но если мы остановимся, то я точно сойду с ума.
Оставив его без ответа, я тяну к нему руки и неумело пытаюсь справиться с пуговицами на рубашке. Мои пальцы дрожат, и мне удается расстегнуть лишь половину. Не сдерживаюсь и провожу подушечками пальцев по выцветшему контуру татуировки на его груди. Затем спускаюсь к напряженному прессу, а после неуклюже расстегиваю ремень. Твердая выпуклость явственно проглядывается под боксерами и, закусив губу, я провожу по ней, тут же услышав низкий стон Десмонда.
— Крис, — произносит он сдавленным голосом. — Что ты со мной делаешь?
Убрав мои руки, он стягивает с меня футболку и бросает через плечо. Кожа соприкасается с воздухом в спальне, и мои соски еще сильнее твердеют, наполненные острым желанием.
— О, да, — голос Десмонда становится ниже. — Я сорвал джекпот.
Его глаза расширяются, исследуя мое тело. Раньше я думала, что буду смущаться, когда впервые окажусь наполовину обнаженной перед парнем. Но то, как Десмонд на меня смотрит, заставляет чувствовать себя особенной.
Наши взгляды встречаются, и Десмонд склоняется, принявшись ласкать мою грудь. Его губы обхватывают сосок, и пылающий жар от груди распространяется по всему телу. Я не могу подавить стон и прогибаюсь в спине, чувствуя, как настоящее пламя обжигает меня между бедер.
— Десмонд, — умоляюще шепчу я. — Мне нужно еще.
Закрыв глаза, я бесстыдно трусь о его каменный член через одежду. Десмонд переходит к другой груди, и его язык только обостряет желание. Черт, я так возбуждена, что мои трусики промокли. Снова застонав, я продолжаю настойчивее прижиматься клитором к его эрекции и двигать бедрами.
— Прекрати дразнить меня, — жутко хриплым голосом требует Десмонд.
Он властно хватает меня за шею и с неистовой силой притягивает к себе. Его рот жадно накрывает мой, а бедра настойчивее вжимаются в меня. Я двигаю тазом быстрее и интенсивнее, чувствуя приближение наслаждения. Стоны не прекращают вырываться из горла от непреодолимой потребности кончить. Десмонд в очередной раз толкается бедрами, и электрические разряды проносятся по телу.
— Боже, Десмонд, — выдыхаю я. — Я хочу тебя. Только тебя.
Задыхаясь от удовольствия, я цепляюсь в его плечи и содрогаюсь в оргазме. В ушах отдается бешеные стуки сердца, и я пытаюсь прийти в себя.
Десмонд опускает меня на покрывало и устраивается рядом. Я поворачиваю голову и замечаю его выпирающую выпуклость под боксерами.
— Ты не кончил? — спрашиваю я, справляясь с дыханием.
— Появляться в мокрых штанах перед твоим братом — не самая лучшая идея.
Вообще-то я не собираюсь знакомить Десмонда и Даниэля. Как я его представлю?
«Познакомься, это парень, который регулярно уничтожает мою нервную систему, но ещё регулярно доставляет оргазм»?
— Не получится. Ты уйдешь до его прихода.
Десмонд приподнимается, и его разъяренное дыхание овевает мое лицо.
— Почему? Ты прогоняешь меня?
К чему я действительно не готова, так это к тому, что мои слова окажутся для него ударом ниже пояса. Я вижу, как Десмонд ранен, как его глаза полны отчаяния.
— Не забывай, я не приглашала тебя.
К чему я не готова во второй раз — что обида Десмонда очень быстро превратится в гнев.
— То есть, ты изначально не собиралась меня прощать? — рычит он.
— Назови мне хоть одну причину, почему я должна это сделать, — я присаживаюсь, пытаясь найти футболку.
— Я не могу выкинуть тебя из головы.
— Это не причина, — я встаю с кровати и иду в другой конец комнаты за футболкой. Затем натягиваю ее, повернувшись спиной к Десмонду.
— Я все выяснил, — неожиданно заявляет он. — Я все о тебе знаю.
— Что ты знаешь? — непонимающе спрашиваю я, обернувшись через плечо.
— За эти дни, пока меня не было в академии, я был в Портсмуте. Я был в баре, где ты работала. Я разговаривал с людьми, с которыми ты работала. Я знаю, что ты вела женатых мужчин в отель, а потом вы с Кевином их разводили на деньги.
Я замираю.
— Как? Откуда ты все знаешь?
Десмонд приподнимается с кровати и, выпрямившись в полный рост, направляется навстречу ко мне. Остановившись возле меня, он пристально смотрит сверху вниз.
— За две сотни бармен сказал, что ты работаешь с Кевином. А тот в свою очередь согласился рассказать подробности о вашей рабочей схеме всего лишь за пятьсот баксов.
Внезапная горечь подступает к горлу, а боль так сильно обхватывает мою грудь, что становится трудно дышать. Почему Десмонд не мог выяснить этого раньше? Мы могли бы избежать столько неприятных моментов.
Мои руки слегка дрожат, когда я обхватываю ими себя. Я поднимаю голову, заметив, как его глаза блестят в синем полумраке комнаты:
— Есть еще один пункт, который ты не мог выяснить. Я девственница, Десмонд.
Кристиана
Я никогда не считала себя девушкой, идущей на поводу своих желаний. Или легкодоступной. Но то, что случилось в моей спальне несколько минут назад, указывает на то, что я… не хозяйка своей головы.
Теперь, когда мои гормоны утихли, волнительный трепет сошел на «нет», а бабочки в животе сложили крылья и перестали метаться, я понимаю, что чертовски ошиблась. Мне не нужно было отвечать на поцелуй Десмонда. Мне не нужно было вестись на зов своего тела. Мне не нужно было говорить Десмонду, как я хочу его.
И, конечно, мне не нужно было признаваться, что я девственница. Боже, зачем я это сказала?
Крепче обнимаю себя руками, стремясь обрести хоть какое-то спокойствие. Чувствую себя глупо. А под пристальным взглядом Десмонда еще и беззащитно. Создается впечатление, что он может видеть меня насквозь и забраться в мои мысли.
— Крис, — Десмонд мягко произносит мое имя. — Почему ты раньше этого не сказала?
— Ты бы все равно не поверил.
Он приближается ко мне и обхватывает мои плечи руками, положив свои ладони поверх моих. Затем опускает голову так, что наши лбы оказываются прижаты друг к другу, а его теплое дыхание овевает лицо.
— Я догадывался, что ты невинна.
Догадывался.
Медленно выдыхаю, а затем стискиваю зубы, чтобы мой подбородок не задрожал от накатившей обиды.
— Тогда почему ты все время жестоко обращался со мной? — сдавленным голосом спрашиваю я.
— Я злился на себя за то, что меня тянуло к тебе. Я злился на тебя за твое прошлое. А в итоге я проиграл сам себе и наплевал на свои принципы. Поэтому все так получилось… Но теперь, когда я знаю о тебе правду, обещаю, что больше не будет всего этого дерьма.
Я непроизвольно вздрагиваю. Господи. От неприятных воспоминаний меня словно окатили холодной водой.
— Поверь,
