бойся, — говорю ему доверительным тоном, каким обычно общаюсь с Настюшей, — мы обязательно найдем твою маму. Всё будет хорошо.
Он почему-то кривит губы и возражает:
— Хочу к папе…
Я задумчиво смотрю на него.
Удивительно. Обычно дети в первую очередь вспоминают о матери, а тут все наоборот. Должно быть, отец у этого малыша просто потрясающий, раз тот так к нему привязан. Вот только куда он смотрел, когда сына похитили?
Грязные салфетки отправляются в карман. Я протягиваю мальчику открытую ладонь, и он нерешительно кладет на нее свою маленькую ручку.
— Хорошо, значит поищем твоего папу. Но сначала скажи, тебя правда зовут Ко…
— Костя! — оглушающе перебивает меня низкий голос.
Ребёнка отбирают у меня с таким стремительным рывком, что от неожиданности я теряю равновесие и плюхаюсь на копчик.
Смотрю наверх. Надо мной нависает высокий мужчина в низко надвинутой бейсболке и темных очках. У него атлетическое телосложение, из-за чего впечатление опасно-подавляющей силы увеличивается в разы. Одет в простую белую футболку и темно-синие джинсы.
Несмотря на темные очки, я прямо-таки физически чувствую его прожигающий агрессивный взгляд.
— Это она? — резко спрашивает незнакомец.
Только обращается он не к мальчику и не ко мне, а куда-то в сторону. Я недоуменно поворачиваю голову. К нам подбегает взволнованная женщина средних лет в бежевом брючном костюме повседневного типа. Она оглядывает меня и перепуганно косится на мужчину.
— Н-нет… — в ее голосе слышна дрожь. — Та была постарше и одета по-другому. Простите, я…
— Хватит, — обрывает ее незнакомец.
После слов женщины он переключает все внимание на ребенка — гладит по темным волосам, заглядывает в глаза и шепчет что-то на ухо. Мальчик доверчиво обнимает его в ответ за крепкую шею.
Так вот какой он — этот потрясающий папа, о котором вспомнили раньше, чем о матери!
Удивительно приятное зрелище настоящей родительской любви расслабляет меня. Я выдыхаю, слабо улыбаюсь, чувствуя радость от благополучного исхода… и самую настоящую зависть. Как жаль, что в моем детстве не было такого отца.
Пока все заняты друг другом, я вспоминаю о своей туфле и поднимаюсь на ноги. Твердый холодный асфальт неприятно царапает босую ступню сквозь тоненький капрон на первых же шагах в сторону кустов шиповника.
— Куда ты? — вдруг обращает внимание на мой уход незнакомец. Ишь, фамильярный какой. Сразу на ты.
— Туфлю поищу, — рассеянно поясняю я через плечо. — Потеряла из-за той тётки, которая вашего Костю тащила…
— Погоди, ты ее видела?
— Ага, — киваю я и шагаю через раскуроченный газон по следам от шин. Слышу за спиной тихий голос мальчика, который тут же переключает отцовское внимание на себя.
Вблизи кустов становится ясно, что дела мои плохи.
Декоративный шиповник давно не подстригали, и найти в этом буйстве зарослей туфлю за короткое время нереально. Опускаюсь на корточки и заглядываю в сплетение ветвей и листьев снизу, надеясь разглядеть хоть что-то с такого ракурса. Но ничего не вижу.
Вот засада! Нет у меня времени искать потерю, ну вот совсем уже нет! И без того опаздываю. Горыныч меня точно отштрафует, как пить дать. Блин, блин, блин… что же делать?
Кусаю губы, смотрю на часы в стареньком кнопочном мобильнике.
— Что-то случилось? — спрашивает меня незнакомец.
Оказывается, пока я ползала перед кустами, он поручил мальчика спутнице, чтобы последовать за мной. И всё это время наблюдал за моими действиями.
— Туфлю потеряла, — поясняю расстроенно. — Она у меня застряла в машине той тетки, а потом в кусты отлетела. И теперь искать ее тут фиг знает сколько времени придется…
Он внимательно смотрит на меня.
— Сильно опаздываешь?
— Ужасно. Ещё несколько минут осталось в запасе… — Я снова закусываю губу. — А, ладно, пойду так!
Последнюю фразу я выкрикиваю уже на ходу, прыгая на одной ноге, чтобы снять вторую туфлю.
В спину доносится запоздалое:
— Визитку возьми! Или хотя бы телефон оставь!
— Нет времени! Всего вам доброго!
И я срываюсь в бег прямо так, босиком.
Ресторанный комплекс «Дворец» в будние дни обычно открывается для посетителей с девяти утра. Но для сотрудников рабочие часы начинают тикать уже с восьми.
Поначалу мне везёт.
Стрелки на большом циферблате над служебным входом застыли ровно на цифре восемь, а всегда бдительный управляющий Олег Данилович все ещё не засек мое опоздание.
Пожилой охранник Григорий косится с неодобрением, сдвигает густые брови… но стучать на меня никому не спешит. Только спрашивает хмуро:
— Почему босиком?
— Форс-мажор, — тихо отвечаю я и смотрю умоляюще.
Григорий как-то странно хмыкает.
— Эх, молодость-молодость… ладно, беги. Но чтоб больше без этого.
Я расплываюсь в благодарной улыбке и пулей влетаю в женскую раздевалку.
Незащищённые обувью ноги жутко замёрзли и при этом горят от пробежки по асфальту. Капроновые носочки испытания не выдержали, и теперь на обеих пятках красуются здоровенные дыры с грязными рваными краями. Поспешно снимаю их и выкидываю в мусорное ведро.
Теперь надо решить проблему с обувью.
В раздевалке уже никого нет — все официантки дневной смены разошлись по рабочим секторам ресторанного комплекса. Они наводят в залах последние штрихи для приема первых посетителей: расставляют стулья, обновляют содержимое салфетниц, проверяют, не осталось ли где крошек или какого-нибудь мусора.
В полуприкрытую дверь просовывается голова Людки — официантки, с которой я приятельствую. Можно даже сказать, что дружу, потому что Людка — хоть и меркантильная, но щедрая и добрая. Она нравится мне. И по каким-то своим причинам она симпатизирует мне. Бывает, что мне позарез нужны деньги, и я знаю, что всегда могу одолжить у нее до зарплаты небольшую сумму, если папаша в очередной раз спустил пособие на бухло.
— Ты где была? — шипит она, нервно оглядываясь в коридор. — Горыныч скоро придет! И… где твои туфли?
— Потеряла, — отвечаю ей с тяжким вздохом и отмахиваюсь: — Долго объяснять. Можно мне сегодня надеть твои? Потом к завхозу пойду виниться и новые просить.
— Конечно, — кивает Людка. — Только они черные, не по дресс-коду. И у меня лапа тридцать восьмого размера. Утонешь.
— Ну не босиком же мне клиентов обслуживать!
Я достаю из ее шкафчика черные лодочки на кокетливой танкетке и быстро обуваюсь. На моих ногах они ощущаются словно калоши. К счастью, со стороны это не так уж заметно. Главное — следить при ходьбе, чтобы задники с пяток не соскальзывали, иначе звук будет, как от хождения в тяжёлых шлепанцах.
— Повезло тебе, что Горыныч отлучился сегодня утром, — шепчет Людка, пока я переодеваюсь в бело-голубую форму официантки. — Ходят слухи, что сейчас идет передача «Дворца» новому владельцу… так что бегает наш управленец, как угорелый.
— Сейчас и нам
