Зорро с помощью зажигалки принялся разводить костёр из сухих веток.
— Не вздумайте открывать могилу, — вдруг раздался глухой завывающий голос со стороны ближайших кустарников. — Не вздумайте открывать!…
Все вздрогнули. Джо и Михаил перестали копать. Гуго оторвался от книги.
— Это сторож? — прошептал Зорро, торопливо затаптывая разгоревшееся пламя.
— Не может быть, — тоже шёпотом отозвался Гуго. — Сторож сейчас спит, я точно знаю, да и не таскается он в этот час по кладбищу… Он только утром, когда рассветёт, делает обход…
— Уйдите отсюда, не трожьте могилу…
Голос звучал теперь отчётливее, а вскоре из-за кустов вышла низкорослая худощавая фигура. Прежде чем луна снова скрылась за тучами, Володя успел рассмотреть тёмно-коричневое, почти чёрное лицо с запавшими глазами и перебитым носом, спутанные седые волосы, грязное расстёгнутое пальто. Вероятно, это был один из тех бродяг, что в тёплую летнюю погоду иногда ночуют на кладбищах.
— Это не сторож, — Гуго отложил книгу и поднялся на ноги. — Сторож пришёл бы с другой стороны… — Эй, мужик, — крикнул он незнакомцу, — чего тебе надо?
— Не трожьте могилу, иначе все вы погибнете, — вещающим голосом гудел незнакомец, поводя руками.
Володе показалось, что глаза ночного бродяги на мгновение вспыхнули красным огнём.
— Может, ему денег дать? — сказал Джо.
— Эй, возьми стольник и уматывай! — закричал Гуго.
Незнакомец, похоже, не расслышал его.
— Плиту сдвигать нельзя, — гудел он всё настойчивей. — За ней — гибель, смерть! За ней вас ждёт чёрная смерть!…
Гуго выругался.
— Откуда он взялся, этот бомжара?… А ну, уе…ывай отсюда, кому сказано! Хочешь, чтоб тебе шею намылили?
Он поднял камень и запустил его в незнакомца. Тот не сдвинулся с места.
— Он может сторожу на нас накапать, — сказал Зорро.
— Точно, — кивнул Гуго. — Пошли, разберёмся с ним. Вы давайте копайте, — кинул он диггерам, — а мы скоро.
Он и Зорро неспешной трусцой двинулись к бродяге, лавируя между надгробиями. Володя, помешкав, направился за ними. Странный бродяга страшил его, но и необычайно интересовал. Ему определённо казалось, что тот знает что-то об этой могиле и, возможно, сейчас сообщит это…
— Эй, бомжара, а ну стой! — грубым голосом окликнул незнакомца Зорро, заметив, что тот попятился в тень.
— Эта могила проклята, — выл незнакомец. — Если откроете её — гибель постигнет и вас и весь мир…
— Откуда ты знаешь? — спросил Гуго.
— Да стой, тебе говорят! — крикнул Зорро. — Стой, не тронем! Разговор есть!
Но незнакомец уже скрылся за склепом. Шелест его тихих удаляющихся шагов слился с шелестом листвы, растревоженной налетевшим ветром.
— Отлично, — процедил Гуго, — он сам загнал себя в ловушку. Там тупик. Глухой забор, который хрен перелезешь… Сейчас его возьмём… Зорро, иди по той тропе, что слева, и смотри в оба. А ты, пацан, — он обернулся к Володе, — обойди склеп справа. Будем брать его в кольцо!
Гуго и Зорро двинулись каждый своей тропой.
Володя уже жалел, что увязался с ними, но делать было нечего, пришлось идти. Он шёл, вглядываясь в окрестные заросли. Нигде не раздавалось ни звука, даже кузнечики смолкли.
Он прошел с пару десятков метров, и могила Минаева скрылась в темноте. На его счастье, из-за туч вынырнула луна и он увидел совсем близко от себя стену круглого склепа, всю исполосованную трещинами. Узкие окна были зарешёчены, но Володе почему-то все время казалось, что за решётками кто-то есть и пристально наблюдает за ним. Отгоняя от себя страх, он обогнул строение, пробрался сквозь кусты и очутился на свободном от деревьев участке, ограниченном с двух сторон довольно высоким забором. Перемахнуть через него даже молодому парню было непросто, не говоря уж о бродяге — человеке, судя по голосу и внешнему виду, уже довольно пожилом.
Гуго и Зорро вышли сюда раньше него и теперь ходили, озираясь, среди низких могилок и крестов.
— Видел его? — крикнул Володе Гуго.
— Нет.
— Значит, он здесь. Прячется за какой-нибудь могилой.
Гуго направился к забору. Зорро шёл слева от него. Володе пришлось двинуться за ними, хотя искать странного бродягу ему нисколько не хотелось.
Гуго прошёл вдоль забора и направился назад, стараясь охватить новый участок территории.
— Здесь он, никуда не мог деться… — слышал Володя его бормотанье.
— Да на хрен он нам нужен, — подал голос Зорро. — Пошли назад!
Володя согласился с ним всем сердцем. Зорро высказал то, что он и сам страстно желал, но не решался сказать.
Гуго ходил ещё целую минуту, пока луну не накрыло облако. Только тогда главный гот вынужден был повернуть.
— Ладно, пошли. Чёрт с ним.
Луна снова очистилась, бледный свет хлынул на могилы, и Володя остановился в изумлении: с фотографии на скромном цементном надгробии на него смотрело лицо того самого бродяги, которого они сейчас искали! Володя видел его несколько секунд и разглядел не слишком хорошо, но он почему-то был абсолютно уверен, что на фотографии был тот самый человек. То же тёмное лицо, запавшие глаза, перебитый нос. Он не мог ошибиться!
Прежде чем со всех ног припуститься к готам, он успел прочитать, что здесь похоронен некий Николай Акимович Евсеев.
Володя стремглав догнал Гуго с Зорро и даже немного их опередил. Он никак не мог отдышаться. Сердце билось как паровой молот.
— Ты, я смотрю, перессал, — ухмыляясь, сказал Зорро. — Никогда, что ль, раньше не был ночью на кладбище?
— Я не боюсь, — Володя с деланным равнодушием пожал плечами, но голос его предательски дрожал.
Хорошо ещё, что луна в эти минуты скрывалась за облаками и готы не видели его перепуганного лица!
Пройдя сквозь заросли, они заметили языки костра.
— Огонь нам здесь ни к чему, — недовольно процедил Гуго.
— Ты же сам сказал, что сторож дрыхнет, — отозвался Зорро.
— Да мало ли какие бомжары ещё шляются здесь, — ответил главный гот.
Роман с Михаилом уже окопали плиту со всех сторон и подцепили её крючьями.
— Ну, где вы там бегаете? — крикнул Роман, увидев подходившую троицу. — Давайте быстрей сюда, нужна тягловая сила!
— О кей, впрягаемся, — и Гуго первым взялся за конец троса.
Луна скрылась, кажется, надолго. Туча на неё наползла огромная и непроницаемо-чёрная. Плиту и суетившихся возле неё людей освещало лишь слабое пламя костра, возле которого с безучастным видом сидела Фрейя.
— Пусть двое с той стороны подденут плиту ломами, — распоряжался Михаил, — а мы будем тянуть отсюда. Вова, ты, давай, тоже берись. Если поднапряжёмся, то своротим быстро.
— Должны своротить, — сказал Гуго.
Видно было, что он волнуется. Угол его рта нервически дёргался.
— В книге написано, что плита, благодаря этому знаку, — он похлопал рукой по кругу с перекрестьем, — потеряла половину своего веса.
Роман с Михаилом пропустили его слова мимо ушей.
— Взялись! — крикнул Михаил. — Навалились дружно! Вы там, с ломами, подымайте по моему сигналу! Раз… Два… Три!…
Край плиты, подцепленный ломами и крючьями, приподнялся, открыв чёрную щель. Володя удивился. Гуго опять оказался прав: сдвинуть эту тяжеленную на вид махину оказалось легче, чем можно было ожидать!
— По-моему, это не гранит, а чёрный известняк, — предположил Роман. — Он легче гранита.
— Тем лучше для нас, — отозвался Михаил.
— Постойте, постойте, — закричал Гуго. — Надо сперва посмотреть, что под плитой, а то, может, зря поднимаем!
Он опустился у щели на четвереньки и включил фонарик.
— Поднимите ещё немного…
Володя и Джо налегли на ломы, Роман, Михаил и Зорро потянули за тросы, и край плиты поднялся выше. Ломы и тросы с крючьями секунд пятнадцать удерживали плиту в наклонном положении, пока Гуго обшаривал лучом мрак под ней. Володя, который держал лом в шаге от него, тоже заглядывал под плиту.
Никакого подземного хода там не было. Володя видел это совершенно ясно. Даже сама могила была не слишком глубокой — яма была глубиной всего сантиметров шестьдесят-семьдесят. Фонарик осветил её дно с прогнившим гробом. Гроб, впрочем, даже не походил на гроб — скорее, это были гнилые обломки, среди которых виднелись коричневые кости.
То же самое увидел и Джо.
— Ничего нет, никакого хода, — прохрипел он. — Ну что, опускаем?
Не дожидаясь согласия Гуго, плиту медленно опустили на место.
— Так где твой подземный ход? — спросил Михаил, переводя дыхание.
Джо дурашливо хохотнул.
— Значит, ошибочка вышла. Не тут могилу открыли.
— Заткнись, — огрызнулся на него Гуго, — мы всё правильно делали. Видишь, знак-то выступил на плите? Он тут, этот чёртов ход!
— Правда, что ль, ничего нет? — спросил Роман.
— Там гроб сгнивший и кости, — сказал Володя. — Можно со спокойной совестью отправляться отсюда.
