прибежала забрать последнее с обеденного стола. А Эля так вообще продолжила веселиться.
- Наида! А лорд Дэланей женат?
- Окрутить вздумала? – хихикнула волчица. – Нет, не женат. Попробуй взяться за него. Только знай, что он шибко смешливых не очень переносит. Серьёзный очень.
Машина лорда их ждала за оградой, тянувшейся вокруг поместья,. Приближаясь к ней, Лиза предполагала увидеть за рулём личного шофёра, но водителем оказался сам лорд. Как хорошо, что Наида продолжала следить за ними всеми. Она открыла дверь машины для Лизы сесть рядом с лордом, а потом открыла дверь перед Элей, изображавшей аристократичную особу на собственный лад – важно надув щёки и слегка отставив руки в стороны. Волчица, кажется, с трудом удержалась, чтобы не шлёпнуть «молодую особу» по заднице, и уселась рядом с Элей.
Молча проехали полуразрушенный город. Поместье Дэланеев находилось ближе к пригороду. Потому, знала Лиза, здесь разрушений было больше. Дорогу к академии, естественно, она пока ещё не запомнила, поэтому спокойно смотрела в окно, припоминая те улицы, которыми ехали в академию утром.
Машина въехала на территорию академии и остановилась перед крыльцом. Судя по парочке других машин, за остальными студентами тоже приезжали родители или телохранители… Демиру, которая сражалась на крыльце с налетевшим ветром, увидели сразу, и Элька немедленно заставила Наиду открыть окно, чтобы позвать сестру.
А Лиза встревоженно смотрела на тех, кто стоял рядом с Мирой.
Один был тощим парнем с белой косой. Он хмурился на своих телохранителей, судя по всему, даже ругался с ними, но отчётливо старался смотреть на Миру. Сокурсник?
Другой, с распущенными длинными чёрными волосами, тоже стоял между двумя телохранителями и до зова Эльки тоже смотрел на Миру. Но, когда услышал, что её зовут, когда заметил зовущую, он так симпатично улыбнулся высунувшейся из машины взволнованной Эльке, что Лиза забыла о странной татуировке на его лице.
Пока Демира спускалась к машине, Лиза обернулась к лорду Дэланею:
- Студенты часто делают себе такие татуировки на лице? Это… магическая татуировка?
Дядя Демиры чуть пригнулся, чтобы разглядеть в боковое окно того, о ком говорила Лиза, а когда выпрямился, сухо сказал:
- Да. Магическая. Очень надеюсь, что этот юноша – единственный такой студент в данной академии.
Лиза про себя пожала плечами: тебе, может, и не нравится, но ведь молодёжь – она разная, с разными закидонами… Её-то тревожило другое: Демира, конечно, очень серьёзная девочка. Но, кажется, успела обрести поклонников. Не помешает ли ей это учиться? А тем более – работать в тех группах, о которых говорил её дядя?
Наида, ранее вышедшая из остановившейся машины, пропустила вперёд Демиру, которую сразу крепко обняла Эля, словно и не чаяла её больше увидеть. Волчица села, и машина развернулась отъехать от крыльца академии.
«Я старый солдат и не знаю слов любви!»
Не такой Демира представляла себе встречу с единственным родным человеком… Затверженная фраза в обычной жизни – «не такой представляла»… Вообще-то, девушка совсем не думала, как всё произойдёт, когда она встретится с дядей.
Но всё равно…
Села в машину – машина не та, что утром её отвозила в академию, и за рулём не Наида, а какой-то суровый седой мужик, который смотрел на неё в верхнее зеркало. Только устроилась рядом с Элькой, как мужик сказал:
- Я лорд Дэланей, младший брат твоего отца. Твой дядя.
И машина поехала.
Всё. Всё?!
Глянула на сестру, та только посмотрела сочувственно и тихонечко пожала плечами: что, мол, поделаешь?.. Ещё показалось – мама, сидевшая с водителем, вздохнула. А Наида рядом затаилась, словно желая стать невидимой.
Демира хмыкнула. Но решила промолчать, пока не станет ясным, зачем вообще дядя явился. Эля – молчать не желала. Оказывается, выход на крыльцо из машины наблюдали все, а потому Эля чуть наивно спросила:
- Лорд Дэланей, а почему таких студентов, как тот, с татушкой на лице, должно быть мало? Ну, вы сказали, хорошо, если бы он оказался единственным в академии?
Ого, они успели обсудить Гарма?
- Эта татуировка, - суховато сказал лорд, - не просто магическая. Она служит преградой для явления демона. Этот студент – судя по всему, из знатной семьи, поскольку ему разрешили учиться в академии. Но он смесок. Демон-полукровка. Мать была человеком.
- Вы так уверены, что мать? – не выдержала Демира.
- Военное время, - неохотно ответил лорд.
Сначала Демира не поняла его слишком краткого ответа. А потом осторожно вздохнула Наида. И Демира почувствовала, как её бросило в жар от понимания. Военное время – это не только массовое убийство солдат и мирных жителей…
- А почему вы сказали, что его мать – была? – тихонько спросила мама. – Вы знаете этого студента?
- Нет. Не знаю. Но, когда рождаются полукровки, они убивают своим рождением.
- Я учусь с ним в одной группе, - решительно сказала Демира. – Если уж начали разговор о Гарме, то вопрос по поводу тату. Что значит: татуировка – преграда?
- До определённого момента в своей жизни полукровка двулик: он может на слишком сильных эмоциях превратиться в демона. И тут уж ничего не сделаешь. Его придётся… уничтожить. Но, если он перерастёт определённый срок или некую определённую границу своей жизни, то останется человеком. – Лорд Дэланей помолчал немного и добавил: - Их не убивают сразу, потому что государству нужны сильные маги. А полукровки, тем более из знатных семей, как правило, очень сильные. Поэтому им делают тату, которое помогает им оставаться эмоционально стабильными.
Демира едва удержалась от вопроса: «А если татушка не помогает, серебряный обруч… своими шипами убивает их?» Но сказала другое:
- Спасибо за информацию. – А когда лорд чуть-чуть качнул головой – типа: «Пожалуйста!», бесстрастно добавила: - Я сижу с ним за одним столом.
И, только договорив, поняла, почему она сообщила об этом «этому мужику»: хотелось поддразнить слишком уж к ней равнодушного дядю. А на порывистый полуоборот испуганной мамы взглянуть на неё кивнула ей: «Потом расскажу».
Почему-то казалось, «этот мужик» начнёт возмущаться, что племянница оказалась в таком положении, и что её никто не предупредил, и что она в опасности. Но лорд Дэланей промолчал. И все в машине молчали. Так что, сжимая ладонь Эли, Демира начала размышлять о другом: Гарм, конечно же, знает о себе. Каково ему жить на свете, стараясь постоянно придерживать свои чувства?
Он
