Педро Кальдерон де ла Барка - Стойкий принц

Надо будет поддержать
Короля в его тревогах,
Чтобы он меня отнюдь
В чем-нибудь не заподозрил.

Принца вывесть из тюрьмы
Будет не одна попытка.

Средство только есть одно
Оградиться от обмана.

Именно?

Велеть тебе
Быть смотрителем Фернандо
Так как ты неустрашим,
Неподкупен, бескорыстен,
То присматривай за ним.
Ты мне за него порукой
И в ответе предо мной.

Ясно — нас король подслушал.
Да поможет мне аллах!

Чем ты огорчен?

Ты слышал?

К сожаленью, слышал все.

Слышал — и в недоуменье,
Почему я огорчен?
Как же мне не огорчаться,
Если я меж двух огней?
Дружбы слушаться иль чести,
Друга чтить иль короля?
Чтоб тебе остаться верным,
Должен я его предать,
Или быть неблагодарным
Пред тобой для короля.
Как мне быть, скажи мне, небо!
Только что мой властелин
Отдал в руки мне охрану
Именно того, кому
Я побег хотел устроить!
Не дает ли сам король
Мне ключа к разгадке тайны?
Но, чтоб промаха не дать,
Растолкуй мне, посоветуй,
Что, Фернандо, делать мне.

Честь и долг, я полагаю,
Выше дружбы и любви.
В мире королю нет равных,
Над людьми он голова.
Ты верней всего поступишь,
Если честность соблюдешь
Пред законным господином,
Мною же пренебрежешь.
Я твой друг и им останусь.
Буду сам себя стеречь,
Чтоб лишить тебя обузы.
Запирай меня на ключ.
Если ж кто другой предложит
Отворить мне дверь тюрьмы,
Знай: я не приму подарка,
Чтоб тебя не подвести.

Больше рыцарства, чем смысла,
В том, что ты мне говоришь.
Я тебе обязан жизнью —
Жизнью я тебе воздам.
Нынче ночью я исполню,
Что решил и обещал.
Выйди, вырвись на свободу,
Думать обо мне забудь.
Сколько будет облегченья
Знать, что в море ты, вдали!

Честным будет ли поступком —
Жизнь купить такой ценой?
Растоптать, покрыть бесчестьем
Жизнь того, кто для меня
Жертвует своею жизнью?
Нет, тогда уж лучше сам
Будь судьей в моем вопросе.
Что ты, искренне скажи,
Сделал на моем бы месте?
Принял волю от того,
Кто б ее потом лишился?
Снес бы, чтобы в честь тебя
Друг твой честью поступился?

Я не знаю, что сказать.
«Да» и «нет» тут не подходят.
«Да» сказать я не могу.
«Нет» сказать еще больнее.

Ничего не говори.
Видно, богу так угодно,
Чтобы в рабстве и плену
Я остался стойким принцем.

Пред Фернандо я в долгу,
Увеличившемся даже,
Но повсюду много стражи.
Я иначе все улажу,
По-другому помогу.

Так как не жалея сил
Я на море и на суше,
Господин, тебе служил,
Окажи великодушье
И, что я скажу, послушай.

Краток будь — мое условье.

Дон Фернандо…

Стой, мой друг!

Замолчать на первом слове?

Я на это имя глух,
Оскорбляющее слух.

Почему?

Ему в защиту
Просьбу, верно, ты подашь,
Но пусть знает пленник наш:
К нам пути ему закрыты.

Я его тюремный страж
И к тебе о нем с докладом.

Говори, но знай, что зря.

Жизнь Фернандо стала адом,
Откровенно говоря.
Для людей, стоящих рядом,
Он стал символом, под градом
Новых сыплющихся бед.
Это — мужества завет.
Чем он непоколебимей,
Тем священней это имя,
И ему дивится свет.
Но когда б ты знал, как жалок
Бедняка больного вид,
Как от узника смердит!
На навозе, возле свалок
У дороги он сидит.
У пути, на пепелище,
Гордости былой взамен,
Он сидит с сумой, как нищий,
Одряхлев от скудной пищи,
Каторжным трудом согбен.
Ночь он спит в тюрьме на ложе,
Утром принца из ворот
Вон выносят на рогоже.
Отвращенье всех берет,
И сторонится прохожий.
Принца тащат под обрыв
И сажают средь отбросов.
Стыд и жалость позабыв,
Люди от его расспросов
Врозь бегут наперерыв.
Принц одной ногой в могиле,
Песнь Фернандо недолга,
Но и в этой грустной были
Бедняку не изменили
Верный рыцарь и слуга.
Несомненно, эти оба,
Черствой коркой с ним делясь,
С ним останутся до гроба,
Не пугаясь нашей злобы,
Нарушая твой приказ.
Сжалься, сжалься! Эти слезы
Можешь ты унять один,
И почувствуй, господин,
Не участье, так угрозу,
Устрашись его судьбы.

Хорошо.

Душой дочерней
Я в отце владыку чту.
Будь, властитель, милосердней
И в отчаянье не ввергни,
Выкажи мне доброту!

Убеждать ты не должна
Так издалека, окольно.

Дон Фернандо…

Стой, довольно!
Ты сказала все сполна.

Этот ужас видеть больно!
Принцу отведен подвал,
Ложе — на сыром настиле,
Просто страшно, чем он стал.

Принц не испытал насилья,
Мы Фернандо не губили,
Сам он гибели искал.
Сам себе для новоселья
Выбрал это подземелье,
Сам не уступает нам,
Не одумался доселе
И по-прежнему упрям.
Не в его ли власти сдать
В виде выкупа Сеуту,
Снять с себя мгновенно путы
И тоску неволи лютой
На свободу променять?

Можно ли приблизить шаг —
На минуту, мало-мальски —
Двум послам? Один наш враг,
От Альфонса, португальский,
А другой нам свой, земляк, —
Тарудантов.