class="p1">Господи, как же я ненавидела себя, когда от ледяного взгляда Горецкого мои поджилки начинали трястись! Как обзывала себя последними словами, когда, как покорная овечка, вела своего куратора в комнату общежития. Как презирала свое тело, робко отозвавшееся на грубый поцелуй, не имеющий ничего общего с лаской.
Я сама себе не верила, но это был мой первый настоящий поцелуй!
И я никогда не прощу себе, что позволила Горецкому сделать это.
— Отвали! — задыхаясь, выпалила я и резко оттолкнула мужчину.
Разгоряченный и возбужденный, он не сразу пришел в себя. Нависнув надо мной на вытянутых руках, Горецкий с недоумением уставился мне в глаза.
— Ты шутишь? — хрипло выдохнул он, облизывая припухшие губы.
На секунду я зависла, разглядывая мужское лицо.
— Если боишься, что соседи услышат нас, поехали ко мне, — медленно протянул Горецкий, не отпуская мой взгляд.
Его широкая грудь тяжело вздымалась, а бедра, прижатые к моим, недвусмысленно давали понять, что останавливаться Горецкий не планировал. Черт, да у него стоял, как каменный!..
Сглотнув, я осторожно помотала головой и попыталась незаметно выползти из-под напряженного тела.
Куда там! Мужская рука тут же по-хозяйски легла мне на бедро, не позволяя двинуться дальше.
— Не беси меня, Аронова, — со злостью процедил Горецкий, стремительно наклоняясь к моему лицу. — Я тебе не мальчик, чтобы динамить меня.
Я откинула голову на подушку и закрыла глаза.
Не мальчик.
И от меня ему нужно было только одно.
Секс.
Дикий, бездумный, примитивный.
И участвовать в этом я не собиралась.
— Уйди, Руслан. Пожалуйста, — тихо попросила я, стараясь не выдавать усталость и отчаяние в голосе.
Помедлив, Горецкий усмехнулся.
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, — длинные пальцы плавно коснулись моего подбородка. Горячее дыхание обожгло губы, заставляя меня сжаться в комок. — Повтори еще раз, — прошептал Горецкий, мягко прихватывая губами мою нижнюю губу.
Я прерывисто вздохнула.
— Не надо, Руслан.
Кровать под нами протяжно скрипнула.
Оторвавшись от моих губ, Горецкий пристально посмотрел мне в глаза.
— Хорошо, — наконец, медленно проговорил он, убирая руку от моего лица. — Но завтра ты идешь со мной.
Я тут же напряглась.
— Куда?
В голове возникли десятки вариантов, поход на свингер-пати из которых был самым безобидным.
Резко поднявшись, Горецкий мазнул по мне задумчивым взглядом.
— Всего лишь поездка за город, — лениво ответил он, заправляя выбившуюся рубашку в брюки. — Встретимся с моими друзьями, поедим шашлыки.
Я округлила глаза.
— А я-то тут при чем?!
Или этот тип решил сэкономить на обслуживающем персонале?
— А ты сыграешь роль моей невесты, — как ни в чем не бывало заявил Горецкий, бросая беглый взгляд на массивные часы на своем запястье.
Я даже дышать перестала.
Так, главное спокойствие…
Медленно считаем до десяти и предельно вежливо интересуемся:
— А с хуяли?!!
В комнате по соседству что-то с грохотом упало, а за окном залаяла собака.
Кажется, я немного переборщила с экспрессией.
Опустив голову, Горецкий спрятал улыбку.
— Для моей невесты ты слишком много материшься, — хмыкнул он, упираясь пятой точкой о письменный стол и скрещивая руки на груди.
У меня резко зачесался средний палец, предназначенный для одного многозначительного жеста.
— Никто не поверит, что я по доброй воле с тобой встречаюсь! — упрямо вздернула я подбородок.
Горецкий со скучающим видом пожал плечами.
— Совсем не обязательно по доброй. В это мои друзья охотно поверят.
Я с трудом сдержалась, чтобы не швырнуть в своего «жениха» подушку.
— Зачем тебе вообще нужна невеста? — опустив ноги на пол, не смогла скрыть я любопытства. — Твой умирающий богатый дедушка внес изменение в завещание? И тебе нужна бедная овечка, которая очарует его?
Усмехнувшись, Горецкий оторвался от стола и направился к двери.
— На все твои вопросы я отвечу завтра, — бросил он. — Будь готова к полудню.
Я вскинула голову.
— Я не поеду.
Горецкий даже не посмотрел в мою сторону.
— Если не выйдешь сама, я поднимусь в эту комнату и устрою грандиозное порно-шоу с твоим участием, — холодно проговорил он, и у меня мурашки побежали от осознания того, что он не шутил.
— Иди к черту! — в сердцах выпалила я в широкую спину.
Ничего не ответив, Горецкий молча вышел в коридор и бесшумно прикрыл за собой дверь.
Да чтоб тебя!
Зарычав от бессилия, я вскочила с кровати и подлетела к окну. Желание скинуть горшок с фикусом на черный «Рэндж Ровер», стоящий прямо под окнами, было непреодолимым.
Горецкий, вышедший из подъезда, кажется, прочитал мои мысли. Подняв голову, он перехватил мой взгляд и широко улыбнулся, выбешивая меня еще больше.
Наблюдая за тем, как Горецкий надевает черные очки и неторопливо садится в машину, я прижалась лбом к прохладному стеклу и с силой впилась ногтями в ладони, намеренно причиняя себе боль.
Не слишком ли затянулась наша странная игра с этим мужчиной?..
Как опасный вирус, Горецкий стремительно распространялся по моему кровотоку, проникая под кожу и туманя мозг.
Я буквально физически ощущала это и ничего не могла с собой поделать.
— Как же я ненавижу тебя, Руслан… — еле слышно прошептала я, медленно сползая на пол и зарываясь лицом в ладони.
Имя Горецкого обожгло губы и заставило сердце биться чаще.
Всхлипнув, я замерла.
Это просто болезнь. Просто аномалия. Противоестественный сбой клеток.
И я вытравлю этот вирус из своего организма.
Потому что иначе я не выживу.
Виталина
Горецкий добился-таки своего.
Он мне приснился.
Причем в таком жарком и извращенном сне, что, задыхаясь, я проснулась с тянущей болью внизу живота и еще долго пыталась успокоить тяжело бьющееся сердце.
Да что ж такое!
Откинув одеяло, я села на кровати и медленно оглядела освещенную утренним солнцем комнату. Марина так и не вернулась. И слава богу! Потому что во сне я очень активно стонала и выкрикивала имя Руслана. Кажется, мое подсознание слишком буквально восприняло слова Горецкого о том, что ему нравится, как я произношу его имя.
Перед глазами тут же всплыли яркие картинки того, что именно вытворял со мной Горецкий, и как пылко я отвечала на его грубые ласки.
Черррррррррт…
Лицо вспыхнуло, а по телу пробежала болезненная дрожь.
Слишком реалистичным был сон, и слишком умелым и горячим в них — Горецкий…
Но додумать эту возмутительную мысль я не успела.
— Витка, дрыхнешь еще?! — возникла в двери рыжеволосая голова моей соседки.
Я слегка напряглась.
Марина вернулась в воскресенье утром, бодрая и сияющая? Это могло означать только одно…
— Я с другом пришла. Ты не против, если мы потусим тут пару часов? — подтвердила мои догадки переминающаяся с ноги на
