повернулась к Орешку и добавила. – Мне кажется, что в последнее время не хватает любви.
– О, давайте только без ебли, – фыркнул я. – Иначе совсем все печально будет.
– Я же не зверь, Петровский, – злобно ответила Юля и, моментально сменив маску, обратилась к Орешку. – Найди самого несчастного здесь и подари ему поцелуй. Только не какой-то там простой чмок, а настоящий, как в кино. Французский.
– «Блядь», – мысленно бросил я и покачал головой.
Орешек кивнула, повернулась ко мне и не успел я удивиться, поцеловала. Её губы были чуть солоноватыми и горячими. Я не стал сопротивляться и подался порыву. Казалось прошло лишь несколько секунд, но мне они показались вечностью. Приятной вечностью.
– Хватит, хватит, – рассмеялась Головко. – Можете в домике продолжить. Только Соловьеву оттуда выгоните сначала, а то её инфаркт хватит.
– Исполнено, – тихо ответила Лера и, выбравшись из-за стола, подошла к мини-холодильнику, где лежало пиво, вытащила банку и отправилась к берегу озера.
– Ну, – моментально потеряв к ней интерес, воскликнула Юля. – Играем еще?
– Не, я пас, – хмыкнул я и освободил место Андрюхе.
– А я играю, – ответил он и подмигнул Насте, заставив ангелочка смущенно порозоветь. Зашелестели карты, поднялся привычный галдеж, но я, взяв пиво, задумчиво посмотрел на Леру, которая сидела на бревне у озера.
– Я, конечно, не мастер целоваться, но неужели настолько плохо все было? – криво улыбнувшись, спросил я, подходя к ней. Она улыбнулась в ответ и помотала головой. – А чего убежала? Расстроилась?
– Нет, конечно. Просто Юля перегнула с желаниями.
– Есть такое. Когда бухло заливает мозг, сразу все маски слетают. Не против, присяду?
– Конечно, садись, – кивнула она и, когда я сел, шутливо поддела плечом. – А я… я плохо целуюсь?
– Мне понравилось, – честно ответил я.
– Ты не сразу… ну, ответил на поцелуй.
– Не ожидал, солнце, – вздохнул я. – Думал, ты пошлешь Головко и всё.
– Карточный долг, – напомнила она и тихонько рассмеялась.
– Только ли карточный долг? – Лера не ответила. Смутилась и покраснела, но не ответила. – Получается, я самый несчастный, раз ты меня поцеловала.
– Нет. Просто мне захотелось поцеловать тебя.
– Значит, не только карточный долг, – кивнул я. Орешек поперхнулась пивом, а потом рассмеялась.
– Получается, что так. Похолодало что-то, пойду кофту накину, – вздохнула она. С неба начал срываться мелкий дождик, но меня он не пугал. Я кивнул, проводил Леру взглядом и, вздохнув, глотнул пива. Со стороны играющих раздался взрыв смеха, но мне до них не было дела. В голове все перемешалось и даже шелестящие волны, набегавшие на берег, не приносили привычного спокойствия.
Орешек вернулась через десять минут, задумчивая и одетая в синюю кофту. Она присела рядышком, поставила на песок еще две банки пива и, дождавшись, когда я закурю, открыла свою банку.
– Там Головко целуется с Трубиным, – сообщила она.
– Фу, – скривился я. – Я думал, что омерзительнее сиамских близнецов, сросшихся ртами, ничего не бывает.
– Фу, Денис, – рассмеялась Орешек и вздрогнула от отвращения. – Хорошо, что мы ушли оттуда.
– Ага. Тут поприятнее компания, – согласился я. – Дождик еще. Озеро…
– Любишь дождь?
– Люблю. А ты нет?
– Не очень. Когда сидишь дома, а дождь за окном – тогда ладно. А так… мокро, заболеть можешь, настроение сразу портится.
– Дождь смывает грязь. Хотя бы за это его можно любить. Когда он шелестит по листьям или стучит по подоконнику, невольно задумываешься о самом важном. Дождь – это красиво.
– Кто бы мог подумать, что суровый Петровский в душе романтик, – ответила Орешек и прижалась к моему плечу. Я не стал отстраняться, почувствовав тепло.
– Каждый в душе романтик. Только романтика эта прячется где-то глубоко и надо серьезно постараться, чтобы вытащить её наружу. Либо послушать пару песен L'âme Immortelle, тоже неплохо помогает.
– Это какая-то группа?
– Ага, – кивнул я и достал телефон с наушниками из кармана. – Включить?
– Давай, – улыбнулась Лера. Она вставила один наушник в ухо и кивнула.
– «We built up our own world together,
For our future I assumed.
I believed in what you said that day,
But was already doomed», – мягкий голос Сони, как и всегда, обволакивал, словно крепкий алкоголь. Но он не туманил голову, а освежал, как прохладный дождь после жары. Я знал эту песню наизусть и еле заметно шевелил губами. Изредка улыбался, когда чувствовал, как начинает быстрее биться сердце Леры. Она прижалась ко мне сильнее, шмыгнула носом и улыбнулась одним лишь ей понятным мыслям. И вздрогнула, как только песня достигла кульминации. У меня каждый раз бегали мурашки от концовки, а в этот раз пробрала настоящая дрожь. Сладкая и неожиданная.
– Грустная, но красивая песня, – улыбнулась Орешек, отдавая мне наушник. Её глаза покраснели и в них блестели слезы. Так бывает, когда песня пробирает до глубин души. Это нельзя скрыть и невозможно этому противиться. Музыка все равно вытащит чувства наружу. – Как называется группа?
– L'âme Immortelle, – повторил я. Лера записала название в свой телефон и кивнула.
– Спасибо.
– Не за что, солнце. Только не увлекайся.
– Почему? – нахмурилась она.
– Появится желание покрасить волосы в черный цвет и повесить на стене плакат Вилле Вало, – ответил я. Она снова рассмеялась и покачала головой.
– До этого я точно не дойду.
– Как сказать. У меня девчонка есть, знакомая. Лаки. Вот она так и подсела на готику.
– Близкая знакомая? – ехидно спросила Орешек.
– Не особо. А ты ревнуешь уже? – улыбнулся я и получил тычок локтем в ребра. Дождь усилился и я, вздохнув, поднялся с бревна. – Пошли в дом, пока не промокли. Я-то ладно, привык к дождю, а тебя потом в одеяло закутывать придется.
– А ты против? – рассмеялась Лера и, покачав головой, пошла за мной следом к домику. Вот поди угадай, что значат её слова.
Но добежать вовремя мы не успели, потому что с неба хлынул мощный ливень. В домике было тесно и шумно, когда мы с Лерой ввалились внутрь, мокрые до нитки. Ефим пьяно заржал, увидев, что с меня льется вода на пол, а потом кивнул в сторону камина, который успел зажечь Андрюха. Но я мотнул головой и отправился на второй этаж, где лежали сменные вещи на всякий случай, чтобы переодеться.
– Иди с Петровским, – кивнула Головко, когда увидела, что Орешек растерянно топчется рядом с камином. – Там туалет есть и переодеться можно.
– Подглядывать не буду, – пошутил я, на что получил язвительный взгляд от Юли и улыбку от Леры.
Через час стало понятно, что мы задержимся в «Зеленой аллее» до утра. Головко позвонил водитель и, извиняясь, сказал, что дорогу размыло и до базы отдыха доехать
