недавно. Как раз там и училась Маша. Да, как он познакомился с ней, он уже тоже особо и не помнит. Это было давно, толи лет в пятнадцать, толи в четырнадцать. Было более важно то, что эта девушка нравилась ему теперь. Она понравилась ему на пересечении с тем временем как затухала его любовь к Алине. Но Алина была теперь в прошлом, в настоящем оставалась лишь Маша, и то в действительности это ещё ничего не значило.
С Машей Олегу не довелось так близко пообщаться как в своё время с Алиной. Маша поступила в тот же колледж что и он, и Олег посчитал очень хорошим совпадением, только вот поступил он туда после девятого класса, а она после одиннадцатого, поэтому они естественно были в разных группах. И хоть Маша бывало и уделяла ему время для общения, этого все ровно было не достаточно, чтобы узнать её получше.
Ещё недавно, может быть чуть больше двух месяцев назад, Олег частенько прогуливался мимо колледжа, с надеждой случайно встретить Машу. Так и бывало, встречались, здоровались, немного разговаривали, и вновь расходились. Ну вот сегодня Олега ждало что-то особенное.
Он как обычно шёл по гладко асфальтированной улице, вглядываясь по сторонам, в надежде вновь увидеть Машу. И вот она сама оказалась перед ним, можно сказать появилась из воздуха, всего лишь вышмыгнув из-за автобусной остановки.
«О привет», — дрожащим голосом от неожиданности, выдал Олег. «Ну здорово», — как-то недоброжелательно, произнесла Маша. «Рад тебя…», — не успел Олег закончить фразу, как Маша перебила его: «Ну что, рад видеть, да? А я вот тебя нет, хотя точнее, не особо», — недовольно сказала она, от чего Олега начало коробить, ведь он никогда не видел её такой. «И что ты ходишь тут всё время, — продолжила Маша также недовольно, — всё тут кого-то высматриваешь, выискиваешь, меня, небось?». «Да упокойся Маш, с чего ты вяла…», — вновь не смог договорить Олег, ведь Маша была неуклонна. «Да ты идиот, только ради меня сюда и ходишь», — закричала она на него. «Чего ты и вправду взъелась?», — сказал Олег, но видимо Маша даже и не обратила внимания на то, что он что-то говорит, что уж там на его слова.
«А ты что думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? — как-то с оттенком презрения спросила она его, — и знаешь ещё что, если уж честно, мне даже не интересно выяснять это с тобой, не то, что даже разговаривать». После этих слов Олег тут же побледнел, изменившись в лице. «Зря ты так», — тихо произнес Олег. «А что такого?», — спросила его Маша. «Ну что я и вправду плохого тебе сделал? — спросил её Олег, — я что-нибудь у тебя попросил, или ещё хуже что-то потребовал? Нет. Что же ты на меня тогда кричишь?». «Да потому что я знаю, прекрасно знаю, а теперь уж точно то, что ты от меня уже никак не скроешь», — ответила она так, как будто обвиняла Олега в каком-то преступлении. «Ну и смысл, в том, что ты из меня это выбиваешь, если и так знаешь всё сама?», — спросил Олег Машу, всё так же монотонно. «Просто я хочу до тебя донести одно, то что ты ничего интересного здесь не найдёшь, и со мной у тебя ничего не светит», — уже очень спокойно ответила Маша. «Понятно», — сказал ей Олег, все тем же спокойным, как казалось лишённым всех на свете чувств, голосом. «Послушай, если я тебя чем-то расстроил или обидел, прости меня, пожалуйста. На колени падать не буду, думаю не зачем, но я в действительности никогда не желал тебе ничего плохого», — сказал в заключение Олег, и очень медленно развернувшись, ушел. Не разу не оглянувшись, он дошел до магазина, и зайдя в него, быстро прошел межу стеллажей, так вроде и не найдя чего-нибудь нужного, вышел и пошел обратно.
Когда он дошел до остановки, то увидел, как Маша уже переходила через дорогу. Первый ряд из автомобилей, тот, что ближе к бордюру, уже остановился, а по второму ряду издалека мчался КамАЗ. Олег прекрасно понимал, что Маша, если что, может остановиться и подождать пока тот проедет, но тут произошло непоправимое.
Сначала на всю улицу раздался дикий скрип неподдающихся управлению тормозов, а затем оглушительный грохот, от которого всех пешеходов сковал страх. Лопнуло огромное левое колесо КамАЗа, из-за чего его повело прямо в сторону Маши. Он тут же сбил её, отбросив на несколько метров своим капотом, и так и не остановившись, пропустил между колёс её бездыханное тело, после чего проехав дальше, протаранил ограду колледжного палисадника и наконец, остановился, врезавшись в одно из деревьев.
Перед глазами Олега всё поплыло. Он поднял их, чтобы посмотреть в сторону Маши, и увидел её, ровно лежащей на асфальте, без каких-либо признаков жизни. Было ясно, она безвозвратно мертва. Олег тут же упал на колени, выронив из рук свой рабочий портфель. Глаза закрылись сами собой, казалось готовые лопнуть от давления, что так и пробивало наружу слезы. Через мгновение Олег упал на асфальт, согнувшись в три погибели, будто кто-то пинал его до этого в живот. Он лёг на бок и просто зарыдал, но его вопля не было слышно. Через время силы все сильнее и сильнее стали покидать его, так что он больше не мог открыть глаза. Казалось, ему чудилось, что кто-то подымает его с земли, несёт куда-то, кладёт на что-то мягкое, прикрыв его собственным портфелем. Олег уже больше не смог сопротивляться, даже может быть уже и не хотел этого делать, и безмятежно провалился в сон.
Проснулся Олег уже в мягкой кровати. Перед глазами вновь всё плыло, а голова ужасно кружилась, как при ветрянке. Наконец немного проморгавшись, Олег понял, что находится в больнице. Рядом со своей кроватью он тут же увидел немолодого врача в белом халате, и с явной лысиной, что общался с довольно молодой медсестрой. «Шок. Шок и больше ничего, такое бывает и у молодых людей, особенно если на кануне у них серьёзные психологические проблемы, и это может даже их убить, — сказал врач медсестре, — ну а этот ничего, крепенький оказался», «Понятно, ну я тогда пойду», — сказала медсестра и вышла из палаты, «Да, да, да, я вас позову», — сказал врач, и развернувшись к Олегу, подошел к его кровати. «Ну что здоровый — больной, приходим в себя и хорошо чувствуем», — сказал врач,
