благодаря ловким пальцам полукровка освоил и этот навык. А пить бульон после того, как съедена гуща, оказалось быстрее, чем черпать его ложкой.
Постигать традиции архипелага и правила поведения Астид начал с внешности. Поход с Танкри на рынок обогатил его гардероб предметами дусан-дадарской господской одежды. Готового платья на высокого полукровку не нашлось — пришлось заказывать и ждать два дня. Глядя на разложенные на кровати новые вещи, полукровка с сожалением разделся и при помощи Танкри принялся облачаться в местный наряд.
Надев нижние штаны и рубаху из тонкого белого полотна, он с недоумением взглянул на протянутые танцовщицей свободные чулки, сшитые из той же ткани.
— А это зачем?
— На ноги. Надевай. Обувь на босу ногу носят только бедняки.
Астид, поджав губы, натянул носки, доходящие до середины голени.
— Теперь это, — Танкри подала ему широкие штаны и рубаху из синего шелка.
— Жарковато будет, — поморщился он. — Еще и болтается, задевать будет за все.
— Не ной, — усмехнулась Танкри. — Это еще не все.
Поверх шелкового наряда Астид надел безрукавку длиной до колена, опоясался широким кушаком. На ноги вместо удобных сапог пришлось надеть расшитые туфли с длинными шнурками, которые обвязывались вокруг голени и удерживали носки. Широкие рукава шелковой рубашки Танкри стянула похожим способом на запястьях при помощи тесьмы.
— Чучело, — вынес вердикт своему виду Астид.
Простолюдины архипелага, к вящей его зависти, обходились штанами и рубахой, подпоясываясь кушаками. Обувью служили плетеные из тростника сандалии.
— Если так оцениваешь себя, то еще не совсем, — хихикнула Танкри.
— Что ты хочешь сказать? Мне нужно напялить на себя что-то еще?
— Мужчины в Дусан-Дадаре носят короткие волосы, — с насмешливым сочувствием взглянула на него Танкри. — Но я понимаю, что для тебя это слишком. Можно просто собрать волосы в пучок. Вот, возьми.
Астид глянул на протянутую двузубую шпильку с навершием из перламутра.
— Обойдусь.
Спускаясь вечером к ужину, Астид увидел за столом Падхара. Евнух не появлялся на Рыночном острове больше недели и явно соскучился по дармовой секке — за пять минут, пока Астид наблюдал за ними с лестницы, Гилэстэл наполнил чашу сотрапезника три раза.
Танкри уже начала свое выступление, и Астид, немного полюбовавшись её танцем с неизменным удовольствием, сошел в зал. Неторопливо приблизившись к столу, полукровка расслышал слова евнуха.
— Где ваш спутник?
— Занимается, — многозначительно посмотрев на Падхара, ответил Гилэстэл. — Мы воспользовались вашей рекомендацией. Все решилось удачно.
— Ещё бы, — евнух расплылся в самодовольной улыбке. — Я хорошо знаю рабов и их сущность. Надеюсь, её усилия будут стоить того, что вы ей заплатили. Однако жаль, что вашего спутника нет — хотелось бы оценить прогресс.
— Я здесь.
Астид сделал последний шаг, вплотную подойдя к столу. Обычная для Устричного дома дусан-дадарская одежда сделала фигуру полукровки, прежде резко контрастировавшую со здешней обстановкой, настолько обыденной и незаметной, что ни Гилэстэл, ни Падхар не обратили на него внимания. Тем большее изумление отразилось на их лицах и Астид усмехнулся, оценив произведенный эффект.
— Вы изрядно похорошели, панжавар Астид, — Падхар удивленно и одобрительно оглядел полукровку. — Как меняет человека одежда! Теперь, если бы не рост и не длинные волосы, вас можно было бы принять за коренного островитянина из приличной семьи.
Астид, не разделяющий мнения евнуха относительно своей обновленной внешности, лишь вежливо склонил голову.
— Акицо, панжавар Падхар. Ни кан мо ваньята ни-э?
— О-о! — восхитился евнух и закивал на вежливую просьбу полукровки присоединиться к трапезе. — Хэ, до хэ!
Астид сел за стол и дернул шнур. Прибежавшему на зов слуге продиктовал заказ на местном наречии, хоть и с запинками. Падхар, глядя как полукровка ловко управляется с палочками, расцвёл.
— Чудесно! Глядя на вас, я начинаю верить в успех!
Танкри завершила выступление. Астид доел и ушёл. Падхар попрощался с ним на родном языке, и, проводив довольным взглядом, повернулся к Гилэстэлу.
— Он и вправду талантлив. Такие успехи за столь короткий период.
— Он усердный ученик. Но многое зависит и от учителя, — чуть усмехнулся Гилэстэл.
— Кстати о ней, — евнух стер с лица выражение довольства.
Огляделся, подался к князю и, понизив голос до шепота, спросил:
— Вы уверены, что она надежно сохранит доверенную вами информацию?
— Мы заплатим ей достаточно, чтобы быть честной.
— Честной? — фыркнул евнух. — Она — рабыня. Поймите правильно — я не хочу всё потерять по вине какой-то девки. Пока за ней присматриваете вы и ваш спутник — я спокоен. Но что будет, когда вы покинете остров? Не надежнее ли будет…
Падхар выразительно изогнул брови и дотронулся до лежавшего на столе ножа. Князь выслушал его с непроницаемым лицом.
— Не волнуйтесь, господин Падхар. Безопасность этого дела — моя забота.
Требовательность Гилэстэла, усердие Танкри и целеустремленность Астида дали нужный результат. Усилия полукровки Гилэстэл подкрепил снадобьями и заклинаниями, улучшающими память и ускоряющими усвоение информации.
Через пять недель с начала обучения Астид бегло говорил на дусан-дадарском, уверенно читал «птичьи следы» на вывесках торговых заведений и в расписках, которые показывала ему танцовщица, и составлял для Гилэстэла договоры с местными торговцами, частенько норовящими обмануть его при заключении сделок.
Он усвоил нюансы ранговой системы архипелага и по цвету и фасону одежды мог определить, поклон какой глубины следует сделать в сторону встречных служащих и господ. Он освоился со своим нарядом, и перестал то и дело поддергивать рукава и опасаться, что развязавшиеся шнурки на туфлях станут причиной прилюдной неловкости, вроде сползших носков или спотыкания.
Безликие символы на палочках для игры в «Двадцать девять» превратились в числа, и Астид с удовольствием проводил время, с попеременным успехом то проигрывая, то выигрывая у Танкри.
Во время встреч с Падхаром Астид пристально наблюдал за евнухом, запоминая его манеру двигаться и говорить. Он внимательно слушал всё, чему его учил и о чем сплетничал Падхар — о наложницах и женах повелителя, о его детях, о дворцовых интригах, о казнях провинившихся и наградах отличившихся, о меню придворных и слуг и о множестве других, порой незначительных, вещах и событиях.
Падхар обеспечил полуэльфов картой дворца, сопроводив передачу долгими жалобами на трудности и опасности при добыче оной, и вытянул из Гилэстэла обещание отправиться вместе с ними в Маверранум.
— Вы уверены, что действительно хотите покинуть Дусан-Дадар? — спросил Гилэстэл евнуха. — Моя страна сильно отличается от вашей, придется долго привыкать.
— Совершенно уверен, — заверил его евнух. — Мне страшно оставаться в Дусан-Дадаре, если наш план сработает. Что касается привыкания… Пусть моя новая жизнь будет действительно новой.
— Как хотите, господин Падхар, — уступил Гилэстэл.
Обрадованный согласием, евнух потратил два дня
