Шарлотта надписывает фотокарточку: «Моему chéri Гумберту от его Шарлотты. Апрель, 1946 [если теперь 1960]».[63]
Гумберт с женой в автомобиле. Он везет ее на озеро.
ГУМБЕРТ: Что это там за «палаццо»? Бордель?
ШАРЛОТТА: Это дом Джерома Мак-Фатума. Директора нашего банка, если хочешь знать.
ГУМБЕРТ: Вот так имя для банкира.
Они оставляют автомобиль у границы соснового леса и пешком проходят через него к озеру. Они в халатах и сандалиях.
ШАРЛОТТА: Знаешь, Гум, у меня есть одна дерзкая мечта. Мне бы так хотелось достать настоящую французскую служанку, вроде той немецкой девушки, которая была у Тальботов, и чтобы жила у нас.
ГУМБЕРТ: Нет места.
ШАРЛОТТА: Да что ты!
(Мнимо-загадочная улыбка.)
Право, chéri, ты недооцениваешь возможности гумбертовского дома. Мы бы поместили ее в комнату Ло. Я и так намеревалась сделать комнату для гостей из этой дыры. Это самая холодная и гадкая конура во всем доме.
ГУМБЕРТ: А куда ты, скажи на милость, поместишь дочь, когда получишь своего гостя или свою горничную?
ШАРЛОТТА: (нежно выдыхая воздух и в то же время приподымая одну бровь) О! Боюсь, что маленькая Ло тут совершенно, совершенно ни при чем. Маленькая Ло отправляется после лагеря прямо в пансионат — хороший пансионат со строгой дисциплиной. Все это у меня очень точно разработано, можешь не беспокоиться.
Бриллиантовое озеро. В сорока ярдах от берега — стоящий на якоре плот. Гумберт и Шарлотта на песчаной полосе пляжа: он, в ужасном расположении духа, сидит, обняв свои колени; она — безмятежна, с наслаждением откинулась назад.
ГУМБЕРТ: Песок грязный. Какой-то болван здесь выгуливает своего грязного пса. И еще обертка от жевательной резины.
ШАРЛОТТА: Это то, что осталось после воскресенья. Здесь нет ни души. Здесь совсем не так, как на восточном берегу озера, где казино.
ГУМБЕРТ: Кое-кто полагал, что по понедельникам здесь можно встретить дряхлого инвалида с острой пикой, собирающего мусор.
ШАРЛОТТА: Нет, не думаю. Вообще-то даже в выходные дни на этой стороне очень редко кто-нибудь купается. Эта часть — ограниченного пользования. Мы одни, милый, ты и я. И так мы останемся навсегда. Только ты и я. Жалкая попытка отвлечь тебя от твоих мыслей.
ГУМБЕРТ: Я просто задумался о том, сможешь ли ты доплыть до того плота. Терпеть не могу этот грязный серый песок. Мы могли бы там позагорать в голом виде, (наморщив нос) как выражаются твои изысканные американцы.
ШАРЛОТТА: Не стоит. Тем более, что зады тех американцев потом покрываются волдырями. Кроме того, я так далеко не доплыву.
ГУМБЕРТ: Ерунда. Твой водяной будет с тобой.
ШАРЛОТТА: А здесь очень глубоко, как ты думаешь?
ГУМБЕРТ: Два твоих роста. Две жены.
ШАРЛОТТА: Уверена, мне станет страшно и я утону.
ГУМБЕРТ: Ну хорошо, хорошо. Раз ты не хочешь плыть, поехали домой. Это место мне совсем не по нраву.
ШАРЛОТТА: Ладно, можно попробовать.
НАПЛЫВ:Гумберт и Шарлотта доплывают до плота.
ШАРЛОТТА: Уф! Я думала, что никогда не доплыву.
ГУМБЕРТ: Но еще предстоит обратный путь.
Над ними пролетает аэроплан.
ШАРЛОТТА: Это частный аэроплан, как ты думаешь?
ГУМБЕРТ: Понятия не имею. Это ангел-хранитель кружит над озером, пока мы плаваем. По-моему, он сейчас улетит.
Над ними по направлению к берегу пролетает бабочка.
ШАРЛОТТА: А бабочки могут держаться на воде?
ГУМБЕРТ: (невнятный ответ).
ШАРЛОТТА: Можно я спущу лифчик?
ГУМБЕРТ: Я не стану осуждать.
ШАРЛОТТА: А станешь, если я тебя поцелую?
Он ворчит в ответ. Пауза.
НАПЛЫВ:С другой точки съемки.
ШАРЛОТТА: Ни облака, ни души, ни звука.
ГУМБЕРТ: Поплыли обратно.
ШАРЛОТТА: Как, уже? Мы не пробыли тут и десяти минут.
ГУМБЕРТ: Поплыли, лезь в воду.
ШАРЛОТТА: Пожалуйста, Гумберт, перестань меня толкать.
ГУМБЕРТ: Вот я тебя сброшу в воду.
ШАРЛОТТА: Не смей. Мы подождем здесь, пока придут Фарло.
ГУМБЕРТ: Их еще час не будет.
ШАРЛОТТА: Расслабься и наслаждайся. Расскажи мне о своей первой жене.
ГУМБЕРТ: Да к черту ее.
ШАРЛОТТА: Как ты груб, милый.
ГУМБЕРТ: Мне ужасно скучно. Слушай: Фарло тебя отыщут, а я возвращаюсь домой. Au revoir.
Ныряет с плота и плывет к берегу.
ШАРЛОТТА: О, погоди! Пожалуйста! Я тоже поплыву. Погоди!
Он продолжает плыть, не оборачиваясь. Она неуклюже плюхается в воду. Он приближается к берегу. Она плывет за ним и почти тут же у нее ногу сводит судорога.
Небольшая четкая схема демонстрирует нам условное положение тонущего человека (одна рука вскинута над водой), находящегося на равном расстоянии от неподвижного плота и береговой линии.
В течение нескольких секунд Гумберт остается неподвижен, держась на воде а вертикальном положении: его подбородок слегка выступает над поверхностью, его глаза наблюдают за барахтаньем Шарлотты. В его выжидательном и жутком взгляде должно быть что-то от рептилии. Затем, когда она начинает задыхаться и уходить под воду, всплескивать и кричать, он устремляется к ней, достигнув ее в несколько взмахов.
Он помогает ей доплыть до берега.
ШАРЛОТТА: (все еще задыхаясь) Знаешь — знаешь — на один миг — мне показалось, что ты — не хочешь подплыть и спасти меня — твои глаза — ты смотрел на меня ужасными, ужасными глазами —
Он утешает ее во влажных объятьях.
В автомобиле. Они возвращаются домой.
ШАРЛОТТА: Знаешь, это так странно. Тонущий, говорят, вспоминает всю свою жизнь, но мне вспомнился только вчерашний сон. Ты предлагал мне какую-то пилюлю или снадобье, и голос сказал: «Берегись, Изольда, это яд».
ГУМБЕРТ: Какая-то чушь, по-моему.
Автомобиль подъезжает к дому 342 по Лоун-стрит. Они выходят.
ГУМБЕРТ: Вот, возьми это полотенце. О, черт! Я забыл очки на том чертовом пляже.
ШАРЛОТТА: Они были очень дорогие?
ГУМБЕРТ: (продолжая поиски) Они мне нравились. Сквозь них все видишь коричневато-сумеречным, Я купил их в Сен-Топазе и никогда нигде не забывал.
ШАРЛОТТА: Почему бы тебе не съездить на озеро и не поискать их? Поцелуй меня.
(Гумберт соглашается.)
А я тем временем уберусь в доме —
Полустудия. Пользуясь отсутствием Гумберта, Шарлотта любовно убирает его логово. Из кармана пиджака выпадает маленький ключ. Некоторое время она его озадаченно-смущенно разглядывает, затем начинает примерять к замку подходящего выдвижного ящичка. Искомое сокровище является на свет в виде небольшого черного блокнота, секретной записной книжки Гумберта. Она пролистывает ее. Имя ее дочери хитро поглядывает на нее с каждой страницы. Но ей трудно разобрать микроскопический почерк мужа. Она хватает со стола увеличительное стекло.
В мягком свете линзы записки Гумберта прорываются в жизнь:
«…но тут встряла ее гротескная мамаша… Пятница: Ах, она мерзкая тварь, эта Гейзиха! Она отправляет мою душеньку с глаз долой. Увы, Лолита! Прощай, моя любовь! Если эта старая гадина полагает, что я останусь, то она…»
Гумберт открывает дверь гостиной. Обращенная к нему спиной Шарлотта сидит в дальнем углу за письменным столом и строчит письмо.
ГУМБЕРТ: Я вернулся. Не смог отыскать.
Шарлотта не отвечает, но ее рука перестает писать. Она медленно поворачивается к нему, показывая свое лицо, искаженное страданием и яростью.
ШАРЛОТТА: «Гнусная Гейзиха», «старая гадина», «вредная мамаша», «старая… старая дура», эта старая дура все теперь знает.
ГУМБЕРТ: Но что…
ШАРЛОТТА: Вы чудовище. Вы отвратительный, подлый, преступный обманщик. Если вы подойдете ко мне, я закричу в окно.
ГУМБЕРТ: На самом деле…
ШАРЛОТТА: Я уеду сегодня же. Это все ваше. Но только вам никогда больше, никогда не увидеть эту негодную девчонку.
