Поклонники очень дорожат всеми своими «памятниками» и достопримечательностями, боясь, что Цоя позабудут, если не написать лишний раз на заборе его имя или не поставить еще одно его изваяние всем на заглядение. Однако главная память о Цое – это его песни. Кто-то сказал: «Виктору Цою не нужно ставить памятников и мавзолеев, не нужно опошлять его имя лубочным поклонением. Достаточно того, что каждый тинейджер, да и просто человек, умеющий держать гитару в руках и знающий три блатных аккорда, знает хотя бы пару его песен». И черт возьми, это правильно.
P.S. 19 июля 2013 года из Петербурга пришло известие о смерти лидера панк-группы «Король и Шут» Михаила Горшенева, прах которого после кремации был захоронен на Богословском кладбище, недалеко от могилы Виктора Цоя.
Этот факт вызвал справедливый гнев чистокровных «киноманов», считающих, что поклонники «КиШ» своим видом и поведением будут провоцировать драки и бесчинства на кладбище. Увы, но к подобному мнению хочется присоединиться.
Двадцать с лишним лет назад, в 1988 году, кинорежиссер Рашид Нугманов снял легендарный кинофильм с легендой рока и собственным другом Виктором Цоем в главной роли. Кинофильм имел символичное название «Игла».
В августе 1990 года Виктор Цой погиб в автокатастрофе, став культовым персонажем, соответственно, «Игла» тоже стала культовой.
Но начнем сначала…
В августе 1987 года приехавшему на каникулы в родную Алма-Ату Рашиду Нугманову (автору короткометражки «Йя-Хха!») руководство студии «Казахфилъм» предложило заменить отстраненного режиссера бывшей уже в производстве картины «Игла» и срочно начать съемки фильма. Выторговав право по ходу работы корректировать сюжет, а также пригласить на исполнение главных ролей непрофессиональных актеров, Нугманов взялся за работу и тут же позвонил Цою, который согласился сниматься, даже не читая сценария, и уже через несколько дней прилетел в Алма-Ату, предварительно решив все вопросы с альбомом «Группа крови».
Рашид Нугманов:
Фильм уже был в производстве в 1987 году, когда киностудия «Казахфильм» решила заменить режиссера и предложила мне снять фильм. И я согласился при условии, если главную роль в нем исполнит Виктор Цой. Вопрос об участии Виктора был решен без всяких проб. Мы были друзьями, и я снимал его еще в моем первом фильме «Йя-Хха!», на втором курсе ВГИКа. Я сразу заявил Мурату Ауэзову, который был тогда худруком «Казахфильма», что Виктор идет на главную роль, – в тот же день, когда мне предложили этот проект[1048].
Сюжет «Иглы» довольно прост. Моро (Виктор Цой) приезжает в Алма-Ату с целью выбить денежный долг из Спартака (Александр Баширов) и останавливается у своей старой подруги Дины (Марина Смирнова). Вскоре он узнает, что она стала наркоманкой, а ее квартира превратилась в притон и хранилище наркотиков. По просьбе девушки Моро увозит ее к Аральскому морю, где Дина начинает выздоравливать. Но после возвращения в город все начинается сначала. Тогда Моро решает расправиться с поставщиками наркотиков. Однако за одним из поставщиков, хирургом Артуром (Петр Мамонов), стоят влиятельные люди, которые зимней ночью подсылают к Моро убийцу. Кончается фильм тем, что, получивший смертельный удар ножом в бок, Моро прикуривает сигарету и, засунув руки в карманы, нетвердыми шагами уходит в ночь по заснеженной аллее, повернувшись к зрителю спиной, оставляя своим уходом загадку и даря надежду…
Тогда, в конце 80-х, для своего времени фильм был, быть может, и не чересчур смелым, откровеннъм, однако точно уникальным. Во всяком случае, сюжет «Иглы» для тех лет был шокирующим.
Во-первых, более чем впечатлял тот факт, что проблему наркомании и наркоторговцев авторы кино трактовали не как что-то из ряда вон выходящее в условиях счастливой жизни советского гражданина, а как весьма житейское дело, обыденное явление. Так, собственно, и было в СССР в 80-х, именно в реальной жизни, а не в той, что показывали на киноэкране.
Во-вторых, очень интересным был сам стиль повествования, выбранный для «Иглы»: бытовой, подчеркнуто не пафосный. Безусловно, сейчас многие отечественные режиссеры предпочитают говорить с собственнъм зрителем именно в таком тоне, хотя на миг возникновения «Иглы» эта беседа всегда строилась совершенно иначе. В стране тогда господствовал соцреализм: голубые экраны показывали все белое, только позитивное и обязательно отличное, то и дело напоминая, каких побед достигли в СССР, направляясь по пути к коммунизму.
Рашид Нугманов:
Вообще философия и эстетика «Иглы» прямо полярна символизму.
Я старался максимально освободить фильм (сцены, диалоги, сюжет) от какой-либо символики, сделать его наподобие пустого сосуда, который каждый зритель мог бы заполнить собственной интерпретацией. И собственной символикой в том числе. Поэтому все вправе истолковывать его миллионами способов[1049].
Снималась «Игла» на кинопленку 35 мм. Съемки начались в конце сентября с выезда на Аральское море, но Виктор приехал немного раньше, и вместе с Рашидом они проводили пробы нескольких актрис, которые рассматривались на роль Дины, и всех забраковали.
Рашид Нугманов:
С участием Виктора мы снимали пробы в паре с разными актрисами на роль Дины, и в результате вовсе отказались от актрис, поскольку ни одна из них не выдерживала необходимой доли реализма рядом с Виктором, который просто оставался самим собой (иной задачи я ему никогда и не ставил). Первоначально я собирался снимать настоящую наркоманку из Питера, замечательную девушку, сыгравшую в той же «Йя-Хха!», но обстоятельства не позволили[1050].
Было предложено сыграть роль наркоманки Дины даже Наталии Разлоговой. Но она сразу же категорически отказалась.
По словам Рашида Нугманова, все решалось очень быстро, времени у съемочной группы было в обрез, поскольку предложение снять фильм поступило в августе, а в октябре уже надо было выходить на съемки. Все актеры уже были утверждены, не могли только найти актрису на роль Дины. Знакомая Рашида, игравшая роль Руты в «Йя-Ххе!», которую собирались снимать, к тому времени забеременела, несколько других кандидатур попросту забраковали и в итоге остановились, зайдя в тупик.
И тут Виктор, с подачи Марьяны, вспомнил о своей подруге из питерской тусовки Марине Смирновой, он показал ее фотографии Наташе, ей понравилось, и она сказала, что вот эта девушка могла бы хорошо сыграть роль Дины.
Инна Николаевна Голубева:
Это, кстати, Марьяна предложила Цою в «Иглу» Марину Смирнову. Она просто не могла допустить, чтобы с Цоем какая-то другая девка была, снималась там. Вот и предложила: «А возьмите Маринку Смирнову? Она все равно ничего не делает сейчас». Ну, Витя посоветовался с Разлоговой и рекомендовал Марину Рашиду Нугманову. Так она и оказалась в «Игле»…[1051]
Рашид Нугманов:
Сюрприз. Не фантазирует ли Инна Николаевна? Виктор к тому времени уже давно не общался с Марианной по творческим вопросам. Что мне известно доподлинно – Марину я выбрал с подачи Наташи и Виктора, когда после пары суток отбора десятка кандидатур на «Мосфильме» (после безрезультатных проб в Алма-Ате) они мне показали фото Марины. Она была бывшей подружкой Каспаряна, а не Цоя, кликуха у нее была в то время: Раненая. Я поехал в Питер (это уже был сентябрь), и мы вместе с СашБашем зашли к Марине с Романом Смирновым в коммуналку. Познакомились, поговорили. СашБаш поиграл на гитаре. Потом, когда Марина вышла на кухню, СашБаш говорит мне: «Ну вот, ты нашел свою Дину». Когда Марина вернулась, я пригласил ее на съемки через неделю и попросил захватить с собой белую пластиковую маску, которая висела у нее на стене. Эту маску мы потом сняли в сцене на кухне[1052].
По словам Рашида Нугманова, основная съемочная группа добиралась на Арал и обратно поездом. Машинами выезжала мобильная техническая группа осветителей и операторов.
Как рассказывала впоследствии Марина Смирнова, ее очень впечатлили места съемок, – казахская степь с ее темно-красной травой, солончаками, высохшее Аральское море с его просто космическими пейзажами…
От себя лично, как автор, могу добавить, что в детстве жил в Аралъске и даже немного дальше, на острове Возрождения в Аральском море, и прекрасно помню все то, о чем говорит Марина. Высохшее море, остовы стоящих в песках кораблей, перекати-поле, верблюды и красные, почти марсианские закаты…
Марина Смирнова вспоминала, как они с Виктором ходили в ближайший городок на почту за талончиками на междугородний звонок… Это правда. Наташа Разлогова, много ездившая по стране в командировки, в то время была в Алма-Ате, где читала лекции о французском кино членам Союза кинематографистов, и Виктор с Мариной ходили вместе звонить ей…
