буду никакая. Оглядываюсь и замечаю, что пакет с формой так и остался лежать на кушетке. Никто не обратил внимания в суете. Подхватываю вещи. Всё равно через два дня поеду к Виолетте, завезу.
Надо, кстати, позвонить ей.
— Надя! — женщина отвечает почти сразу же. — Как он?
— Не переживайте, Виолетта Валерьевна, Владимира пока оставляют под наблюдением, — говорю терпеливо. — Может быть, ему придётся побыть в больнице несколько дней.
Если он, конечно, не сбежит, договариваю про себя. Такие строптивые пациенты — головная боль всех врачей.
— Наденька, — зовёт меня Виолетта, и я впадаю в ступор от дрожи в её голосе, — пожалуйста, может быть, ты приедешь завтра? Мне не по себе…
— Завтра, к сожалению, никак не смогу, Виолетта Валерьевна, — стараюсь отвечать мягко. — У меня суточное дежурство, я освобожусь со смены только послезавтра утром…
— Может тогда после суточного?
— Я ведь буду без сил, и… — отвечаю нервничающей женщине.
— Ничего, отдохнёшь здесь, в гостевой комнате, — у Виолетты, видимо, получается немного прийти в себя, голос уже поувереннее. — Пожалуйста, Надя?
— Хорошо, — проглатываю вздох. — Ладно, я приеду.
Домой добираюсь быстро и, наскоро ответив на мамины вопросы и отказавшись ужинать, падаю спать.
А на следующий день меня ждёт «сюрприз».
— Мам, я после суточного поеду сразу к своей пациентке, где компаньонкой подрабатываю, помнишь? — торопливо собираюсь утром, хочу приехать на работу пораньше, чтобы забежать в неврологию сначала.
— Надя! — мама всплёскивает руками. — Дочка, ну нельзя же так! Всех денег не заработаешь, ты ведь загонишь себя при таком графике!
— Там форс-мажор, я обещала помочь, мам, ей и правда тяжело, — свожу брови, кидаю на себя последний взгляд в зеркало.
По-моему, я похудела? Хотя неудивительно, с таким стрессом в последние дни. И… не могу не переживать, как там Володя. Что-то странное с этим его приступом, и с тем, какие слова его спровоцировали. Потому что, поразмыслив обо всём, я понимаю, что именно моя случайно брошенная фраза стала своеобразным «триггером». Так что же произошло?..
— В общем, мамуль, ты не переживай, повторяться это не будет, — посылаю ей воздушный поцелуй и тороплюсь на выход. — Надеюсь… — бурчу себе под нос, когда мама, укоризненно покачав головой, закрывает за мной дверь.
В больнице всё как всегда. Быстро прохожу в раздевалку, переоблачаюсь в рабочий костюм и, не поднимаясь в хирургию, торопливо иду внутренними переходами в неврологическое отделение.
— Привет! Олег Алексеевич на месте? — спрашиваю у шапочно знакомой медсестры.
— Привет, нет, вроде бы, ещё не пришёл, — та уносится по своим делам, и тут я замечаю Сашу.
— Саш! — машу ему рукой.
— Надь, устал, как собака, — мужчина качает головой, — что-то срочное?
— Не знаешь, как дела у Владимира? Ну, мужчины, которого я привезла, — поясняю, видя, что медбрат с трудом соображает.
— А-а, этот, так забрали его, — зевает, прикрывая рот ладонью.
— Куда забрали?! — вздрагиваю, по спине ползёт холодок.
— Вроде в другую больницу, Надь, спроси у врача, я не очень в курсе, — он кивает. — Пойду я, а то сплю на ходу.
— Счастливо, — отзываюсь растерянно.
Вот же чёрт! Ничего не понимаю! И невролога дожидаться времени нет, у меня уже тоже через десять минут смена начинается, да и на ежедневную пятиминутку успеть надо.
Поколебавшись, всё-таки бегу к себе. Постараюсь днём поймать Олега Алексеевича.
Удаётся мне это даже не днём, а уже вечером — дел выше крыши, отвлечься не получается и на десять минут. Хорошо, успеваю увидеться с неврологом до того, как он уходит с работы, вот только ничем особым разговор не радует. Когда задаю врачу вопрос насчёт Владимира, он смотрит на меня хмуро.
— Надь, слушай, с этими товарищами связываться — проблем не оберёшься. Я ещё когда форму среди его вещей увидел, сразу задумался. Позвонил кое-куда, ну и за ним буквально через пару часов приехали, забрали в ведомственную больницу. И к лучшему, — Олег Алексеевич параллельно заполняет очередной документ. — Там его лечили, история болезни вся у них, вот пусть сами собирают анамнез и решают, что с ним.
— А что с ним? — почему-то испуганно спрашиваю у врача.
— Да ничего, — он пожимает плечами, — что я тебе скажу без обследования, анализов и прочего? По симптоматике больше всего напоминает сосудистые нарушения. По силе приступа можно было бы предположить кластерные боли, но в процентном соотношении они так редко встречаются… да и не серия у него вроде была. Хотя может, конечно, первый эпизод, по возрасту подходит, — невролог откладывает заполненный документ, задумчиво постукивает ручкой по столу. — По голове его недавно не били, ну, или он отказался рассказывать. Ты случайно не в курсе?
— Да откуда ж мне знать, — устало качаю головой. — Спасибо, Олег Алексеевич.
— Да не за что, — невролог придвигает к себе следующую историю болезни и опять погружается в писанину.
Выхожу из кабинета задумчивая и не сразу вспоминаю, что собиралась позвонить Виолетте. Может, сын связался с ней сам, и мне не придётся к ней ехать? До конца смены ещё больше двенадцати часов, а я уже вымоталась. Ещё и телефон начал глючить после вчерашнего падения. Но всё же набираю номер Виолетты и слушаю гудки.
— Да? — голос вроде бодрый.
— Здравствуйте, Виолетта Валерьевна, — начинаю, но меня тут же перебивают.
— Наконец-то! Надя, я весь день звонка жду! От Володи только голосовое получила несколько часов назад, что всё нормально, и больше ничего! Что у вас там происходит?!
— Эм-м, Виолетта Валерьевна, я не в курсе, — отвечаю с запинкой. — Владимира перевели в ведомственную больницу. Ещё вчера вечером.
Но он хотя бы написал матери. Выдыхаю с облегчением. Раз написал, значит, не всё так плохо.
— Ясно, — тянет Виолетта, и между нами повисает пауза.
— Насколько я поняла, ему лучше, — говорю наконец, — так что он наверняка…
— Надя, но ты же приедешь завтра утром? — торопливо перебивает меня женщина.
— Да, конечно, — удерживаю усталый вздох.
Ну не могу я отказать. Она и так вся на нервах. Да и потом, может быть, сама быстрее узнаю, что там с Володей. Должен же он будет позвонить матери рано или поздно.
Смена заканчивается нормально. После прошедшей ночи, на пятиминутке, где отчитываются все ответственные дежурные, я уже почти клюю носом. С трудом переодеваюсь и выползаю из отделения на свежий воздух.
— Надюша, — зовёт меня Анна Николаевна, которая выходит одновременно со мной, — тебя подвезти?
Обычно жена заведующего не берёт ночные смены, точнее, Никита Сергеевич не даёт ей это делать, но тут зав умотал на какую-то конференцию на пару дней, а Аннушка примчалась под утро по вызову на экстренную операцию у «своего»
