Полина. Оставьте меня, сударыня! Ах, не звать же мне на помощь! (Отталкивает Гертруду и отпирает дверь.)
Гертруда (в сторону). Я не ошиблась; они при ней. И нельзя их оставлять у нее ни на час.
Те же, генерал и Вернон.
Генерал. Заперлись вдвоем! Что за крик, Полина?
Вернон. На вас лица нет, дитя мое... Дайте-ка пощупаем пульс!
Генерал. Да и ты взволнована!
Гертруда. Мы просто шутили, хохотали. Не правда ли, Полина... крошка... ты смеялась?
Полина. Да, папочка. Мы с мамочкой очень весело провели время.
Вернон (шепотом Полине). Ложь, и к тому же весьма неуклюжая.
Генерал. Разве вы не слышали, как я стучался?
Полина. Слыхали, папочка, но мы не знали, что это ты.
Генерал (Вернону). Они объединились против меня. (Вслух.) О чем же у вас тут шла речь?
Гертруда. Ах, боже! Друг мой, вам все нужно знать. И поводы, и причины, и все сию же минуту. Пойду позвоню, чтобы подавали чай.
Генерал. Нет, все-таки...
Гертруда. Ах, что за тирания! Ну, мы заперлись для того, чтобы нас не застали врасплох; разве не ясно?
Вернон. Что и говорить, вполне ясно.
Гертруда (шепотом). Я хотела выведать у вашей дочери ее секреты, а они у нее есть, это не подлежит сомнению. А вы являетесь... ведь для вас же я хлопочу... ведь она не моя дочь... вы являетесь сюда, словно атакуете неприятеля, как раз в ту минуту, когда я вот-вот должна была узнать нечто очень важное.
Генерал. Графиня де Граншан! Со времени приезда Годара...
Гертруда. Ну вот, теперь начинается с Годаром...
Генерал. Не обращайте в шутку мои слова. Со вчерашнего дня у нас все идет вверх дном. И, черт побери, я желаю знать...
Гертруда. Ах, вот как! Таким тоном вы говорите впервые, сударь. Феликс, подайте чай... Двенадцать лет счастья — вам это приелось?
Генерал. Я никогда не был и не буду тираном. Час тому назад я пришел некстати во время вашего разговора с Фердинандом, сейчас я опять явился некстати, когда вы говорили с моей дочерью. Наконец, прошлою ночью...
Вернон. Ну, генерал, ссорьтесь с женой сколько вам будет угодно, но только не при всех.
Слышится голос Годара.
Вот и Годар. (Шепотом генералу.) Где же ваше обещание? Я, как врач, хорошо знаю женщин; с ними надо поступать вот как: не мешать им обманывать, но хорошенько наблюдать за ними... В противном случае — резкое слово вызовет слезы, а коль скоро сия гидравлическая система приходит в действие, она может утопить любого мужчину, будь он хоть трижды Геркулес.
Те же и Годар.
Годар. Сударыня, я уже являлся, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение, но наткнулся на запертую дверь. Здравствуйте, генерал.
Генерал, не отрываясь от газеты, машет ему рукой.
А, вот и мой вчерашний противник! Собираетесь взять реванш, доктор?
Вернон. Нет, собираюсь чай пить.
Годар. Ах, вы придерживаетесь этого англо-русско-китайского обычая?
Полина. А вы предпочитаете кофей?
Гертруда. Маргарита, подайте кофей.
Годар. Нет, нет, позвольте мне тоже чаю; это внесет разнообразие. Кроме того, вы завтракаете в полдень, и кофей с молоком только испортит мне аппетит. Да признаться сказать, англичане, русские и китайцы отчасти правы.
Вернон. Чай, сударь, превосходный напиток!
Годар. Когда он хорош.
Полина. У нас, сударь, караванный чай.
Гертруда. Доктор, вот газеты. (Полине.) Поди, деточка, займи господина де Римонвиля, а я заварю чай.
Годар. Быть может, для мадемуазель так же неинтересен разговор со мною, как и я сам?
Полина. Вы ошибаетесь, господин...
Генерал. Годар.
Полина. Если вы будете так любезны и откажетесь от меня, то тем самым приобретете в моих глазах все те редкостные качества, против которых не устояли барышни Будвиль, Кленвиль, Дервиль и прочие.
Годар. Смилуйтесь, мадемуазель. Ах, не издевайтесь же над отвергнутым поклонником, у которого, как ни верти, сорок тысяч годового дохода! Чем дольше я нахожусь здесь, тем больше я сожалею... Ах, что за счастливец господин Фердинанд де Шарни!
Полина. Счастливец? Чем это? Бедняжка! Уж не тем ли, что он служит приказчиком у моего отца?
Гертруда. Господин де Римонвиль!
Генерал. Годар!
Гертруда. Господин де Римонвиль!
Генерал. Годар, жена к вам обращается.
Гертруда. Вам побольше сахару?
Годар. В меру.
Гертруда. Сливок немного?
Годар. Наоборот, побольше, графиня. (Полине.) Так, значит, господин Фердинанд не тот, кого вы... кого вы избрали... В таком случае могу вас уверить, что он весьма по вкусу вашей мачехе.
Полина (в сторону). Что за напасть эти провинциальные сплетники!
Годар (в сторону). Прежде чем распрощаться, надо малость позабавиться и возместить издержки.
Гертруда. Господин де Римонвиль, не хотите ли чего-нибудь посущественнее? Вот, пожалуйста, сандвичи.
Годар. Благодарствуйте, графиня.
Гертруда (Годару). Не отчаивайтесь, еще не все потеряно!
Годар. Ах, графиня, я немало размышлял над отказом мадемуазель.
Гертруда. А! (Вернону.) Вам, доктор, как всегда?
Вернон. Будьте добры, сударыня.
Годар (Полине). «Бедняжка», говорите вы, мадемуазель? Да господин Фердинанд вовсе не так беден, как вы думаете. Он богаче меня.
Полина. Откуда это вам известно?
Годар. Я в этом совершенно уверен и сейчас вам все объясню. Господин Фердинанд, которого, по-вашему, вы отлично знаете, человек очень скрытный...
Полина (в сторону). Боже! Уж не известна ли ему настоящая фамилия Фердинанда!
Гертруда (в сторону). Подлить ей в чай несколько капель опиума! Она уснет, и тогда я спасена!
Годар. Вы и не подозреваете, кто навел меня на истинный след...
Полина. О сударь! Ради бога...
Годар. Прокурор! Я вспомнил, что однажды у Будвилей говорили, будто ваш управляющий...
Полина (в сторону). Что за пытка!
Гертруда (подавая Полине чашку). Возьми, Полина.
Вернон (в сторону). Уж не мерещится ли мне? По-моему, она подлила что-то в чашку Полины!
Полина. Так что же там такое говорили?
Годар. А, теперь вы заинтересовались! Я был бы весьма польщен, если бы вы слушали с таким же вниманием, когда речь идет обо мне!
Полина. Какой странный привкус у чая. Вы не находите?
Годар. Вы нарочно заговорили о чае, чтобы скрыть, с каким интересом вы слушаете мой рассказ. Прием известный. Ну, так я могу вас удивить в высшей степени. Да будет вам известно, что господин Фердинанд не более, не менее, как...
Полина. Как?..
Годар. Как миллионер!
Полина. Вы смеетесь надо мной, господин Годар!
Годар. Даю вам честное слово, мадемуазель! Он владеет сокровищем... (В сторону.) Она от него без ума!
Полина(в сторону). Как этот дурак напугал меня! (Встает с чашкою в руках.)
Вернон берет у нее чашку.
Вернон. Позвольте, дитя мое.
Генерал (жене). Что с тобою, милый друг? Ты словно...
Вернон (оставляет чашку Полины себе, а свою возвращает Гертруде; в сторону). Это лауданум. К счастью, доза невелика. Да, здесь готовится что-то страшное! (Годару.) Господин Годар! А вы, как я вижу, большой хитрец!
Годар вынимает платок и громко сморкается. Вернон смеется.
Годар. Ну, доктор, кто старое помянет...
Вернон. Послушайте-ка, можете вы увести графа на фабрику и задержать его там на часок-другой?
Годар. Если бы сынишку в подмогу.
Вернон. Он в школе, вернется только к обеду.
Годар. А зачем вам это?
Вернон. Я прошу вас! Вы же — джентльмен; это необходимо... Вы влюблены в Полину?
Годар. Вчера был влюблен, а сегодня... (В сторону.) Все равно дознаюсь, от меня не скроешься! (Вернону.) Будет исполнено! Я сейчас выйду на веранду, а потом вернусь и скажу генералу, что его просит Фердинанд, и будьте покойны... А, вот и сам Фердинанд! Отлично. (Уходит на веранду.)
Полина. Странно! Я словно цепенею. (Прислоняется к спинке дивана и дремлет.)
