Больное место - Виктор Ефимович Ардов

В. АРДОВ

БОЛЬНОЕ МЕСТО

РАССКАЗЫ И ФЕЛЬЕТОНЫ

По кварталу новых домов шли солидные супруги неторопливой походкой людей, совершающих воскресную прогулку. Возле одного дома муж остановился и, задрав голову кверху, произнес:

— Кажется, здесь.

— Что здесь? — переспросила жена.

— Ну, здесь теперь проживает мой работник, некто Кобозев. Он получил новую квартиру.

— А ты при чем?

— Здравствуйте! Я же директор Мне надо зайти к Кобозеву на новоселье, проявить, так сказать, чуткость и поздравить его.

— Кого «его»?

— Его, Кобозева Кажется, он уже давно у нас в механическом цехе работает. Я зайду на десять минут, а ты посидишь вот здесь, в новом скверике, тебе даже лучше будет… Садись вон на ту скамейку, а я это все мигом… Раз-два — и чуткость проявлена!

После коротких реплик с обеих сторон супруги разошлись: жена действительно присела на скамью в сквере, а муж вошел в ущелье между новыми корпусами…

Через три минуты поздравитель оказался в подъезде и, не торопясь, с уместной при его комплекции одышкой, стал поднимайся по лестнице.

— Семнадцатый номер… восемнадцатый — вслух читал он. — девятнадцатый и двадцатый… Значит, на следующем этаже…

Но тут внимание поздравителя было привлечено хором голосов, глухими ударами и скрипом, какие всегда сопровождают переноску тяжелых предметов.

— Осторожней, товарищи, — умоляюще говорил женски! голос, — шкаф-то ведь полированный!..

Натуженный бас отзывался с паузами, свидетельствовавшими с том, что владелец баса совершает в данный момент нелегкие физические действия.

— Никуда она не дене… не денется эта… ваша полиро… полировка… А ну, левей давай, левей!.. Во-во-во!..

— О стенку-то хоть не трите его, шкаф-то! — снова умолял женский голос. — Не трите, ради бога!..

А бас откликался:

— Никто и не… тово… не трет его… А ну-ка, заноси сейчас, заноси, запоен, не спи!..

— Куда ж я его занесу? — взволнованно пищал чей-то фальцет. — Он меня самого занес… Ой, сейчас впечатает меня в стен… Ой, осторожней!..

— Небось, не впечатает!.. Выше! Выше! Выше поднимай! Я кому говорю?!

Бас, видимо, начинал уже сердиться.

Тем временем поздравитель поднялся еще на этаж, и глазам его открылась такая картина: под бодрые выкрики «Неси!», «Бери!», «Куда ж его брать?!», «Осторожней!», «Ой-ой!» и т. д. несколько человек переносили большой трехстворчатый гардероб.

— Товарищи, как бы мне тут пройти в квартиру двадцать вторую? — спросил поздравитель.

— Ну, мы из двадцать второй квартиры, — отозвалась хозяйка шкафа, — вам что, собственно, нужно?

Поздравитель срочно переменил угрюмо-важное выражение лица на доброжелательную улыбку и воскликнул:

— Пет, серьезно? Ну, я очень рад! Значит, вы только въезжаете сюда?

— Как видите. А что?

— А мне почему-то сказали, будто вы уже вторую неделю здесь… Во всяком случае, я очень рад.

— Чему вы рады?

— Я рад тому, что… А где ваш муж?

— Вот он я, — произнес, выступая вперед, человек в кепке.

— Очень приятно. Пришел поздравить с новосельем.

— Спаси… — начал было хозяин, но тут снова возопил парнишка, изнемогший под тяжестью шкафа:

— Он! Братцы, легче, легче все-таки! Задавило меня!

— На попа его надо было, я вам что говорила?!

— Где ж тут на попа?! Наклоняйся, наклоняйся скорей, не то тебя в самом деле припечатает!..

— Я говорю, я рад. что вы въезжаете наконец в квартиру… Я. видите ли. директор и…

— Эй, ты! Который директор. Я тебе говорю! Чем зря рассуждать, берись с той стороны, видишь ведь, парень сейчас рухнет! Ну!

Поздравитель от неожиданности раскрыл было рот, но быстро закрыл его и не совсем уверенно сообщил.

— Что ж… Я буду очень рад помочь вам хотя бы в том..

— Потом будешь речи произносить! Берись за шкаф! Ну?!

— Сейчас, сейчас… Какой-то он у вас склизкий…

Солидный поздравитель поспешно ухватился за угол шкафа. И возня с переноской возобновилась снова, опять послышалось:

— Ну, куда ты?! Куда ты его опускаешь?! Это я тебе говорю, который директор. Взялся подсоблять, так уж неси как следует! На себя бери! Вот так! Теперь от себя! На него теперь!

— Он!..

— Я же говорила: на попа его надо! Исключительно на попа!

— Уйди ты, тетка, со своим «на попа»! Без тебя как-нибудь… Что это трещит?..

— Так и знала, что погубите вещь!.. Замочки уже отлетели!..

— Какие еще замочки? Ручки, наверное!.. Так мы их приделаем потом..

— Ай-ай! Вы мне рвете! — вдруг завопил директор.

— Чего мы тебе рвем.

— Ай! Трещит!.. Пальто трещит!.

— Ну, сейчас нам всем не до пальто! Бери на себя!.. Слышишь?!

— Осторожней же! Что вы делаете?!

— Нет что ты делаешь?! Ты будешь его нести или нет?!

— Не буду больше! Вот что, товарищ Кобозев, считайте, что я вас тут на лестнице уже поздравил…

— Кого, кого поздравил? — с интересом спросила хозяйка шкафа.

— Вашего мужа, товарища Кобозева Михаила Петровича…

— Ха ха-хи! Вы слышите, товарищи?! Во-первых, муж у меня не Кобозев, а Сидоренко! Вот он, мой муж…

— Как так Сидоренко?.. Позвольте, это двадцать вторая квартира?

— Ну, двадцать вторая.

— Значит, должен быть Кобозев! Позвольте, как же так?.. Я к вам пришел как директор… с целью поздравить, а вы мне говорите, что вы не Кобозевы.

— Видали вы его? Он хочет нас уговорить, что мы Кобозевы! Сам ты Кобозев! Ну, берись, ребята, уже немного осталось… Раз-два, взяли! Раз-два, разом!..

— Полировку, полировке пощадите, ироды!

— Что за черт — бормотал поздравитель. — Записано у меня точно шестой корпус, квартира 22…

— А это седьмой корпус. Ясно?.. Левее, братцы, левее несите.

Шкаф, покачиваясь, уплывал все выше и выше.

Директор безмолвно стоял, рассматривая длиннющий разрыв на пальто. Стоял до тех пор, пока углом шкафа его не наподдало в спину. Тогда он качнулся, схватился обеими руками за перила и хриплым голосом заявил:

— Тогда я пошел, знаете ли… Счастливого новоселья!.. За что же я себе пальто у вас разорвал, а?

— А не имей привычки не знать своих кадров! — отозвался распорядительный бас. — Сперва познакомься, разузнан, кто Кобозев, а кто