Ф.Д. Рузвельт 2 ноября 1941 г. во избежание финансовых затруднений в организации и оплате поставок отдал распоряжение о предоставлении СССР беспроцентного займа на сумму 1 млрд, долл., по которому должны были осуществляться американские поставки в СССР. Кроме этого, он одобрил все списки военного снаряжения и вооружения и отдал распоряжение, чтобы сырьевые материалы предоставлялись по мере возможности и как можно скорее[176]. Расчеты по займу должны были производиться в течение 10 лет, начиная с шестого года после окончания войны. Но через некоторое время система расчетов изменилась.
Планы новых поставок Советскому Союзу вынудили Вашингтон спешно перестраивать экономику на военный лад. В Соединенных Штатах сразу же после подписания соглашения о поставках началось перепрофилирование предприятий на выпуск отсутствовавшей или недостававшей продукции. Началась мобилизация оборонного потенциала страны. Были построены военные заводы, которые начали производить оружие, заработали судоверфи. В своей книге «Ленд-лиз – оружие для победы» Эдвард Рейли Стеттиниус вспоминает, что «в декабре 1939 г. мы еще вовсе не производили танков, а в декабре 1941 г. производство их достигло 900. В1939 г. у нас было 2100 военных самолетов, а в 1941 г. – 19 500»[177]. Следует учитывать, что большая часть построенных самолетов прямо с конвейера направлялась в Великобританию, и перераспределение военных ресурсов в пользу СССР затрагивало британские интересы. Чтобы решить эту проблему, Соединенным Штатам пришлось установить строгий контроль над «ключом от арсенала», которым до недавних пор почти без ограничений владел британский министр снабжения лорд Бивербрук.
Предложение лорда направлять всю американскую помощь в Великобританию, которая и будет выделять для СССР все необходимое, было отклонено А. Гарриманом. В результате У. Черчилль был вынужден делиться с нашей страной даже той техникой, которая по ленд-лизу предназначалась исключительно для британской армии. Например, во время битвы за Москву за полноприводной «эмкой» ГАЗ-61 маршала Г. Жукова неотлучно следовал легкий вездеход «Bantam» с охраной. Именно от этих легких вездеходов англичанам и пришлось отказаться в пользу русских[178].
Необходимость оказания срочной прямой поддержки Советскому Союзу требовала некоторого сокращения американских поставок для Британии. За те материалы, которые не попали под «британский ленд-лизовский зонтик», Советский Союз расплачивался средствами из золотого запаса страны. Так, в 1941 г. СССР закупил в США товаров за наличный расчет на сумму 41 млн. долл. В том же году Соединенные Штаты предоставили Советскому Союзу кредит в 90 млн. долл, в счет поставок золота и закупок стратегического сырья[179]. Но получение заокеанских товаров на торгово-кредитной основе не могло удовлетворить СССР.
По завершении в Конгрессе дебатов о втором ассигновании на осуществление закона о ленд-лизе в конце 1941 г. Рузвельт поднял вопрос о распространении этого закона и на СССР, а 18 сентября 1941 г. представил законодателям Конгресса очередной законопроект об ассигновании 5,9 млрд. долл, на расходы по ленд-лизу. Предваряя свое заявление, президент провел довольно успешную подготовительную работу как в обеих палатах Конгресса, так и в правительстве США. В то же самое время в американской прессе всячески подчеркивалось, что помощь России поступает отдельно от ленд-лиза, по бартерному соглашению или в обмен на золото.
Об изменениях, происходивших в отношении к Советскому Союзу, свидетельствовали опросы общественного мнения. Один из них, проведенный среди деловых людей – членов Чикагского клуба, собравшихся для чествования бывшего главы комитета «Америка прежде всего» генерала Роберта Вуда, дал более чем интересные для американцев результаты. Из 70 опрошенных о своем недоверии к СССР, об отсутствии убежденности в том, что русские будут верны своим обязательствам перед союзниками, заявили лишь 15 человек. Если вспомнить, что в начале войны деловой мир Чикаго был одним из оплотов изоляционизма и большинство бизнесменов города выступали против сотрудничества и предоставления СССР помощи, то произошедшие изменения представляются весьма впечатляющими. Если в конце июня – начале июля 1941 г., по опросу Гэллапа, за распространение на СССР действия закона о ленд-лизе выступало 37 %, а в начале августа 38 % американцев, то в октябре – уже 51,7 % опрошенных[180].
Анализируя заявления и высказывания Рузвельта того времени, необходимо исходить из того, что он не был альтруистом, а исповедовал главный принцип: «…Гораздо лучше расходовать доллары налогоплательщиков, чем жизни этих налогоплательщиков»[181]. В соответствии с этим лозунгом Рузвельт и строил свою дипломатию и внешнеполитическую политику. Дальновидные конгрессмены, а их оказалось подавляющее большинство, высказались в поддержку билля о распространении ленд-лиза на Советский Союз. 28 октября 1941 г. решение Конгресса утвердил президент. Официальное извещение Правительству СССР об этом решении было направлено 30 октября, а в СССР оно было обнародовано спустя несколько дней, во время праздника 7 ноября 1941 г.
Решение президента о ленд-лизе для СССР было официально зафиксировано в соглашении «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии», подписанном 11 июня 1942 г. во время визита В.М. Молотова в Вашингтон. Это соглашение аналогично тем, которые США заключали со странами-получателями помощи по ленд-лизу, в том числе и с Великобританией. Ниже (в параграфе 3.3) мы особо прокомментируем этот важнейший документ.
За период с 22 июня по 1 октября 1941 г. в Советский Союз было отгружено материалов на сумму в 6 млн. 613,3 тыс. долл. В нее вошли поставки:
а) корабельных механизмов по заказам 1939–1940 гг. на 833,4 тыс. долл.;
б) морские прожекторы Сперри —150 комплектов на 379,6 тыс.;
в) 10,5 тыс. авиабомб на 834,7 тыс.;
г) патроны для авиационных пулеметов на 407,9 тыс.;
д) 1000 автоматов «Томпсон» с патронами на 287,5 тыс.;
е) авиамоторы, авиавинты и другое оборудование на 388,8 тыс.;
ж) телефонные кабели и провода на 65 тыс. долл.[182]
Действие закона о ленд-лизе началось с 1 октября 1941 г., т. е. со дня, когда был подписан Московский (I) протокол. Поставки с 1 октября по 7 ноября 1941 г. осуществлялись уже на условиях ленд-лиза. К этому времени СССР успел закупить в США оружия и материалов почти на всю сумму предоставленного ему займа. Оставшиеся 10,53 млн. долл. СССР надлежало оплатить по бартеру или золотом. К концу войны эта сумма была почти полностью списана[183].
В число материалов, отправлявшихся на основе обратного ленд-лиза, т. е. из СССР в США, входили золото, лес, пушнина, рыба, икра, которые, кстати, и раньше были статьями коммерческого экспорта Советского Союза. К числу услуг, предоставлявшихся нашими союзниками, также относились: обеспечение и обслуживание иностранных судов, приходивших в советские северные порты; частичное снабжение войск союзников в Иране.
Конечно же, вопрос о расчетах был основным в организации взаимопомощи. Так, Великобритания, первой предложившая помощь Советскому Союзу, поставила вопрос о ее оплате на основе кредита, который предоставлялся в объеме, частично соответствовавшем разнице от взаимопоставок (клиринг). Из этой суммы 40 % предполагалось оплатить наличными долларами, остальные 60 – пятью равными ежегодными взносами[184].
Аналогичный подход применялся во взаимоотношениях Великобритании и Соединенных Штатов, так как, ведя войну и находясь в финансовой зависимости от США, Великобритания не в состоянии была предложить иной порядок расчетов.
После распространения ленд-лиза на СССР в Соединенные Штаты и Великобританию были отправлены группы советских инженеров (военных представителей), которые занимались отбором военных и гражданских материалов для Советского Союза. Для них были организованы выезды на заводы, склады, арсеналы и в воинские части. Там они могли ознакомиться с военной техникой и системой ее отправки в СССР. В Великобритании знакомство с военной техникой и системой снабжения, а также изучение языка заняло около двух месяцев. В результате свои обязанности советские специалисты стали выполнять уже в 1942 г.
До конца 1941 г. поставки в Советский Союз из Великобритании поступали в основном по британо-американским нормам комплектации, с британо-американской маркировкой и инструкциями, к тому же без переводов на русский язык. Это стало поводом для упреков в адрес союзников. Однако полагаю, что большую часть претензий следовало адресовать советской военной приемке.
В Соединенных Штатах была та же ситуация, что и в Англии. С конвейеров сходила не полностью укомплектованная техника, т. е. без специального оборудования и аппаратуры по так называемому правительственному списку. В таком виде она поступала к заказчикам, которые дооборудовали ее в собственных модификационных центрах. Аналогичных центров в СССР не было, и советским специалистам предстояло как можно быстрее решить еще и эту проблему[185].
