Уж у меня имеются методы убеждения, которые заставят нарушить любую клятву о неразглашении.
На работе сосредоточиться не получается. Всё раздражает, хочется отменить все совещания, чтобы не видеть опостылевшие рожи. Свалить бы куда-нибудь на море. Но это означает, что я снова сорву Юлю с работы, которую она только что получила. Фея не согласится и точно мне этого не простит. Теперь нужно действовать хитрее.
После обеда еду в клинику. Врач под напором быстро сдаётся. Ещё бы, у всех людей есть грязные секреты, которые они будут оберегать любой ценой. Мне стоило только намекнуть на связи и возможности разузнать эти секреты, как докторишка протянул историю болезни.
— Короче. Юля действительно до сих пор проходит гормональную терапию, которая не позволяет ей забеременеть?
— Вчера пришли последние результаты анализов, и я отменил препараты. Юлия Григорьевна абсолютно здорова. Но я бы не советовал сразу так сильно нагружать организм… Могут возникнуть рецидивы.
— Мы сами теперь с этим разберёмся, — отрезаю холодно. Мне ведь фея сказала, что ей продлили терапию на два месяца. А я устал трахаться в презервативе и всё время себя контролировать. Да и сама ситуация жутко выводит из себя.
Врач поджимает губы, но молчит.
Выхожу из клиники и тут же пишу Юле сообщение.
«Сегодня встретимся. Хочу тебя, ангел».
«Во сколько?» — коротко и как всегда безэмоционально.
«Заеду к семи вечера».
«Хорошо».
Юлия
— Сегодня мужа твоего выписывают, — коротко бросает Влад, пристально глядя мне в глаза. Какой реакции ждёт?
— Хорошо. Я рада, что Рома поправился, — говорю искренне.
— Хочешь вернуться к нему?
— У меня нет возможности. Контракт будет действовать ещё семь месяцев.
— А после? — в голосе Громова металл.
— Нет, не вернусь. Тебе полегчало? Мы не сможем делать вид, что в нашей жизни ничего не произошло. Слишком большие испытания, которые души наши искалечили. Договоримся о встречах с дочерью. Алименты с Ромы я требовать не стану.
— Почему?
— На то есть причины, — ухожу от прямого ответа.
Как объяснить человеку, что я до сих пор чувствую вину? Да, уже не настолько остро, но она снова всколыхнулась после того, как я узнала подробности дела. Разве имею я право что-то требовать от Ромы? Ему и так многое пережить пришлось по моей милости. И пусть я виновата лишь косвенно, но ничего уже не исправить.
— На время лечения мне было запрещено контактировать с мужем, но теперь я должна с ним встретиться и обсудить дальнейшее взаимодействие. У нас общий ребёнок. Ты это понимаешь?
Влад морщится.
— Надеюсь, у тебя не случится припадков по этому поводу, — говорю жёстко.
Громов как-то странно на меня смотрит.
— Считаешь меня неуправляемым?
— Влад, не начинай, — вздыхаю. — Я знаю твой характер и наклонности. Успела изучить за это время. Просто предупреждаю о своих планах во избежание необдуманных действий с твоей стороны.
Громов весь напрягается. Кружка с кофе, которую держит сейчас в руках, замирает в нескольких сантиметрах у рта. Неужели сболтнула лишнего и выдала свою осведомлённость? Надо лучше за словами следить.
— Считаешь, что я способен на необдуманные действия? — ледяным тоном.
Слово «необдуманные» Громов подчёркивает особо. Конечно, ведь он как раз все ходы наперёд просчитывает и злодеяния его осмыслены.
— Возможно, я неверно выразилась. Ты бываешь вспыльчив.
— Потому что меня бесит, если покушаются на моё.
— Угу, — нет сил спорить. Даже разговаривать с этим человеком противно.
Проталкиваю в себя бутерброд с рыбой, запивая капучино. После сегодняшней ночи кусок в горло не лезет. Громов имел меня до самого утра, а я только и могла, что повторять про себя, что скоро всё закончится. Остался один день. Вернее, сегодняшняя ночь.
Меня тошнило после любого взаимодействия с Громовым. Хотелось скривиться от каждого поцелуя. Я ненавидела этого человека и мечтала, что настанет час, когда он уйдёт из моей жизни, и я его больше не увижу. Забуду, как страшный сон. Да, пусть это было самообманом; подобные вещи не забываются. Но мне так было легче. Именно благодаря этим мыслям я продержалась два месяца. А ещё благодаря Антону. Если бы не он, не его поддержка…
Вчера мы проговорили с Волошиным целое утро.
— Завтра, Юльчик. Осталось немного, — сказал он напоследок. — А потом я украду тебя и буду реабилитировать. Поняла меня?
Рассмеялась, как всегда бывало во время разговора с Антоном.
— Я соскучился. Не думал, что буду испытывать подобное к женщине, которую видел пару раз в жизни.
Странно, но я тоже скучала по Антону. Каждый день ждала его звонка, который ложился целебным бальзамом на израненную душу. И наверное, хорошо, что наши отношения начинаются подобным образом — по телефону, плавно и неторопливо. Мы постепенно узнаём друг друга: привычки, интересы и прочие мелочи. И сейчас я ощущаю готовность к отношениям. Нормальным, здоровым, не осквернённым принуждением и обидами. Мне хочется чувствовать себя интересным собеседником, человеком с мнением которого считаются, а не только объектом сексуальных фантазий. Я вообще к сексу иначе стала относиться. Мне нравилось заниматься любовью с мужем. Рома всегда был нежным и внимательным. Да, не хватало перчинки, особенно после рождения Маришки, но ни разу я не ощутила себя вещью.
С Громовым всё наоборот — перца в избытке, удовольствие только под допингом и это мерзкое ощущение, что тебя пользуют. Профессионально, пытаясь доставить удовольствие, но пользуют. Кстати, Влад стал всё сильнее раздражаться из-за того, что не могу с ним кончить на трезвую голову. Вот и сегодня до самого утра изводил, пытаясь выдавить оргазм. А потом пообещал к концу недели сводить меня к сексопатологу. Он реально не понимает, что невозможно получить удовольствие с человеком, который лишь отвращение вызывает?
— О чём задумалась?
Вздрагиваю и чуть кружку не роняю.
— О приватностях судьбы?
Брови Влада в удивлении ползут вверх.
— И что надумала?
— Да, в общем, ничего. Просто вспомнила, какой мечтательницей раньше была. Ждала большую и светлую любовь. А она вот так на осколки разлетелась.
Вижу, как заходили желваки на лице Влада.
— Пойдём, мне на работу уже пора.
Громов помогает надеть пальто, а после того как привозит домой, ещё долго целует, не отпуская.
— Когда я дождусь твоего согласия переехать ко мне? — стонет. — Фея, ты меня извела.
Молчу, мечтая побыстрее сбежать. Считаю уже не минуты, а секунды.
— Мы уже всё обсудили, Влад.
— Да, контракт, — Громов сжимает кулаки. — И чего ты так на нём зациклилась?
— Действительно, — издаю горький смешок.
— Не хочу снова обмусоливать эту тему, — Влад морщится. — Но я добьюсь своего, ангел. Дождусь, когда этот чёртов
