ЭРИКА. Я изменилась.
КАРЛ. Стала другим человеком.
ЭРИКА. Вообще человеком. Почему ты молчал, вот сейчас, в автобусе.
КАРЛ. Я не молчал. Во мне звучал крик души. Встань с твоего мягкого кресла, возьми хама за грудки, Эрике опять нужна твоя помощь. Я делал все, чтобы этот крик вырвался наружу. Не получилось. После чего я мог лишь открывать, закрывать и вновь открывать пепельницу в подлокотнике. И прислушиваться к хрипу Крамера. При каждом вдохе и выдохе думал, это его последний. Но за ним следовал еще один. И о нем я думал, что это последний. Так на кухне капает кран, и ты слушаешь его капёль до рассвета. Я знал, что он тебя убьет. И все же не вышел из автобуса.
ЭРИКА. Но в конце-то концов вышел.
КАРЛ. Потому что надо было отлить. А не ради тебя.
* * *
КАРЛ. Рука-то болит.
ЭРИКА. Немножко. И выглядит забавно, не находишь.
КАРЛ. Боль еще появится. Позже.
ЭРИКА. Ты мне поможешь.
КАРЛ. Не хотелось бы.
ЭРИКА. Это был бы хороший повод проявить мужество.
КАРЛ. Ты меня неправильно поняла. Сейчас не время заботы о других или любви к ближнему. Это относится и к нашей ситуации. Мне нравится быть трусливым. (Водитель продолжает сигналить.) Спокойной ночи.
ЭРИКА. Карл.
КАРЛ. Почему бы тебе просто не сбежать.
ЭРИКА. Не могу.
КАРЛ. Сбежать можно всегда. Поверь мне. Я в этом деле поднаторел.
ЭРИКА. От Бога я сбежать не могу.
КАРЛ. От Бога.
ЭРИКА. Сбежать не могу.
КАРЛ. Не вздумай сказать.
ЭРИКА. Сказать что.
КАРЛ. Что ты.
ЭРИКА. Да.
КАРЛ. Как это называется.
ЭРИКА. Принять веру. Я обрела Бога. Или Бог обрел меня.
КАРЛ. Не верю. Они заманили тебя в свои сети. Тебя, Эрика, заманить невозможно.
Водитель дает долгий сигнал.
ЭРИКА. Я хочу все объяснить Герману. Господь поручил мне отправиться в Ченстохову, к Черной Мадонне, в День святой Софии.
КАРЛ. И потом.
ЭРИКА. Больше я ничего не знаю.
КАРЛ. Что тебе там делать.
ЭРИКА. Не знаю.
КАРЛ. И как Он тебе это поручил.
ЭРИКА. Появился ангел, громко и внятно возвестил мне об этом. Господь сказал: иди в Ченстохову, к Черной Мадонне, в День святой Софии, иначе быть большой беде.
КАРЛ. Ангел.
ЭРИКА. Ангел.
КАРЛ. С крыльями.
ЭРИКА. Я не всматривалась. Я испугалась. Его голос был подобен.
КАРЛ. Погоди. Попробую отгадать. Его голос был подобен грому.
ЭРИКА. Подобен шепоту. Да, шепоту, такому нежному, такому ласковому. Что он проникал сквозь все поры в моей коже, сквозь глаза, зубы, сквозь мою задницу, голос был во мне, Карл, во мне.
КАРЛ. Был ли он хотя бы белым, твой ангел.
ЭРИКА. Он не имел цвета.
КАРЛ. Не имел цвета.
ЭРИКА. Нет, не имел.
КАРЛ. Все в мире имеет какой-нибудь цвет.
ЭРИКА. Но не этот ангел.
* * *
КАРЛ. Ты попалась в их сети, Эрика, в сети коварных искусителей.
ЭРИКА. Помоги мне. Я все объясню водителю.
КАРЛ. Что вдруг появился бесцветный ангел и шепотком убедил тебя поехать в День святой Софии в Ченстохову, но тебе не повезло, ты села не в тот автобус, и из-за этого на нас теперь направлен гнев Божий. Такую сказку ты хочешь рассказать Герману.
ЭРИКА. Он думает, что я еду в Польшу за наркотиками.
КАРЛ. Сметливый парень, наш Герман.
ЭРИКА. Лучше молчи. О том, что было, хочу я сказать.
КАРЛ. А что мне за это будет.
ЭРИКА. Помолчи ради себя самого.
КАРЛ. Он свернет тебе шею, Эрика.
ЭРИКА. Он меня поймет. На этой заправке я застряну, и только Бог знает, когда выберусь оттуда.
КАРЛ. Милая моя Эрика. Герман человек плохой. Только за рулем сидит как агнец, кроткий, снисходительный. Водитель он замечательный. В его автобусе тебе уютнее и спокойнее, чем на коленях у матери, но когда он из него выходит. То становится плохим. До мозга костей.
ЭРИКА. Нет людей плохих до мозга костей.
КАРЛ (быстро достает кошелек). Вот, возьми. И немедленно исчезни.
Эрика не трогается с места.
Убирайся. Прочь отсюда. Говорю я. (Нагибается, хватает голыш, бросает и не попадает.)
ЭРИКА. Я хочу поговорить с Германом. Иди и скажи ему об этом.
Карл нагибается, чтобы взять камень побольше. Бросает и не попадает.
Перестань, Карл. Это ничего не даст.
Карл набирает одну горсть камней за другой, бросает раз за разом и не попадает.
А теперь уходи.
КАРЛ. Он свернет тебе шею, как сломал руку. Но я пойду и позову его, а потом посмотрю, как он обхватит тебя за шею, чтобы свернуть ее. Уходит.
* * *
ГЕРМАН (появляется, держа Карла за воротник). Кого мы тут видим перед собой. Мы видим перед собой посредника. А нужен ли нам посредник. Может, началась война. Или перед нами, как же называют таких типов, да, интриган. Может, тут кто-то плетет интриги. Почему ты не пришла сразу ко мне. Зачем тебе понадобился этот субъект. Откуда он взялся. Я его знаю. Играет ли этот шут гороховый, этот фигляр, этот рыльник копченый здесь какую-нибудь роль.
КАРЛ. Я знаю эту девушку. Ее зовут Эрика.
ГЕРМАН. Я тоже знаю Эрику. И даже очень хорошо. Я знаю, кто она. Набожная девушка, и ей нужно срочно в Ченстохову, иначе мир просто рухнет. Ясно. Но попасть в Ченстохову у девушки не получается. По разным причинам. Хотя она и набожна, но мозги у нее слегка набекрень. Так вот. Я тоже знаю Эрику. Какого же хрена ты решил тут выпендриваться.
ЭРИКА. Отпустите его. Я просила Карла поговорить с вами.
ГЕРМАН. С вами. Почему с вами. Или у меня физиономия начальника. Никто не говорит мне «вы». Для каждого, кто садится в мой автобус, я Герман, просто Герман. Что написано на моем автобусе. Что написано на моем автобусе.
ЭРИКА. Герман.
ГЕРМАН. Герман. Я — Герман. А ты.
ЭРИКА. Меня зовут Эрика.
ГЕРМАН. Рад познакомиться. Добрый вечер, Эрика. Я Герман, водитель. А это мой автобус. Если у тебя есть проблемы, приходи сразу ко мне. Посредник нам не нужен. Пошел прочь. Прочь.
Карл скрывается в автобусе.
Поговорим без посредника. Как человек с человеком. Идет.
ЭРИКА. Идет.
ГЕРМАН. На равных. Согласна.
ЭРИКА. Согласна.
ГЕРМАН. Я никому не делаю больно. Запомни это. В чем проблема. Не мнись, говори. Я не кусаюсь.
ЭРИКА. Я не могу снова сесть в ваш автобус.
ГЕРМАН. Эге. Что-то новенькое. Еще пять минут тому назад ты хотела, кровь из носу, сесть в мой автобус. Или я ошибаюсь.
ЭРИКА. На этой заправке я застряну.
ГЕРМАН. Ну и что. Антон чудесный парень. Ты замужем.
ЭРИКА. Да нет, я.
ГЕРМАН. И не обручена.
Эрика качает головой.
Антон человек деликатный, настоящий джентльмен, кстати, и выпить не дурак. Сама увидишь. Дело, конечно, сугубо личное, но тут может что-нибудь склеиться. Ты ведь тоже не прочь пропустить стаканчик. А в компании это куда приятнее.
ЭРИКА. Помилуйте, о чем вы. К утру мне нужно быть в Ченстохове.
ГЕРМАН. Знаю. А зачем.
ЭРИКА. Меня там ждут.
ГЕРМАН. Вон оно что. И кто же.
ЭРИКА. Господь, Бог наш.
ГЕРМАН. И потому ты так взволнована.
ЭРИКА. Я должна быть там. Должна.
ГЕРМАН. А если точно, то когда.
ЭРИКА. В День святой Софии я должна стоять перед монастырем Ясна Гура.
ГЕРМАН. А если не получится.
ЭРИКА. Тогда случится несчастье.
ГЕРМАН. Несчастье. А вот этого ты не заслужила.
ЭРИКА. Разверните автобус. Отвезите меня в ближайший город.
ГЕРМАН. С радостью сделал бы это, с радостью. Только у меня своя проблема, Эрика, пойми меня. Я ведь тоже по-своему верующий. А верую я вот в это. В мое брюхо, в мое нутро. А мое нутро говорит мне, что ты человек нехороший. Ты приносишь несчастье. Принимаешь наркотики, встаешь на обочину, выглядишь честной и дельной, в действительности же ты порочна. У меня на таких наметанный глаз. Лично мне ты хлопот не доставляешь. Хоть ты и закралась в мой автобус, но я не злопамятен. Только, к сожалению, ты лжешь. Таковы факты.
