олимпийских богов), распределенных между человечеством и неким высшим существом. В этих условиях предания, как правило, понимались как тщательно продуманные аллегории. Один философ даже написал свобеобразный языческий катехизис, где настаивал на том, что традиционные мифы были божественными, поскольку представляли богов и их дары человечеству. Правда, он поспешил добавить, что их нельзя воспринимать буквально [261].
Раннехристианские авторы заимствовали языческие стратегии для нападок на мифы. Некоторые выдвигали аргумент, что боги были демонами, утверждая, что их послал Сатана, чтобы увести человечество от истины. Другие авторы воскресили рационалистическое утверждение, что боги и мифы представляют собой смутные воспоминания древних человеческих правителей. Третьи просто призывали христиан читать мифы как литературу и сосредоточиться на их нравственных уроках [262].
В заключение полезно задать закономерный вопрос: верили ли греки и римляне, что боги действительно живут на горе Олимп?
Олимп – самая высокая вершина в Греции, достигающая высоты в 9570 футов (около 3000 м) – была тесно связана с богами. Сама гора всегда являлась метафорой – иногда она описывалась как физическое место, иногда использовалась как синоним небес. Эта двойственная концепция Олимпа, которую мы обнаруживаем уже у Гомера, сохранялась для всей греческой (и в итоге латинской) литературы [263].
Большинство представителей образованной элиты считали, что боги находятся везде, нигде или очень далеко [264]. Правда, Олимп продолжал считаться особым местом. Около 300 года до нашей эры на одной из нижних его вершин был установлен алтарь. Здесь примерно в миле от верхней точки в течение почти тысячелетия поклоняющиеся приносили жертвы Зевсу. С такого расстояния было видно, что на вершине нет золоченых дворцов и греющихся на солнце божеств. Однако описания алтаря подчеркивают потусторонность обстановки (утверждается, что ветер и дождь обходили его стороной) и позволяют предположить, что по крайней мере некоторые греки и римляне продолжали верить в божественное присутствие на священной горе [265].
Как и любой другой аспект греко-римского мифа, идея физического присутствия богов на Олимпе подвергалась сомнениям, обсуждалась и добросовестно эксплуатировалась в искусстве и литературе на протяжении веков. По всей вероятности, тех, кто искренне верил, что именно так оно и было на самом деле, оказалось мало. Однако многие, а возможно, и большинство, считали, что подобная идея проливает пусть и слабый свет на природу божественного. В конце концов, богов познать трудно, а мифы могут многое рассказать.
18
Верили ли они в призраков, монстров и (или) инопланетян?
Когда-то давным-давно один философ арендовал дом с привидениями. Причины им двигали вполне житейские: арендная плата оказалась достаточно разумной. Кроме того, ему также нужно было кое-что доказать. Этот человек, видите ли, не верил в призраков. По его мнению, мертвые – мертвы, а утверждения об обратном – полная и неимоверная чушь. Умному и проницательному (каким он, несомненно, являлся) ученому нечего бояться, кроме самого страха. Поэтому одним солнечным днем он переступил порог нового дома, устроился в пыльной комнате за письменным столом и принялся сочинять трактат, достаточно утонченный, чтобы уберечь разум от выдумывания всяких ужасов. Вскоре, как и планировалось, мужчина погрузился в работу.
В укромных уголках сгустились тени. В сумрачных рощах защебетали первые ночные птицы. Наконец философ обнаружил, что стол почти не разглядеть, встряхнулся и зажег лампу. И тут, когда он снова погрузился в безмятежное море мыслей, ему почудилось, что вдалеке слышен какой-то звук – вроде скрежетания, будто железо трется о камень. Тряхнув головой, ученый вернулся к работе.
Лампа на столе светила ярко, а перо с привычным скрипом царапало измятый пергамент. Какой же он глупец – бывает же, почудится невесть что. Постойте-ка! Вот опять! Шум все ближе. Теперь уже не ошибешься: цепи, массивные чугунные оковы со зловещим скрежетом тянутся по полу соседнего коридора. Рука со скользившим по странице пером задрожала, но философ продолжил писать. На мгновение все стихло. Затем снова раздался лязг цепей. На этот раз звук переместился внутрь комнаты.
Скелеты в царстве мертвых. Репродукция XIX века одного из кубков, найденных в Боскореале, хранящегося в музее Wellcome Collection [266]. Общественное достояние
Словно в оцепенении, автор отложил перо и поднял голову. Перед собой он увидел призрака – высохшего полупрозрачного старика с закованными в призрачные цепи руками и ногами. Дух взглянул на философа бездонными глазами. Затем, подняв бесформенную руку, словно поманил за собой, медленно уплывая из комнаты. После недолгого колебания мужчина последовал за ним.
Призрак скользил в пространстве, светясь в потоках лунного света. В конце коридора, выходящего во двор, где мертвые деревья тянулись к небу, привидение остановилось. Мгновение оно стояло неподвижно, над его головой сияли звезды. Затем так же безмолвно дух исчез.
На следующий день философ приказал осмотреть двор. Под камнями рабочие обнаружили скелет в клубке ржавых цепей. Кости были погребены с почестями, призрака больше никто не видел, а ученый жил долго и счастливо в доме, снятом за небольшие деньги. По крайней мере, так гласит легенда [267].
Некоторые философы отрицали бессмертие души. Другие верили в реинкарнацию или в окончательное воссоединение всех смертных с создателем. Однако большинство греков и римлян считали, что мертвые обитают в пещерах под землей. Хотя единой или простой концепции устройства подземного мира не существовало, большинство авторов делили его на зоны воздаяния и наказания, где души праведников отправляются в блаженный Элизиум, а нечестивцы обречены на заточение в бездне Тартара [268]. Однако, как всегда, когда речь идет о мифах, у нас мало информации о том, кто и во что верил.
В любом случае очевидно, что духи умерших не считались полностью оторванными от земной жизни. И греки, и римляне полагали, что мертвые способны оценить подношения, оставленные на их могилах, и что благоразумно поддерживать души усопших в благостном состоянии. Греки верили, что некоторые из них обладают силой, чтобы помогать или губить целые общины, и необходимо задабривать их особыми жертвоприношениями. Римляне чаще оставляли подношения в домашних святилищах, добиваясь благосклонности почивших, и молились об их благословении во время личных и государственных потрясений.
Однако не всех духов удавалось задобрить. Какие-то из них, не сумев или не захотев перейти в загробный мир, бродили по земле злобными призраками. Души тех, кто умер молодым, оставались среди живых, ожесточенные своей безвременной кончиной. Те, кто погиб насильственной смертью, часто задерживались, чтобы отомстить убийцам
