связи между которыми идут дискуссии. Первая — аутизм. При этой болезни человек игнорирует все неприятное, опасное, травмирующее и действует так, как будто всего этого не существует. Для него характерны стандартные реакции, интеллектуальные «заглушки». Болезнь практически не лечится — «вытащить» человека из его виртуального иллюзорного мира в реальный невероятно трудно. При шизофрении врачи сталкиваются с феноменом расщепленного сознания. При этом различные «я» могут конфликтовать друг с другом, разрушать «оппонента». И невозможно предсказать, с какой гранью личности мы столкнемся в конкретной ситуации.
К сожалению, для сознания отечественной элиты, да и для массового сознания характерны признаки обеих болезней. Если бы правая рука просто не ведала, что творит левая, то это было бы полбеды. Но она сплошь и рядом дискредитирует и обесценивает сделанное «оппонентом» во власти.
Недавний, но поразительно красноречивый пример. В мае президент РФ подписал «Стратегию национальной безопасности». Впечатляющий документ на фоне предыдущих. В нем декларируется, что государство должно обеспечить право граждан на комфортабельное жилье, поднимается вопрос о лекарственной, продовольственной, информационной и духовной безопасности. Самодостаточность и высокий уровень образования, науки, инновационной системы высокотехнологичного сектора экономики рассматриваются как важнейшие компоненты национальной безопасности.
Императив «железного канцлера» Отто фон Бисмарка, утверждающий, что «войны выигрывают не генералы, войны выигрывают школьные учителя и приходские священники» [1], получил достойное воплощение в этом документе.
Здесь Россия предстает как суверенная страна, имеющая свои национальные интересы, возражающая против продвижения НАТО к своим границам, однополярного мира и диктата одной сверхдержавы.
Достойное будущее России, судя по документу, опирается на следование своим принципам, смыслам и императивам, на отечественную промышленность, высокие технологии, армию и спецслужбы. Нынешнее положение сырьевого придатка, полностью зависящего от мировых цен на нефть, должно быть изменено. Вперед, Россия!
Отсюда немедленно следуют приоритеты системы образования — воспитание свободных ответственных людей, коллективизм, трудовая этика. Стране предстоит подниматься с колен, а для этого придется много работать, и не одному поколению. Еще в 2001 году В.В. Путин ставил перед российскими учеными задачу — отработать сценарий перевода страны от экономики трубы на инновационный путь развития. Так что тут видна и традиция, и последовательность.
Такова стратегия. Она, казалось бы, должна определять и тактику, и текущую политику, и вектор развития системы образования. Но. происходит нечто совсем иное. Берем бюджет России на 2009 год. Какие статьи расходов увеличены? (Когда рассказываешь это студентам, они сначала воспринимают это как шутку.) Это, среди прочего, топливно-энергетический комплекс (+40,3 %), телевидение и радиовещание (+34,9 %). Но что же уменьшили? Государственные инвестиции в инфраструктуру, в которую другие страны вкладывают, чтобы выйти из кризиса (-56,4 %), функционирование Вооруженных сил (-8,0 %), высшее образование (-6,4 %), культура (-22,0 %), фундаментальные исследования (-9,4 %).
На поддержание ликвидности, спасение банковской системы и прочие макроэкономические нужды уже было истрачено около 200 миллиардов долларов из российских резервов. Президент РФ считает это решение ошибкой. Ему виднее. При этом государственные органы планируют безработицу на конец года примерно в 10 миллионов человек (американские эксперты полагают, что в России к декабрю будет 15 миллионов — каждый пятый трудоспособный человек).
Со времен Нового курса Ф.Д. Рузвельта, позволившего вывести США из Великой депрессии, аксиомой считается забота о людях, об их работе и семьях в период кризиса. Затраченные и ушедшие как вода в песок и в массе своей не дошедшие до промышленных предприятий 200 миллиардов долларов — это 10 миллионов рабочих мест с зарплатой в 20 тысяч рублей на три года. И никаких проблем с безработицей и другими связанными с ней бедами.
В чем же дело? Министры и наши чиновники не знают таблицу умножения и прогуливали лекции, где учили азам экономики и государственного управления? Сомневаюсь. Более того, подозреваю, что многие их них — неплохие профессионалы. Просто у лиц, принимающих решения, которые эти чиновники реализуют, другая картина мира и другое видение будущего России.
В этой картине мира глобализация (свобода перемещения через границы идей, людей, капиталов, товаров, технологий и информации) — объективный и неизбежный процесс, в котором нельзя не участвовать. Россия — европейская страна, которая должна войти в Запад как государство. Ее удел — быть «энергетическим гарантом» экономик западных, а возможно, и восточных государств. Существует единая траектория развития всех стран мира, и ведущие страны продвинулись по ней дальше остальных. Но кое-кто, и в частности Россия, отстал. И их судьба — догоняющая модернизация. И в ходе ее следует все, что возможно, — людей, государственные структуры, системы образования, социальные институты — «тащить» с Запада и создавать здесь подобные по их образу и подобию. На Западе — отличные ребята, с которыми нас роднят демократические ценности. Врагов у нас нет. Разве что «международный терроризм», который создал Запад и с которым он решил бороться, размещая базы в сопредельных с Россией странах, и, конечно, в этом ему следует помочь.
Эта картина по-своему ясна, непротиворечива, логична и очень удобна. Из нее следует, что можно почти ничего не делать, а что-то из существующего развалить и ликвидировать (и, может быть, за этот счет поживиться). Ну, а следствия из нее у нас перед глазами. Наука у нас серая, а если что понадобится, то купим, говаривал Егор Гайдар. Бюджет всей Российской Академии наук примерно равен бюджету одного крупного американского университета. В России слишком много промышленности, заключал Джерри Сакс. И вот уже у нас нет приборостроения, в упадке космическая, автомобильная, авиационная, фармацевтическая и многие другие отрасли промышленности. Врагов вроде на Западе нет, процветание гарантировано, Америка и Европа нам помогут, как любит толковать Совет по военной и оборонной политике и профессор С. Караганов. Отсюда и понятна проводимая военная реформа, в результате которой в армии останется 1 миллион человек (меньше, чем в США, Китае, Индии и Северной Корее) в результате увольнения примерно 200 тысяч офицеров и 150 тысяч прапорщиков и мичманов (это в эпоху кризиса-то!..). Сухопутные войска сократятся примерно в 10 раз, Военно-воздушные силы и Военно-морской флот — вдвое, а ракетные войска стратегического назначения — в 1,5 раза.
Отсюда следует, что и образование должно быть поскромнее. «Вы находитесь на уровне Мексики и в два раза отстаете от Южной Кореи — на них вам и надо ориентироваться», — поучал нас один из руководителей Всемирного банка реконструкции и развития, навязывавшего в 90-е годы России кредит, чтобы «обстругать» российскую систему образования по западным образцам (ликвидировать систему ПТУ и техникумов, оставить на федеральном уровне лишь 50 вузов, перейти на западные учебники по гуманитарным наукам и т. д.). Тогда удалось отбиться. Зато, видно, сейчас хлебнем по полной программе.
Выступая в Московском
