Санитары госпитального судна "Орел"
То, что случилось с молодыми матросами, порождено борьбой за головы и души русских людей, которую привнесла Япония в войну с Россией. Японцы организовали для моряков парохода "Екатеринослав" привлекательные условия плена, которые обеспечивали пребывание на родном корабле с хорошо отлаженным режимом жизни и немедленным удовлетворением элементарных требований пленных, освобождение моряков с прибытием в Россию, от участия в войне с Японией.
На родине моряки встретились со сложными служебными вопросами, что натолкнуло их на мысль на применение освоенного в плену метода удовлетворения своих элементарных требований. Они начали засыпать всех начальников жалобами о переводе на службу в "тепленькое место" - г. Одессу. Но объективно назначение в Одессу, на стоящие на приколе пароходы Добровольного флота, по причине закрытия рейсов на Дальний Восток, было невозможно ввиду полной укомплектованности этих пароходов. Однако полученная моряками в плену склонность к положительным решениям начальников толкала их на продолжение прошений о назначении в Одессу. Переписка по жалобам моряков затянулась до середины января 1905 г.
События, случившиеся с моряками парохода "Екатеринослав", говорили о новом направлении политической борьбы с Россией, применяемой Японией. Формы этой борьбы в ходе русско-японской войны неуклонно расширялись. Для попавших в плен русских нижних чинов японцы организовывали встречи с иностранными деятелями и русскими политическими эмигрантами, с японскими участниками войны, обеспечивали пленных газетами с прояпонскими материалами. Цель перечисленных мероприятий состояла в том, чтобы склонить русских пленных на борьбу со своей родиной, сделать из них предателей. Государственные органы России хорошо разобрались в намерениях японцев и после заключения Портсмутского мирного договора приняли надлежащие государственные меры.
24 сентября 1905 г. приказом морского министра была образована комиссия по разбору и увольнению пленных чинов флота, возвращающихся из Японии. В состав комиссии входили: ее председатель капитан 1 ранга Ван-дер-Шкруф, семь офицеров, четыре врача и один служащий. Комиссию обслуживала команда из 13 нижних чинов для письменных работ и четырех фельдшеров. Деятельность комиссии проходила в г. Владивостоке, куда прибывали возвращающиеся из плена. Комиссия производила опрос прибывших относительно обстоятельств их службы во время войны, освидетельствование врачами, удовлетворение денежным довольствованием и отправление на родину.
Через комиссию прошло 14 395 человек, из них 2762 раненых. Опрос каждого нижнего чина оформлялся в виде его показания комиссии. Документ содержал отчет о службе во время войны с оправданием негативных действий и проступков. По материалам комиссии морское министерство определило направление своей деятельности и наметило ее основные мероприятия. Морской министр вице-адмирал А.А. Бирилев, представляя Николаю II доклад о деятельности министерства за первое полугодие 1906 г., в разделе "Нравственное воспитание нижних чинов" писал: "для этой цели в портах образованы особые лекционные комитеты, цель которых развивать нравственно и умственно нижних чинов и объяснять в надлежащем смысле современные события". Это было новое направление деятельности морского министерства, цель и содержание которого выходит за пределы нашей темы. Здесь мы лишь познакомим читателей с нашими выводами по данному разделу книги.
1. В военное время государственные органы не должны прекращать выполнение возложенных на них функций, так как противник непременно возьмет ее в свои руки. Уступив японским адвокатам защиту интересов своих судовладельцев в призовых судах, русские лишились связи с капитанами захваченных пароходов через французских дипломатов, не вели переписку и не опротестовывали незаконные действия японских властей.
2. Последствия, к которым привели такие промахи русских властей, оказались очень тяжелыми для России, они выразились в больших потерях пароходов, захваченных японцами, и затруднили борьбу русских дипломатов за возвращение захваченных судов.
3. Решение особой комиссии из представителей основных министерств России, принятое в середине июня 1904 г. об отказе от посылки в японский призовой суд представителя русских интересов в лице японского адвоката для участия в рассмотрении дела о захвате госпитального судна "Орел" было принципиальным и правильным, оно соответствовало позиции России, выработанной по этому делу. Командир корабля и главный доктор госпиталя были избавлены от унизительного и бесполезного участия в работе суда. Личный состав избежал участия в психологической обработке, которой подвергались экипажи захваченных русских пароходов.
4. То, что случилось с молодыми матросами, объясняется запущенностью воспитательной работы на флоте. Никто не разъяснил им, что японцы, безукоризненно выполнявшие их нужды в плену, могли участвовать в захвате парохода "Екатеринослав" за двое суток до начала войны. Полезно было бы ознакомить моряков с внезапной (без объявления войны) атакой Тихоокеанской эскадры японскими миноносцами на внешнем рейде Порт-Артура в ночь с 26 на 27 января 1904 г. и другими агрессивными действиями японцев. Возможно, такие разъяснения возбудили бы патриотические чувства у моряков, породили критическое отношение к японским заботам о нуждах русских в плену и положили конец желанию молодых матросов служить в "теплом местечке".
Отсутствие организованной воспитательной работы с нижними чинами на русском флоте имело и другие проявления. Меры борьбы с этим упущением были намечены лишь после русско-японской войны.
6. Первоочередным органом, начавшим свою деятельность сразу же после окончания русско-японской войны, стала комиссия по разбору и увольнению вернувшихся на Родину чинов флота. Этот орган в последующих войнах получил постоянный статус и выполнил огромную работу по выявлению предателей Родины, воевавших на стороне ее внешних врагов.
9. Борьба за возвращение "Орла"
Возобновление дипломатических отношений с Японией способствовало восстановлению деятельности русского дипломатического представительства о захвате и конфискации "Орла". Однако никаких изменений в методах, коими дипломаты надеялись добиться решения вопроса, не произошло. Обмен дипломатическими нотами, контакт с должностными лицами по-прежнему считались путями, которые могут привести к освобождению "Орла". 13 мая 1906 г. российский посол в Токио Ю.П. Бахметьев обратился с нотой к японскому министру иностранных дел виконту Гаяши. В ноте очень подробно анализировались обстоятельства захвате "Орла".
Логика событий принята та же, что и у министра иностранных дел Ламсдорфа, с которой читатели познакомились в 8-м разделе нашей работы. Посол делает ссылки как на действительные, так и на вымышленные факты (о командире крейсера "Диана", о наличии радиотелеграфа на "Орле"), которыми воспользовались японцы для оправдания захвата госпитального судна "Орел". Вместе с тем, вопрос о неподсудности госпитальных судов призовому разбирательству поставлен в осторожной, предельно краткой форме; об этом говорится лишь следующее: "Императорское правительство находит, что никоим образом дело о захвате госпитальных судов не может быть подсудно призовому суду". О состоявшемся призом суде в Сасебо в ноте не упоминается. Основываясь на приведенных соображениях, посол Бахметьев высказал надежду, что японское правительство не замедлит распорядиться "возвратить "Орел" как неправильно захваченный.
Японцы не отвечали полгода. Только 6 ноября японский министр иностранных дел направил послу ответную ноту. Министр заявил: "Факт передачи дела о захвате "Орла" призовому суду указывает на желание японского правительства с особым вниманием расследовать все обстоятельства дела". Тоже предельно кратко и ни одного слова о требованиях международного права, о нарушениях, допущенных Японией. Хотели как лучше - так и действовали. В основном же министр сослался на доводы, приведенные призовым судом в оправдание конфискации "Орла". Копия определения суда была приложена к ноте, фрагмент документа воспроизводим с сокращением судебных формальностей:
"Как мотивы законности конфискации "Орла" выставлены следующие положения [факты - В.Ц.]:
1) На пути к Дальнему Востоку совместно с русской эскадрой, к которой он был прикомандирован, "Орел" по приказанию командира [командующего - В.Ц.] сей эскадрой нагнал пароход "Малайя", прикомандированный к той же эскадре и передал ему приказание командира [командующего - В.Ц.]: не удаляться за пределы распознавания сигналов.
2) 8/21 мая 1905 г. "Орел" по приказу Главнокомандующего [командующего - В.Ц.] принял на борт для доставки в военный порт неприятеля [то есть во Владивосток - В.Ц.] капитана английского парохода, захваченного военным судном "Олег", Ал. Стюарта и еще трех человек из состава команды, хотя они вовсе не были больны.
