жителей. Иначе в чужом неведомом мире не выжить. И те другие мужчины тоже где-то здесь. Значить людей в этом мире как минимум тринадцать… или четырнадцать.
Криво ухмыльнувшись, Мирра расхохоталась, но почти сразу замолкла. Какая-то ее часть до сих пор не верила, что такое вообще возможно — попасть в мир своих снов.
Итак. Если здесь есть города, а они есть, то Макс рано или поздно добрался бы до одного из них. Уже добрался. За полгода-то. Скорее всего до ближайшего. А значит нужно его найти. Наверное стоит подняться повыше в небо и посмотреть оттуда на окрестности.
Хотя если рассуждать логически, то город, или даже любое село, будет располагаться недалеко от воды. То есть вот на этой самой реке наверняка отыщется пара десятков деревень. Остается только решить, вверх по течению отправлять, или вниз. Наверное вниз.
Мирра уже собиралась взлететь и отправиться вниз по течению, когда заметила в траве под пригорком у невысоких, но густых кустов что-то черное. Догадка промелькнула в голове, а мгновение мозже она уже поднимала изрядно запыленную сумку Макса. Мирра даже вспомнила, как эта сумка тогда упала в траву и скатилась по этому самому пригорку. Почему он не забрал ее с собой? Конечно, если хорошо подумать, то в ней нет ничего полезного для выживания в этом мире. Деньги и карточки, водительское удостоверение, ключи. Все то нужно дома, но не здесь. Но будучи в шоке от того, что попал куда-то, где зеленое небо и синяя трава, будешь цепляться за все знакомое, надеясь, что наваждение вот-вот рассеется. Хотя откуда она может знать, что и как чувствовал кто-то, кто попал сюда будучи ее жертвой. Она-то при своих крыльях и легко может улететь обратно.
От новых переживаний, заставивших ее вспомнить события той злосчастной ночи, Мирра не сразу поняла, что что-то не так. То ли с ней, то ли с окружающим миром. Она огляделась и тогда заметила, что на ней оказались надеты джинсы и футболка, в которых она легла в кровать. И она стала ниже, и крыльев за спиной не было, и не было ощущения, что она умеет летать. И уверенности в себе как ни бывало.
Джинсы и футболка, в которые Мирра оделась перед сном, были уж слишком реалистичны для сновидения, где она только что была диковинным крылатым монстром, стоящим посреди синеватой поляны посреди разноцветных зарослей, рядом с фиолетовой рекой. Мирра опасливо глянула на свои руки. Так и есть — самые обычные руки. Серой кожи и стальных когтей как не бывало. Девушка стиснула кулаки и принялась нарезать круги по поляне, ожидая, когда же, наконец, проснется, но в то же время не верила в это, ведь все кругом было так реально. Все, считая даже все три солнца над горизонтом и синеватую траву. Особенно реалистичным было то, как диковинная трава ощущалась босыми ногами.
Спустя десять минут, и через полчаса, и через час, Мирра все отчетливее понимала, что застряла тут на самом деле, но отказывалась верить в это. Она отказывалась верить в то, что можно быть во сне, и не спать. Ведь раз она попала сюда уснув, то проснувшись, должна оказаться дома. Но если она спит, то почему в своей одежде. Нет, ну ладно крылья исчезли, но почему ей не приснилась какая-то другая одежда? И обувь. А если она проснулась, то уж явно не должна быть все еще здесь. Хотя это все так запутанно.
Когда она устала мерить поляну шагами, а это случилось после того, как она пару раз чуть не подвернула ноги, и не единожды наступила на камень, и даже на что-то живое, то уселась на траву прямо там, где остановилась. Думать о том, что же живое подвернулось под ногу не хотелось. Да в общем-то это ее и не волновало. А потом и вовсе незаметно для себя она завалилась на бок и уснула. Ей снились тревожные, но пустые сновидения, такие, в которые теряешь почти всю память, веришь всякой чепухе и не замечаешь не стыковок.
Когда к утру сознание девушки стало урывками проясняться, первое, что она вспомнила, это то, что сегодня суббота, и что на работу не надо, а затем вдруг озадачилась тем, что отчего-то очень светло, жестко и лежать вообще неудобно. По ощущениям под головой вместо подушки был, скорее всего, кирпич. Воспоминания обо всех невероятных событиях не заставили себя ждать. Мирра с силой зажмурилась, едва сдерживая не то рык, не то плачь, и принялась тереть глаза, виски и лоб поочередно. Когда она осмелилась открыть глаза, надеясь, что спит дома, пусть даже на полу, а светло от того, что она шторы не задвинула, но увидела изумрудную зелень листвы и лазурно-голубое небо, и где-то среди листвы спряталось ослепительное желтое солнце Вместо подушки у Мирры под головой лежала чья-то сумка, и она не сразу сообразила, что это сумка Макса, порядочно запыленная и со следами засохшей грязи.
Осознав, что так и осталась во сне, Мирра вскочила как ошпаренная. В том, что в данный момент она не спит, она даже не сомневалась. Сейчас она чувствовала себя обычным человеком, который в свой выходной должен был бы, выспавшись как следует, отправиться в ванную, полежать в горячей воде, а потом на кухню. Но нет, она здесь, где бы это здесь ни было.
Природа кругом была не просто сказочной, а невероятно сказочной. Никакие пятизвездочные отели с их шикарными видами не сравнятся с этим благолепием. В сочной зеленой траве стрекотали кузнечики и жужжали пчелы. Видимая сквозь заросли тальника речка журчала водой, а сквозь ее прозрачную толщу на мелководье виднелось дно с красивыми крупными камнями. Теплое желтое солнце, отражаясь в глади реки, слепило глаза. Около берега, где ветви ивы свисали до самой воды, плескалась рыба. Откуда-то доносилось кваканье и птичьи крики. Кругом было так прекрасно, что становилось не по себе. Только эта идеальная красота и напоминала о том, что это должен быть сон.
А еще урчало в животе. Кажется, Мирра почувствовала голод впервые за год, или даже за все полтора. Ни с того ни с сего Мирре припомнилось, что она с утра пятницы ничего не ела, не считая стаканчика коричневой жижи, называемой кофе из автомата, выпитого в обед на работе. Да и завтрак тот был не самым плотным.
А в голове навязчиво стучала мысль, что этого всего просто не может быть.
