В. Соколов, Ф. Золотаревская, сотрудники Научно-исследовательского института геологии Арктики
Взрыв под водой
22 февраля 1971 года в 07 часов 30 минут местного времени взорвался подводный вулкан Каруа, расположенный под 16°50" южной широты, 168°32" восточной долготы, вблизи архипелага Новые Гебриды. Облако дыма и пепла достигало в высоту по меньшей мере километр. Взрывами, происходящими по нескольку раз в минуту, выбрасываются крупные обломки породы. К 10 часам 23 февраля из-под воды появился остров пепла, достигший одного метра высоты над приливным уровнем. Его длина примерно 200 метров, ширина — около 70 метров. Поверхность острова усеяна скальными обломками. Извержение Каруа в 1897—1901 годах уже порождало остров. Он просуществовал примерно полгода, пока не был размыт морем. Следующее крупное извержение было в 1948— 1949 годах, когда из-под воды появился вулканический конус, но и он быстро исчез под волнами. Ныне остров Каруа возникает в третий раз за последние сто лет.
Из телеграммы доктора Дж. Малика, Новые Гебриды.
Ю. С. Андерсен. Оглянись скорее
Рассказ взят из сборника «Современные американские новеллы», выходящего в издательстве «Прогресс».
Весь день они ехали вдоль сияющего под солнцем берега, и синее, в белых бурунах, море сливалось с синевой неба, а ряды островерхих сосен уходили на восток, к тенистым предгорьям.
— Люблю я эти места, — сказал мужчина. — Подожди, вот увидишь водопад Миртл. И форель. Еще немножко, и увидишь форель...
— Ты так говоришь, будто это киты, — сказал мальчик.
— А что, как киты, не меньше. Вот увидишь! Сквозь деревья замелькали разноцветные домики, затем промелькнуло название города: Шеллрок, а на другом щитке скорость: 25. За окнами машины быстро покатился городок — ресторан, почта, универмаг, гараж, бензоколонка, — и вот уже все исчезло, только несколько старых деревянных домишек сгрудилось в лощине. Словно и не было городка.
— Здесь так пусто, — сказал мальчик. — Где люди?
— Ловят рыбу, рубят лес. А домой, в город, возвращаются только к вечеру.
— А я бы соскучился. Мне бы хотелось жить поинтереснее.
Мужчина взглянул на мальчика.
— Ты когда-то хотел стать полисменом, Томми. А теперь кем ты хочешь стать?
— Как ты, папа, — коммивояжером.
Отец кивнул — он был и доволен, и несколько смущен.
— Да, работа у коммивояжера всегда есть, — сказал он. — Что же ты хочешь продавать?
— А как по-твоему, я бы смог продавать краски?
— Ну конечно! — Отец рассмеялся: он сам продавал краски. Но вдруг смех оборвался, во рту стало горько, что-то смутно мелькнуло перед ним. Появилось и тут же исчезло, и он не понял, что это, но на мгновение услышал рокот водопада, вдохнул острый аромат хвои, ощутил радостное одиночество. Он хотел удержать это видение, но оно улетучилось, как призрак. Ему хотелось быть веселым, а было почему-то грустно. Хотелось сказать что-нибудь забавное, пошутить, но в горле стоял ком.
— Коммивояжер может заработать уйму денег. И при этом сам себе хозяин, — сказал он. И вдруг ругнулся про себя, сам того не заметив.
— Что ж, неплохо, — сказал мальчик.
— Торговля — это настоящая профессия. Все равно что быть врачом. Или адвокатом.
Мальчик не ответил. Он смотрел, как летят мимо деревья.
— Это занятие стоящее, — сказал отец. — Многие богатые люди начинали коммивояжерами.
Мальчик пытливо взглянул на него:
— А ты всегда хотел стать коммивояжером?
И тут с новой силой зашумел водопад, снова остро запахло хвоей, и мужчина увидел другого мальчика на прогалине у водопада, а рядом, за деревьями, начинался мир, который ему предстояло завоевать... У него словно тисками сжало голову.
— Да нет, не всегда, — сказал он.
— А когда захотел?
Теперь мужчина с силой крутил баранку влево — дорога вилась по склону скалы, и где-то Далеко внизу, футах в ста — не меньше, в маленькой бухточке, бурлило море...
Шляпу он, кажется, держал в руке? Да-да, шляпу он держал в руке...
— После войны, — сказал он. — Один мой друг занимался торговлей. Ну и сказал мне, что есть работа. Я пошел узнать, как и что.
— И тебя сразу приняли?
Мужчина кивнул. Теперь он отчетливо вспомнил, как он стоял, покорно держа в руке шляпу. Она была новая, жемчужно-серая, и он мял поля потными пальцами.
— А ведь не каждому удается сразу получить работу, какую хочешь, — сказал мальчик.
— Не каждому, — сказал мужчина.
...Джо Макклоски был его другом, а отец Джо — владельцем конторы, и лысый управляющий впился в него взглядом, как змея. Но его приняли.
— А когда тебе было столько лет, сколько мне, кем ты тогда хотел стать? — спросил мальчик.
— О, тогда я, пожалуй, думал, что есть где-то таинственная пещера и если я ее отыщу, я открою великую тайну.
— А может, правда есть?
Отец взглянул на сына. На фоне бегущих сбоку зеленых сосен лицо мальчика казалось бледным и сосредоточенным.
— Я часто об этом думаю, — сказал мальчик. — А вдруг какое-то место затерялось и никто о нем не знает. Вот достать бы точную карту, и найдешь его.
Отец кивнул:
— Да, может, и затерялось.
— Иной раз мне кажется, оно совсем рядом, — продолжал мальчик, — прямо тут, у меня за спиной, и, если побыстрее оглянуться, я увижу его. Но я все никак не успеваю оглянуться.
Дорога теперь отклонилась от берега и, врубаясь черным асфальтом в гущу леса, потянулась ровной, прямой просекой.
— Так быстро никто не может оглянуться, — сказал отец.
В кабине ровно гудел мотор, за закрытыми окнами посвистывал ветер.
— А может, когда-нибудь у меня выйдет, — сказал мальчик.
Отец снова взглянул на мальчика — тот не сводил с него глаз, и отцу захотелось протянуть руку, обнять его, защитить от будущего.
— Многие пробовали, — сказал мужчина.
А разве сам он не пробовал. Может, потому он тогда так безнадежно сжимал потной рукой шляпу?..
— Вот начнешь продавать краски и забудешь об этом.
— Почему же забуду, если начну продавать?
— Некогда будет об этом думать.
— А я нашел бы время. Я бы помнил.
Отцу вдруг стало стыдно, ему захотелось оправдаться. Он повернулся к мальчику, но тот уже опять смотрел в окно. Впрочем, разве у сына нет права на мечту? «Я бы и сам не прочь помечтать», — подумал отец.
Мелькнул указатель — впереди был Литлпорт,— и отец спросил мальчика, не проголодался ли он.
— Да, пожалуй,— ответил тот.
— В Литлпорте был прежде ресторанчик, где подавали отличную рыбу, — сказал отец.
— Чудесно, — сказал мальчик, — это я люблю.
— «Золотая удочка», так он назывался, этот ресторанчик, — сказал мужчина.
В Литлпорт они въехали на закате. Они миновали невзрачные витрины магазинчиков, переехали через мост, и здесь на другой стороне стоял ресторан «Золотая удочка» — свежевыкрашенный бревенчатый дом с двумя большими окнами, разрисованными пивными кружками, а над дверью красовалась золотая удочка.
В ресторане было несколько отдельных кабин, длинная стойка, где подавали пиво, а у стены стояла игра «Кто меткий» и какой-то посетитель нацеливался стрельнуть шариком.
— И тут перемены, — сказал мужчина. — Раньше вон там была рыбная стойка. — Он показал, где именно. — Можно было подойти и съесть креветку, краба, или копченой лососины, или кильку с яйцом. Да как будто и ресторанчик был побольше.
— Мне тут нравится, — сказал мальчик.
Из кухни вышла крупная, аккуратно одетая седая женщина.
— Что хотите заказать? — спросила она. На губах у отца появилась улыбка.
— Не помните меня? — спросил он.
Она пристально на него посмотрела, в глазах ее ничего не отразилось.
— Да, кажется, нет. А вы бывали тут прежде?
— Сто раз!
— Верно, очень давно?
— Лет двадцать тому назад.
Тогда ее глаза полистали страницы — годы, остановились на одной, снова вгляделись, и она начала припоминать.
— Ходила сюда когда-то компания со станции в долине, — начала она. — Ребята из колледжа. Рыбачили на Миртл-Крик...
Мужчина теперь улыбался.
— Один парнишка там здорово ловил! Больше всех... — Она прищелкнула пальцами. — Как его... Джордж...
— Уоллас, — подсказал мужчина.
— Верно, Джордж Уоллас! Так, так... — Она отступила на шаг от стола и оглядела обоих. — А мальчик ваш?
— Мой. Это Томми... — отцу ужасно хотелось вспомнить имя женщины.
— Миссис Харольдсон, — сказала она.
— Рад с вами познакомиться, миссис Харольдсон, — сказал Томми.
— Каким ветром в наши края? — спросила миссис Харольдсон.
— Просто порыбачить. Мы теперь живем в Калифорнии.
