Дарья моментально погрустнела.
– Воспитывала, – поправила она экономку. – Ангелина Ивановна уволила меня.
У Веры вытянулось лицо.
– А еще на мою маму напал это противный управляющий, – вмешалась Машенька. – Если бы не дядя Егор... – девочка зажмурилась и побледнела.
Вера неверяще уставилась на Дарью, не в силах произнести ни слова. В ее широко распахнутых глазах мелькали сотни незаданных вопросов.
– Давайте сядем за стол, выпьем по чашке чая и все спокойно обсудим, – предложила Изольда. – Чувствую, что уход Веры из особняка положил начало трагедии.
Рассказ Дарьи перемежался сдавленными возгласами Изольды и тихими всхлипываниями Веры. И только Машенька молчала и хмурилась.
Чай остыл, всем стало не до него. Даже сластена Машенька отставила в сторону варенье. Малышка кивала в такт словам матери, выражая согласие. Вера теребила край скатерти. Изольда смахивала слезы платочком.
Дарья закончила, но ее собеседницы все еще пораженно молчали. Осознание произошедшего тяжким грузом легло на их плечи.
Первой пришла в себя Изольда:
– Какой кошмар! Я знала, что Ангелина Губанова не образец добродетели, но чтобы настолько...
– Как там теперь моя внучка, – спохватилась Вера. – Бедная малышка.
– Не вините себя, – утешила ее Дарья. – Хозяйка могла привести в дом Сему и при Вас.
Вера спрятала лицо в ладонях и покачала головой.
– Мне следовало рассказать племяннику о подозрениях до того, как покинуть особняк. Не должна Варенька расплачиваться за мою трусость и гордыню. Пора приструнить Ангелину.
Вера поднялась из-за стола и направилась к выходу.
– Немедленно позвоню Виктору!
– Если племянник не поверил тогда, то почему послушает сейчас? – остановила ее Изольда.
Но Вера была полна решимости.
– И все же попробую. Если не удастся убедить Виктора, то я напишу заявление в органы опеки.
Изольда задумчиво закусила губу.
– Нет, девочки, это не выход. Губановы слишком известны: органы опеки не пожелают вмешаться. Но ты, Верочка, племяннику позвони, пусть узнает правду.
Дарья, не скрывая тоски в голосе, добавила:
– Хозяйка не дала мне даже попрощаться с Варенькой. Она предупредила: если я близко подойду к девочке, она заявит в полицию. Не думаю, что это было пустой угрозой.
Вера поспешила согласиться:
– От этой прохиндейки жди чего угодно. Ты правильно сделала, что сбежала.
– Мне страшно за Вареньку, – прошептала Дарья. – Сколько времени пройдет, прежде чем Ангелина Ивановна подберет новую няню.
Вера сжала кулаки. Лицо ее покраснело от гнева.
– Решено: если Виктор не вмешается, я сама заберу внучку из этого дома. Нет сил смотреть на то, как мать губит собственное дитя.
Изольда охнула:
– Неужели госпожа Губанова обижает дочь?
– Не физически, но морально, – пояснила Дарья. – Ангелина Ивановна обращается с Варенькой, как с куклой, которой можно похвастать, а потом спрятать обратно в коробку.
Вера уперла кулаки в объемную талию и согласно кивнула.
– Геля сама ребенок: капризный и взбалмошный. Но взрослеть и становиться самостоятельной она не желает. Деньги и власть сделали из нее настоящего монстра, засевшего в логове. Особняк моего племянника давно превратился в скопище лжецов и трусов. Тех, кто возражает ей, Геля выгоняет с позором. Вот служащим и приходится притворяться глухими, слепыми и немыми.
Дарья смущенно улыбнулась и заметила:
– Нашелся смельчак, не побоявшийся гнева хозяйки.
– Кто же он? – хором спросили Вера и Изольда.
Лицо Дарьи прояснилось.
– Егор, садовник Губановых, обещал позвонить Виктору. Вот только не знаю, сдержал он слово или нет.
Изольда всплеснула руками.
– Это не тот ли самый парень, сопровождавший вас с Машенькой на прогулку? Думаю, мое мнение о нем было ошибочно. Если этот Егор не побоялся высказаться, значит, он настоящий мужчина.
Дарья опустила голову и покраснела.
– Егор и правда замечательный...
Изольда вопросительно приподняла бровь:
– Но тебе он не подходит, не так ли?
Дарья сгорбилась и слабо кивнула.
Изольда встала, подошла к ней и мягко, но настойчиво похлопала ее по спине.
– А ну, распрямись. Нет ничего плохого в том, чтобы высказывать предпочтения. Не нравится Егор, найдем другого. Тебе какие по вкусу?
Дарья стала красной, как малина. Машенька посмотрела на нее и тихонько захихикала.
– Не смейся над мамой, – вразумила девочку Изольда. – Посмотрим, как ты будешь выбирать женихов, когда придет время.
Теперь притихла Машенька. Задумалась, сунула в рот большой пальчик.
– Ладно, девочки, вы тут разбирайтесь с ухажерами, а мне предстоит долгий и серьезный разговор с племянником, – заявила Вера и направилась к выходу.
– Постойте, – окликнула ее Дарья. – Не могли бы вы замолвить словечко и за Егора: хозяева задолжали ему за работу. К тому же, нелестный отзыв Ангелины Ивановны может и вовсе лишить садовника заказов.
Машенька вынула изо рта пальчик и добавила:
– А можно передать Вареньке привет? Мы так по ней скучаем...
Изольда погладила девочку по шелковистой макушке и строго заметила:
– Боюсь, после вашего ухода у Вареньки и без того сильный стресс, не стоит делать ей еще хуже.
– Неужели я никогда больше не увижу подружку? – расстроилась Машенька.
Изольда тепло улыбнулась и проворковала:
– Придется немного подождать. Пусть все успокоится.
Машенька наморщила носик и отвернулась от «феи».
– Так нечестно.
Дарья обняла дочь и поцеловала ее в надутые губки.
– Не сердись, малышка. Изольда права: если мы не можем вернуться насовсем, то лучше не расстраивать Вареньку. Я тоже к ней привязалась, но так будет лучше. И для нее, и для нас.
Изольда оперлась о край стола и решительно произнесла:
– Настоящая дружба, как и настоящая любовь, не исчезает со временем. Ни расстояние, ни годы не властны над истинными чувствами.
Слова «феи» порадовали и Машеньку, и ее маму. В груди
