все-таки знаем.
Но все мы мифы, миражи. Мы все загадочные создания, вот что я пытаюсь сказать.
Пожалуй, это единственная в мире вещь, которую я знаю наверняка.
Благодарности
Я хочу поблагодарить следующих людей.
Прежде всего и превыше всего — мою подругу Кейти Чемберлен, чья способность распознавать фальшивые ноты определила развитие моей карьеры.
Далее — моего бывшего редактора, ныне покойную Сьюзан Камил за то, что верила в меня и тем самым подарила мне свободу писать то, что я хочу и должна писать.
Также я очень признательна своему нынешнему редактору, замечательному Энди Уорду, достойно продолжившему дело Сьюзан; моему издателю и заступнице Джине Сентрелло; всей редакции «Рэндом хаус», которая очень мне дорога; моим надежным и невероятно чутким агентам Молли Фридрих и Люси Карсон; моей дочери Зарине Шей — за великодушие и веру в меня; моему старому другу Дарреллу Уолтерсу, подавшему идею для этого романа; моим подругам Беверли Гологорски, Джинни Крокер и Эллен Кросби — за то, что слушали меня; Ли и Сэнди Каммингс, оказавшим неоценимую помощь в сборе сведений о жизни немецких военнопленных в Мэне; моему корректору, бесподобному Доктору Би — Бенджамину Дрейеру; отдельное спасибо Марти Фейнману, все эти годы поддерживавшему мое творчество.
И конечно — Лоре Линни, которая, сама того не сознавая, чудесным образом вдохновила меня на создание этой книги.
notes
Примечания
1
60 градусов по Фаренгейту равняются 15,5 градуса Цельсия. — Здесь и далее примеч. перев.
2
Новая школа — частный исследовательский университет в Нью-Йорке, основан в 1919 г.
3
Хейнсвиллская дорога, или Хейнсвиллский лес, — неофициальное название участка трассы 2А на севере Мэна. На этом «заколдованном» участке случалось много аварий и, по словам автомобилистов, обитают призраки.
4
Хэмптоны — общее название городов Саут-Хэмптон и Ист-Хэмптон в восточной части Лонг-Айленда, а также входящих в их состав деревень и поселков. В этих местах много дорогих вилл и фешенебельных курортов.
5
Джейн Уэлш Карлейль (1801–1866) — жена писателя, историка и философа Томаса Карлейля, известна своим эпистолярным мастерством. Собрания писем Джейн Уэлш Карлейль неоднократно издавались после ее смерти.
