научишься драться, то после нашей смерти погибнешь и сам. Ты этого хочешь?
— Нет, конечно, но… Нил, я пытаюсь разузнать все о проклятии и кто его наложил. Я много выяснил о прежних Прекрасных Принцах, об их методах борьбы с Великими Воронами. О том, какие ловушки им ставили, как они с ними справлялись и…
— И какой в этом смысл, если ты не сможешь себя защитить? Любая ловушка станет для тебя смертельной. Мы расследуем, как были обмануты и убиты наши предшественники, твоя же задача — выжить и научиться сражаться. Историей города займешься, когда победишь Великого Ворона. У тебя будет целых семь лет на это.
— А потом снова придется убивать? — медленно спросил Джек. — И снова?
— Для начала уничтожь того, кто хочет вырвать тебе сердце сейчас, а там посмотрим. Надеюсь, я тебя убедил? Ты придешь завтра на тренировку?
— Приду, — из Джека словно выпустили весь воздух. Он поник и смотрел в пол. — Мне конец, да? У меня ведь нет шансов на победу?
Нил мысленно выругался. Давление оказалось слишком сильным.
— Есть, — твердо ответил он, — научись драться, и ты победишь. Твои верные Рыцари прикроют тебе спину. Город выбрал тебя.
— Никто меня не выбирал, я просто проходил мимо и влез не в свое дело из-за попытки казаться лучше, чем я есть! Если бы я не сделал этого, ты бы спас того бедолагу и стал Прекрасным Принцем сам! Почему это чертово проклятье работает именно так?! Это ведь не благословение, а именно проклятье! Я проклят так же, как эти несчастные Вороны, и мое проклятье не снять!
Джек сгорбился и вцепился себе в волосы пальцами, стиснув их до побелевших костяшек.
Нил прикрыл глаза. Глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
Его терпение было на пределе.
Как же избавить его от этой чертовой трусости?! Прекрасный Принц не мог быть трусом, внутри него должна была прятаться храбрость, но Нил никак не мог вытащить ее наружу!
Он взял Джека за плечи и аккуратно встряхнул.
— Прекращай истерику. Я сделаю из тебя воина, и ты победишь Великого Ворона. Освободишь людей и станешь главным героем этого города. Это — твой долг и твоя судьба. Ее не изменить, а значит, придется идти только вперед, пробиваясь сквозь любые преграды. Других путей нет.
Джек поднял голову. Его взгляд прояснился. В нем мелькнуло что-то упрямое и злое.
— А это мы еще посмотрим. Я тебя понял, Нил, а теперь оставьте меня, ладно? Увидимся завтра, на тренировке.
Тот кивнул. Хорошо. Неважно, на кого он злился: на себя или на Нила, злость явно придала ему сил для борьбы. Нужно было лишь направить ее в правильное русло.
Нил покинул архив вместе с Гийомом и Рудольфом.
— Позорище, — вздохнул Гийом, — почему Прекрасным Принцем не мог стать кто-то другой? Анри, Марк, да хоть Поль! Без пинков Джек не сделает ничего.
— Подслушивать чужие разговоры тоже постыдно, — хмыкнул Нил, — но ты не перестаешь это делать.
— Должны же у меня быть хоть какие-то недостатки?
— Что Джек опять выдал? — спросил Рудольф.
— Что вернется на тренировки, — ответил Нил, строго глядя на Гийома, — и что сомневается в своих силах. Но мы научим его быть настоящим воином.
— Эх, а я надеялся на драку с Великим Вороном, — вздохнул Рудольф, — где же он все-таки прячется?
— Где-нибудь в столь же необычном месте. Но нам сейчас важнее сосредоточиться на расследовании смерти Принца Ричарда.
Рудольф оживился.
— А я тут кое-что узнал. Старых Рыцарей звали Генри Вуд и Хьюго Грей. Оба были блестящими воинами, известными в городе. Вуд заболел и скончался от какой-то непонятной лихорадки, спустя восемь лет после победы над Элдриком. Принц Ричард не жалел сил и денег, чтобы его спасти: согнал всех городских докторов, чтобы вылечили его, но бедняга сгорел за неделю.
— Откуда ты это так быстро узнал? — сощурился Гийом.
— Прошелся по кабакам, поговорил с людьми. Кстати, в «Вина Лидии» не ходите, выпивка там дрянь. А вот в «Сытом лисе» я разговорился с одним из тех докторов, что пытались спасти Вуда. Они изрядно струсили, когда он скончался, но Принц Ричард был расстроен, а не зол. А вот с Хьюго Греем какая-то мутная история приключилась. Его имя все помнят, а говорить о нем отказываются. Я поспрашиваю о нем еще.
— Хорошо. Спасибо, Руди, ты отлично поработал. Гийом, что у тебя?
— У меня со вчера не было времени, я на службе спины не разгибал, — отвел взгляд тот, — дай мне неделю, и я все узнаю.
Нил кивнул.
— Ты отлично справляешься с должностью моего заместителя. С этим тоже справишься. Не жалейте, что сегодня мы избежали битвы. Однажды она случится, и мы вместе уничтожим врага. Город будет помнить наши имена.
Гийом расправил плечи и гордо вздернул подбородок. Рудольф тихо хмыкнул в усы и подмигнул Нилу.
Боевой дух значил многое. Нил должен был поддерживать его в своих товарищах, не давая ему погаснуть.
Они сломают все стены на своем пути, и никто их не остановит.
Защищать город и карать зло — их судьба. Они справятся с ней все вместе.
Даже Принц Джек. Как бы сильно ни пытался этого избежать.
* * *
Через три дня Рудольф сообщил Нилу, что нашел интересный источник информации: владелец таверны и постоялого двора «Золотой гусь» разболтал ему за обедом и выпивкой все, что знал о Рыцаре Хьюго Грее, не забывая при этом подливать и приносить новые закуски.
— Кстати, знаете сколько людей с похожими именами живет в городе? Десятки! — пожаловался Рудольф. — Везде, где я спрашивал о нем, кто-то вспоминал то Хьюго Грина, то Хьюго Грауба, то Хьюго-сапожника, то Хьюго-пекаря!
— Неудивительно. Это распространенные имя и фамилия, — заметил Нил, — я сам знаю двух Хьюго Греев.
— И я одного, — отозвался Гийом, — каретник, дебошир, каждые три недели отправляю его в камеру за драки и непристойное поведение. Так что там с Рыцарем Хьюго Греем?
Рыцарь Хьюго был опытным бойцом и наставником молодых воинов. Трое его учеников были убиты Воронами, и он, не выдержав, стал Рыцарем, хоть и знал, чем ему это грозило во времена Элдрика. Его дом был сожжен, но родных Хьюго предусмотрительно отправил прочь из города. Он бесстрашно сражался и охранял Принца Ричарда, а жил именно в «Золотом гусе», щедро платя за комнату, в которой почти не появлялся. Вороны даже не устраивали там засад. За два года службы Принцу Ричарду Хьюго сильно постарел и осунулся, из цветущего сорокалетнего мужчины превратившись почти в старика: нервного, злого и вздорного. Впрочем, это никого
