– Вечернее купание, – сказал он. – Ты точно не хочешь?
– Не хочу, но я могу посмотреть на тебя.
– Почему ты не хочешь?
– Мне это безразлично. Никогда не испытывала к этому никаких чувств.
– Ты не боишься воды?
– Нет! Но люблю проводить время как-нибудь по-другому.
Он засмеялся надо мной. Я пошла с ним вниз по лестнице, опираясь о теплый камень. Он разделся и прыгнул в воду.
– Аллис! – позвал он меня из воды. – Вода такая теплая! Иди сюда!
Я засмеялась и помотала головой.
– Схожу за книгой.
В холодильнике было полно льда, я собрала его в ведро и открыла бутылку белого вина, положила в ведро два бокала, перекинула плед через руку и сошла вниз к пристани. Я не нашла Багге, ни на пристани, ни в воде, наверное, он уплыл далеко. Этого было достаточно, чтобы я ощутила беспокойный укол в животе, то самое чувство, которое я испытывала с того дня, как вернулась, что за ним нужно присматривать. Я поставила ведро со льдом и осмотрелась, фьорд был абсолютно спокоен, не видно ни одного движения на воде. Я не хотела кричать и взбежала обратно по лестнице, чтобы улучшить обзор. Хватая ртом воздух, я подошла к краю, не придумав ничего лучше, чем высматривать его голову, руки; я уже собиралась снять футболку и прыгнуть в воду, когда дверь в сарай открылась и он вышел оттуда, в длинных брюках и с полотенцем. Заметив ведро со льдом, он просиял. Я повернулась к нему и улыбнулась, притворившись, будто ничего не случилось. Он вытер спину и сел на камень. Только теперь я заметила влажные следы его ног, от фьорда к сараю, что же я за вечно взволнованная идиотка, всегда думающая все самое плохое. Я села рядом с ним, налила бокал и протянула ему, потом налила себе. Мы чокнулись. Его волосы были мокрые и блестящие, он был так красив, что делалось больно. Он пил, смотря на фьорд. Я откинулась на спину, солнце еще низко висело над горами, еще пару часов до заката. Слабый, едва заметный ветерок обдул мою кожу, появились мурашки. Я так боялась и теперь почувствовала облегчение. Он потянулся за своей светлой рубашкой и просунул руки в рукава.
– Подумать только, что именно ты приехала сюда, Аллис.
– Да. Не верится.
Я повернулась и застегнула пуговицы на его рубашке. Посмотрела на него.
– Но ты так и не сказал, сколько человек откликнулось на твое объявление.
Он усмехнулся.
– Только ты.
– Правда?
– Конечно. Кто еще захочет себе такую работу?
– Я думала, что была еще хотя бы пара человек.
Он покачал головой.
– Только ты, глупышка.
Он подтолкнул меня локтем.
– Точно. Глупышка.
Солнце лежало прямо на гребне гор. Я украдкой посмотрела на Багге.
– Я должна кое в чем признаться.
– В чем же?
– Я почти ничего не знала о садоводстве, когда приехала.
Он долил вина в наши бокалы. Поставил бутылку обратно и оперся головой о каменную стену.
– Это я довольно быстро понял.
Гребень горы словно обрамляла металлическая светящаяся кромка. Фьорд сиял как жемчужина.
– Но мне так стыдно. Если бы я только знала, как важен был для тебя этот сад.
Он покачал головой.
– Нет-нет. Это просто суеверие. Из-за того, что надеяться было не на что.
– И все равно.
– Нет, Аллис. Отбрось эти мысли.
Я медленно выпила.
– Хороший вечер, чтобы долго не ложиться спать.
– Я хочу не спать всю ночь, – отозвалась я.
– Серьезно?
– Да.
Он погладил меня по спине.
– Ты замерзла?
– Нет.
Мы услышали крики чаек вдали. Я закрыла глаза. Слушала шум моря, вино приятно разливалось по телу. Небо и фьорд были медово-желтого цвета.
– Хочешь, я покажу тебе пляж? – вдруг спросил он.
– Пляж?
– Тут неподалеку.
Он встал, подал мне руку и поднял меня. Взяв с собой ведро со льдом, он пошел передо мной за сарай и забрался по гладкой скале.
– Будь осторожна, – предупредил он меня.
Я залезла вслед за ним. Скала еще была нагрета солнцем, светло-лиловая армерия приморская торчала из трещин. Мы вместе поднялись на высоту, он взял меня за руку. Через несколько сотен метров на юг по краю скалы перед нами возникла узкая песчаная полоса. Я сняла сандалии и голыми ногами пошла по теплому песку, небо стало оранжевым, трава за пляжем отливала синим цветом.
– Как здорово, – сказала я, повернувшись к нему.
Ветер раздувал его волосы. Одну руку он держал в кармане, а во второй нес ведро, его кожа казалась почти черной под светлой рубашкой. И что теперь? – подумала я. Теперь все так и будет, может ли все быть так? Живу ли я здесь? Полтора года назад я думала, что жизнь моя окончена. Но я смогла начать все заново. Наверное. Волны тихо бились о пляж, очищая песок. Я и не думала, что это возможно. Белое, толстое бревно на песке. Я остановилась и присела на него. Он подошел вслед за мной. У меня щипало кожу, я обгорела. Но от этого было только приятно. Плечи Багге прижаты ко мне, ведро со льдом в песке между нами. Я поднесла бутылку к губам, и в горло потекло холодное вино. Протянув ему бутылку, я слегка почесала его шею и провела рукой по волосам. Я была слишком рада, чтобы плакать, и слишком грустна, чтобы улыбаться одновременно. Не знала, что это такое, хотелось ощущать только облегчение. В первый раз я не чувствовала волнений, и тем не менее тело было в каком-то напряженном состоянии, настороже. Я думала о нем – видимо, с ним происходит то же самое, не знаю, правда, почему. Только мы вдвоем, могло ли что-то из этого получиться? Я была вынуждена собраться и позвонить Йунсу в ближайшие дни, чтобы все решить. Я так долго откладывала это, притворяясь, что все разрешится само собой, чувствуя, как во мне все завязалось.
– Это возможно, – внезапно произнес он.
– Что возможно?
– Все это.
– Думаешь?
– Да, Аллис. Сначала я не верил в это, но теперь я так думаю.
– У нас впереди все самое лучшее?
– Да, думаю, да.
В груди что-то взорвалось, я почувствовала себя невесомой. Я услышала, как он перевел дыхание и медленно выдохнул. Он наклонил голову.
– Аллис, я хотел сделать что-то ужасное. Но ты меня спасла.
– Что ты имеешь в виду?
Он сидел с опущенным лицом.
– Что ты собирался сделать?
В этот момент рядом закричала чайка, я вздрогнула, посмотрела вверх и увидела, как птица бросается прямо на меня, я закричала и пригнулась, услышав, как клюв захлопнулся прямо у моего уха. Чайка улетела. И новый крик пронесся в воздухе, я согнулась, почувствовав, как когти уцепились за волосы, пока птица снова не поднялась. Сигурд вскочил, схватил меня за руку и потянул. Две чайки низвергнулись, и я завопила, удар крыльев прямо в лицо, круглые глаза, клюв, я присела на корточки, Багге потащил меня за собой.
– Идем!
Другой рукой я закрывала лицо, слыша удары крыльев в воздухе. Спотыкаясь, мы бежали по пляжу, клюв щелкал около моей шеи, я опять закричала, там было три, четыре чайки, они нападали на нас сверху, я увидела, как белая тень бросилась на Багге, он уклонился. Мы бежали, а чайки кричали вокруг как сумасшедшие, я опять почувствовала когти в волосах, от шока я расплакалась, мы неслись со всех ног, резкий взмах крыльев рядом и клюв на щеке, я почувствовала, как содрало кожу, сумасшедшие чайки стучали клювами, взмахи крыльев опять приближались, в ушах колотило, я ревела: «Перестаньте!» Он оттащил меня в лес, голыми ногами я бежала по камням и траве, к деревьям, подальше от криков и когтей. Мы остановились: чайки улетели.
Он наклонился, пытаясь отдышаться.
– Аллис! Прости меня за это!
Я посмотрела на него, с влажной от слез и крови щекой. Он с ужасом увидел мое лицо.
– Они тебя ранили?!
– Да!
– О господи, Аллис, дай я посмотрю.
В груди все горело, она вздымалась и опускалась.
– Они могли меня убить!
– Мы слишком близко подошли к их гнездам, Аллис.
Я потрогала свое ухо, оно щипало, и я почувствовала кровь на пальцах.
– Они никогда не были такими агрессивными. Обычно это просто ложная атака.
Он обнял меня одной рукой. Весь побледнел.
– Пойдем в дом, обработаем твои раны.
Я еще раз всхлипнула, но была слишком взвинчена, чтобы рыдать.
– Я никогда ничего подобного не видел, – сказал он. – Иногда они летают высоко, чтобы напугать, когда кто-то подходит слишком близко к яйцам или птенцам, но я никогда не видел, чтобы они на кого-то нападали, ни разу.
Я почувствовала сильное желание уничтожить их, научиться стрелять. Он обнял меня и повел домой через лес. Была абсолютная тишина.
– Ты в безопасности.
Мы вышли из леса и пошли к дому вниз по склону. Небо было ярко-красным, как кровь. Я пошла в ванную. Ступни болели после прыжков по камням и веткам. Сандалии остались лежать на пляже. Я умыла лицо, раны защипало. Небольшая царапина на щеке, от когтя. Не так драматично, как казалось на первый взгляд. Ранка на мочке уха. Кровь уже не шла. Я вытерла лицо, посмотрела на себя в зеркало. Он стоял за мной, нахмурив лоб.
– Я могла чем-то заразиться через раны?
