время года множеством сине-фиолетовых ягод, как нельзя лучше подходили для наблюдения. Дарья посадила Машеньку на толстую ветку и строго предупредила:
– Смотри, не выдай себя.
Пока ее дочь тайком наблюдала за представлением, уплетая между делом кисловатые ягоды магнолии, Дарья отошла в сторонку. Прижалась спиной к прогретой солнцем стене особняка, бессильно опустила руки. Закрыла глаза.
«Что ждет меня дальше? – напряженно размышляла она. – Без Веры этому дому не обойтись. Кто знает, кого хозяева примут на должность экономки?»
– Мамочка!!! – громкий окрик Машеньки вырвал Дарью из раздумий. – Варенька опять испугалась клоунов. Она вся дрожит и не отходит от папы...
Дарья, обеспокоенная поведением подопечной, взвилась, как вихрь, подбежала к кусту магнолии. Обдирая в кровь руки, полезла на шаткий ствол.
Балансировать на хрупкой ветке было неудобно и крайне опасно, но встревоженная няня не думала об этом. Ее выниманием целиком и полностью завладела трагедия, развернувшаяся за окнами второго этажа.
– Хорошо, что отец Вареньки побежал за ней следом, – констатировала Дарья. – Он сумеет успокоить нашу малышку.
Дарья перестала испытывать ветвь магнолии на прочность и спустилась вниз. Отряхнула униформу, вынула из волос запутавшиеся листья.
– Мамочка, помоги и мне спуститься, – попросила Машенька.
– Что такое? – изумилась Дарья. – Тебе тоже не нравятся клоуны?
Машенька спрыгнула в объятия матери и скорчила гримаску.
– Я хочу быть внутри шатра, а не на дереве.
Слова дочери ранили Дарью.
– Прости, милая, но мы не можем себе это позволить.
– Я знаю, – грустно вздохнула Машенька.
Девочка повисла на шее мамы, обхватила ее талию ножками. Машенька явно вознамерилась подольше задержаться в крепких, любящих объятиях.
– Ты так сильно расстроилась из-за праздника? – проворковала Дарья, не позволяя дочери соскальзывать вниз.
– Нет, мамочка. Ты намного лучше, чем циркачи.
Слабая улыбка осветила лицо счастливой матери, отразилась в ее глазах.
– Хочешь, я донесу тебя до нашей комнаты? Тебе пора пообедать и передохнуть.
Машенька сладко зевнула и положила голову на плечо матери. Другого ответа Дарье и не требовалось.
Добравшись до маленькой кухни, Дарья ссадила Машеньку на стул. Подошла к плите, приподняла крышку огромной кастрюли.
– Похоже, отбытие Веры не только расстроило наших друзей, но и утроило их аппетиты, – посетовала она и взялась за половник. – Надеюсь, нам этого хватит.
Половник с глухим звуком опустился на дно жестяной емкости. От сваренных няней щей в кастрюле осталась жалкая капля, в которой сиротливо плавали капустные обрывки.
Дарья налила суп в плошку: остатков едва хватило на одну порцию.
– А как же ты? – поинтересовалась Машенька, когда мама поставила перед ней подогретый обед.
– Ничего, я не голодная, – как можно правдивее отозвалась Дарья. – Кушай на здоровье.
Девочка недовольно поморщилась, подцепила ложкой чудом затерявшийся в супе ломтик картошки.
– Я знаю, что ты любишь, когда в щах много гущи, – улыбнулась Дарья. – Но сегодня придется довольствоваться этим.
Машенька согласно кивнула и энергичнее заработала ложкой.
Наблюдая за дочерью, Дарья не спеша отламывала от буханки кусочки хлеба и неторопливо отправляла их в рот. Конечно, можно было заглянуть к Франсуа: несмотря на чванливость, шеф-повар все же позволял прислуге доедать то, от чего воротили нос его подмастерья. Но идти в большую кухню сегодня Дарье не хотелось. Слишком там было шумно, суетно. А после истории с Золотинкой она вообще старалась не употреблять в пищу незнакомые продукты.
Утерев ладошкой рот, Машенька отставила в сторону пустую тарелку.
– Готова идти спать? – поинтересовалась Дарья.
– Да, – согласилась девочка, широко зевая. – А чем мы займемся потом, после сна?
– А чем бы тебе хотелось? Выбирай: пока хозяин здесь, наши услуги Вареньке не понадобятся.
– Мы так давно не выбирались из дома... – пожаловалась малышка.
– Разве?! – удивилась Дарья. – Мы каждый день гуляли в саду.
Машенька задумалась, подыскивая подходящие слова.
– Понимаю, – нашлась Дарья, – тебе хочется побывать где-то кроме усадьбы?
Лицо Машеньки засияло, как начищенное серебро.
– Да, мама.
– Как насчет прогулки по магазинам: мы давно собирались приобрести новую одежду. – Дарья придирчиво осмотрела чистые, но заношенные шорты дочери и выцветшую майку. Все это она купила почти месяц назад, получив от хозяйки первое жалование. – Да и мне не помешает иметь хоть одну смену белья.
Машенька осмотрела наряд, успевший с ней сродниться; поскребла ногтем по изображению Микки Мауса на майке, счищая прилипшую к нему ягодку магнолии.
– Мне и так хорошо...
– Тогда придумаем что-нибудь другое: как тебе идея отправиться в лес за малиной? Мы попросим у Франсуа сахар и сварим вкусное варенье на зиму. И тебе, и Вареньке оно пригодится после прогулок на морозе.
– Здорово! – восхищенно заявила Маша и поцеловала мать в щеку. – Это как раз то, о чем я мечтала.
– Соскучилась по свободе, моя пташка?.. – Дарья не сдержала улыбку. – Хорошо, так и поступим. А пока – спать!
Но Машу и Дашу ожидал сюрприз. Не успели мать и дочь подойти к своей комнате, как расслышали посторонние голоса, доносившиеся из спальни.
Дарья приоткрыла дверь, просунула в образовавшуюся щель голову. Первое, что она увидела, это две фигуры, занявшие кровать. Варю и Виктора она узнала сразу: одну – по пушистой макушке, выглядывавшей из-под одеяла, другого – по сильным рукам с длинными пальцами пианиста.
Осторожно закрыв дверь, Дарья вновь повела Машу на кухню.
– Ничего, сегодня мы поспим здесь, – предупредила она дочь.
Дарья расстелила возле плиты потрепанное одеяло – то, на котором сидели девочки, дожидаясь, пока сварится обед.
Машенька слишком утомилась, чтобы возражать. Она уснула прежде, чем ее золотистая головка коснулась не слишком мягкого ложа.
Закрыв дверь кухни изнутри, Дарья легла рядом с дочерью. Но ей не спалось: приезд Виктора спутал мысли и подарил несбыточную надежду. От хозяина ее отделяли лишь несколько комнат – такой пустяк для воспаленного
