язык и делая поступательные движения бедрами. Варька, зараза, кусает меня за губу. Несильно, но вполне доходчиво.
— Я не хочу, — злобно шепчет, когда я вынужденно отстраняюсь, трогая языком крошечную ранку.
— Спорим, ты врешь? — со смешком принимаю брошенный вызов. Перехватываю молотящие меня по плечам кулачки и вытягиваю ее руки над головой, впечатывая в подушку.
— Только попробуй, — негодует эта вредная фурия, вяло брыкаясь подо мной.
Удерживая ее запястья пальцами одной рукой, второй ныряю под майку, добираясь до упругой груди с торчащими сосками.
— М-м-м, что тут у нас, — хрипло бормочу я, поочерёдно сжимая и поглаживая твердые вершинки.
— Отвали, Красав…. — снова затыкаю сладкие губки поцелуем, толкаясь языком в ее рот, одновременно надавливая эрекцией на чувствительную точку между раздвинутых ног.
Гневное мычание постепенно сменяется сдавленными стонами, она вытягивается, как струна, рефлекторно приподнимает бедра, коленки разъезжаются в стороны. Чувствую исходящий от нее жар и влагу даже через ткань пижамных шортиков и завожусь, как ненормальный. Срываюсь с катушек, усиливая напор, не оставляю Варьке ни малейшего шанса на сопротивление. Она и не пытается. Поплыла. Взгляд горит, дыхание сбилось, по телу волнами проходит дрожь.
Отпускаю ее руки, которые тут же начинают хаотично блуждать по моей спине и плечам. Тонкие пальцы нежно гладят лицо, скулы, ерошат волосы на затылке, притягивая для очередного умопомрачительно-страстного поцелуя. Наверное, я ни с кем так много не целовался ни до секса, ни вовремя, ни после, а с ней хочется — долго, жадно, до полной потери дыхания и белых пятен перед глазами.
С ней хочется бережно и нежно, а не так, как я привык. Что-то в этих мыслях заставляет меня напрячься, внимательнее всмотреться в запрокинутое лицо с затуманенными желанием васильковыми глазами. Ее ладошка сползает на мою щеку, поглаживая кожу кончиками пальцев, пылающий взгляд засасывает в темно-синюю глубину.
— Мне хорошо с тобой, Варь, — признаюсь я, целуя ее пальчики, добравшиеся до моих губ. Она робко, неуверенно улыбается, в глазах появляется уязвимое выражение.
— А я втрескалась в тебя, как дура, — шепчет едва слышно, обдавая теплом и свежестью своего дыхания.
— С первого взгляда?
— Ага, — обреченно кивает она.
— Поедешь со мной в отпуск?
***
Вечером следующего дня мы вылетаем в Сочи по горящей путевке. В нашем распоряжении семь дней, шесть ночей в коттедже на берегу Черного моря, всего в двух минутах ходьбы от частного пляжа и в пешей доступности от центральной набережной с кучей кафешек и увеселительных заведений, где происходит основной движ.
Я предлагал Варьке Париж и Италию, но у нее не оказалось ни загранпаспорта, ни, тем более, визы, так что пришлось довольствоваться курортом Краснодарского края. Ничего не имею против Сочи. Там круто и отнюдь не дешево, но я слишком часто бываю в тех местах по работе и наизусть помню каждый уголок.
Правда, даже на этот не самый привлекательный для меня вариант пришлось уговаривать Варю несколько часов подряд. Одним оргазмом отделаться не вышло. И вторым тоже. После третьего Варька, наконец, поняла, что пока не согласится, я с нее не слезу. В прямом и фигуральном смысле.
В итоге, половину следующего дня мы вместе выбирали тур, а потом с моей подачи устроили спонтанный шопинг. Затея хоть и моя, но целью являлась исключительно Варя, а точнее пополнение ее, мягко говоря, скудного гардероба.
Задача оказалась не из легких. Взглянув на ценники в модном бутике, куда я ее притащил, Варька встала в позу, наотрез отказавшись примерять предлагаемую консультантом одежду. Когда я сказал, что расходы беру на себя, взбесилась еще больше, гордо заявив, что в содержанки ко мне не пойдет даже под дулом пистолета. Пришлось пойти на хитрость и немного приврать, что я несколько лет сотрудничаю с этим магазином, и одежду мне предоставляют в качестве бонуса за съемки. Девушка-консультант не растерялась и подтвердила мои слова, за что потом получила хорошие чаевые с крупной покупки.
В общем, худо-бедно с одной проблемой разобрались. В магазине нижнего белья, где помимо сексуальных комплектов я уломал Варю на парочку сногсшибательных стильных купальников, используя тот же фокус, что и в бутике. Если ей так легче принять от меня подарки, то почему нет?
Дальше были стремительные сборы чемоданов, поездка в такси до аэропорта, суетливая толкотня на сдаче багажа и непосредственно вылет. Для меня — ничего нового, а Варька с горящими глазами скакала от восторга как ребенок. Поначалу это умиляло, а под конец ее радостная болтовня и крутящаяся из стороны в стороны голова начинает немного утомлять.
В самолете она ни на секунду не умолкает, задавая мне кучу вопросов и делясь своими восторженными впечатлениями. Я проявляю терпение, понимая, что это ее первое путешествие и первый полет, но она своей суетой и громким голосом привлекает к нам повышенное внимание остальных пассажиров.
Меня до скрежета зубов раздражают любопытные взгляды. Я не выбрал бы работу за кадром, если бы любил быть на виду. С моей внешностью это проблематично, но с возрастом я научился в определенные моменты становиться невидимкой при помощи неброской одежды и аксессуаров. С Варей весь мой маскарад коту под хвост. Две девушки с соседнего ряда открыто снимают нас на телефон и громко шушукаются. Я не звезда первой величины, но девчонки, следящие за модой, частенько узнают меня на улице. Эти две, похоже, из этого числа.
— Ты какой-то напряженный, — жизнерадостно замечает Варя. — Боишься летать?
— Нет, — качаю головой, скользнув взглядом по ее возбужденно вздымающейся груди, обтянутой лифом ярко-лимонного платья с открытыми плечами и подолом чуть выше колен, но, когда она сидит, закинув ногу на ногу, ткань задирается по самое не могу, демонстрируя крепкие стройные бедра. Замечаю это не только я, но и все мужики в зоне видимости, которые таращатся на нее, едва не капая слюной.
О чем, я вообще думал, выбирая ей это платье? Ах, да — о том, что оно легко снимается, стоит только дернуть молнию на спине.
— Я вот первый раз лечу, и мне ни капельки не страшно, — щебечет Варька, пока я незаметно прикрываю ее ноги пледом. Взял его у стюардессы в тщетной надежде подремать в полете, так как ночью мы практически не спали, занимаясь более приятными вещами. — Не терпится увидеть море. Какое оно?
— В солнечную погоду — голубое, в облачную — бирюзовое, в грозу — изумрудное, а в сумерках — темно-синее, как твои глаза, — со сдержанной улыбкой отвечаю я, поглаживая бьющуюся венку на ее шее. Она доверчиво кладет подбородок мне на плечо и целует в щеку.
— Спасибо, Макс,
