УЧИТЕЛЬ. Не сомневаюсь.
МОНИКА. Очень послушный. Никогда никаких проблем не было. Так, аллергия небольшая иногда. Почешется, а так больше ничего.
УЧИТЕЛЬ. Однако теперь стоит взглянуть проблеме в глаза и найти какой-то выход.
МОНИКА. Ну да, ну да. Что-то надо предпринять. Что-нибудь придумаем.
УЧИТЕЛЬ. Это невероятно распространенное явление. Что говорить, в такой ситуации кем только не приходится быть и во что только не вникать.
МОНИКА. Большое спасибо вам. Что не прошли мимо…
УЧИТЕЛЬ. Можно просто Рейно, может быть, это прозвучит странно. Но учитель тоже иногда может оказаться объектом для травли.
МОНИКА. Да что вы.
УЧИТЕЛЬ. Это сложно понять. Но учитель в определенном смысле испытывает постоянный прессинг от всех этих вниканий. А ведь учитель может просто устать. Устать.
МОНИКА. Садитесь, пожалуйста.
УЧИТЕЛЬ (садится). И никому ничего нельзя показать. Слабость или усталость.
МОНИКА. Боже мой.
УЧИТЕЛЬ. Наш авторитет рухнул. Потихоньку-помаленьку, капля за каплей, по кусочкам, все рассыпалось в прах. Так что воедино теперь уже не собрать. Учебная неделя того, учебная неделя сего. Никакого понятия о воспитании, ну, или очень туманное, практически никакое. Мотивация с каждым годом все меньше и меньше. Субкультура, направленная против школы, все больше набирает обороты, и теперь даже в одежде надо быть предельно внимательным, чтобы не оказаться предметом насмешек. Со свитера не того цвета или неправильной рубашки могут может начаться многолетняя травля.
ВЕЙНИ. Не может быть.
УЧИТЕЛЬ (теряет самообладание). Никто уже потом и не помнит той чертовой жилетки, но насмешки продолжаются, и мельница продолжает крутиться. И вот уже заднее стекло машины вымазано кашей, на боковых стеклах лазанья, сменная обувь, набитая презервативами, превращена во что-то совершенно бесформенное, а новое черное пальто уделано мелом. Ничего нельзя оставить без присмотра. Очки утащат прямо с переносицы, если их не закрепить вот так (аккуратно показывает) тугой резинкой. У меня даже плешь протерлась на этом месте. Потрогайте. Целая полоса протерлась, как венок, через всю голову. (Почти плачет.) Как клоун пляшу уже который год. К черту всю эту школу.
МОНИКА. Ну, не надо. Боже мой.
ВЕЙНИ. Боже мой, вы же были чемпионом региона или даже всей страны.
УЧИТЕЛЬ. Простите.
ВЕЙНИ. По прыжкам с шестом.
УЧИТЕЛЬ. Региона, региона. (Плачет.)
ВЕЙНИ. Тоже знаете.
УЧИТЕЛЬ. Да, да. А тогда ведь именно у нас были все известные прыгуны. Так что можно сказать, что и чемпион страны. В своей возрастной группе. Хороший был результат. Если подумать.
ВЕЙНИ. Ну да.
УЧИТЕЛЬ. Если как следует подумать.
ВЕЙНИ. И по-прежнему на пробежки выходите.
УЧИТЕЛЬ. Регулярно. Каждый божий день.
ВЕЙНИ. Заботитесь о здоровье.
УЧИТЕЛЬ. Можно просто Рейно. Приходится, приходится. (Снова плачет.)
ВЕЙНИ. Восхищаюсь. Честное слово. Сам я чего-то слегка расслабился.
УЧИТЕЛЬ (немного в недоумении и нерешительно). Да ну.
ВЕЙНИ. Правда.
УЧИТЕЛЬ (берет себя в руки и возвращается к роли озабоченного педагога). Что, если бы вам спокойно сначала поговорить с Тармо. Откроете, так сказать, форум доверия.
ВЕЙНИ. Да, конечно.
УЧИТЕЛЬ. Пожалуй, мне уже пора, но будем на связи. Вот моя визитка, там есть электронная почта и номер телефона.
МОНИКА. Спасибо, Рейно Лепокорпи. (Жмет руку.)
ВЕЙНИ. С мальчишками вечно что-то случается.
УЧИТЕЛЬ. Что вы имеете в виду.
ВЕЙНИ. Вечно в мальчишечьей компании какие-то потасовки. Всегда из-за чего-нибудь цепляются друг к другу.
УЧИТЕЛЬ. Не стоит приуменьшать проблему. Не стоит, Вейни Морттинен.
ВЕЙНИ. Главное, чтоб она не вышла из-под контроля. Сама по себе. Будем размышлять разумно.
УЧИТЕЛЬ. По-прежнему не понимаю.
ВЕЙНИ. Будем на связи. Мы все обсудим.
МОНИКА. До свидания.
УЧИТЕЛЬ. Да-да. (Уходит в замешательстве.)
МОНИКА. Ботинки! Стойте, не в тапках. Учитель! Вы чуть не ушли в тапках.
УЧИТЕЛЬ (возвращается). Боже мой. (Переобувается.)
ВЕЙНИ. Фирма «Экко»?
УЧИТЕЛЬ. Да.
ВЕЙНИ. Ничего, ничего. Наверное, хорошие. Сидят удобно.
УЧИТЕЛЬ. Да.
ВЕЙНИ. Дороговаты, правда.
УЧИТЕЛЬ. Да, на обуви не стоит экономить. Это ведь по сути наше всё. При ходьбе. До свидания. (Уходит.)
ВЕЙНИ. Распустил нюни, спортсмен называется, отпуск длинный и всегда летом, короткий рабочий день и нетрудная бумажная работа.
МОНИКА. Не забудь съездить за подарком для матери.
ВЕЙНИ. Рейно Лепокорпи!
МОНИКА. Дарить уже послезавтра.
ВЕЙНИ. Ни черта он не делает.
МОНИКА. А то вдруг никто больше не приедет.
ВЕЙНИ. И строит тут из себя великого мудреца.
МОНИКА. Тармо отыгрывается потом в продленке на малышах. Это, конечно, не очень хорошо.
ВЕЙНИ. Нет, нет. Тармо!
МОНИКА. Ты слышал, Тармо нельзя обвинять. Рейно же объяснил.
ВЕЙНИ. Чертов мужик, вроде чемпион региона, а совершенно бесхребетный, словно слизняк на табуретке!
МОНИКА. Ну ты-то все знаешь.
ВЕЙНИ. Тармо!
МОНИКА. Как сидеть на табуретке.
ВЕЙНИ. Тармо!
ТАРМО. Ну.
ВЕЙНИ. Рейно вот приходил. Сюда. К нам.
ТАРМО. Who is Рейно?
ВЕЙНИ. Лепокорпа.
МОНИКА. Лепокорпи.
ТАРМО. Ну и.
ВЕЙНИ. Ничего. Он ведь с шестом когда-то прыгал.
ТАРМО. Ну да, вроде.
ВЕЙНИ. Он в лесу еще бегает. И вы о чем-то говорили.
ТАРМО. Ну да. Можно идти. Уки ждет.
ВЕЙНИ. Ах, Уки.
ТАРМО. Да.
ВЕЙНИ. А где он, кстати, живет.
ТАРМО. Далеко. За озером.
ВЕЙНИ. Ну да. Он, значит, не может быть с тобой в одном классе.
ТАРМО. Ну да.
ВЕЙНИ. Это я, значит, что-то напутал. Заозерные ведь ходят в школу рядом с церковью.
ТАРМО. Ну да, рядом с церковью.
ВЕЙНИ. Братья Никкиля тоже туда ходили. Так ведь, Моника. Когда-то тогда. Заозерные. Твои ровесники. Мартти и Маури.
МОНИКА. Близнецы. Они в мой класс ходили. Маури меня даже поцеловал однажды. В первом классе. Учительница потом заставила его написать письмо с извинениями: «Моника. Обещаю, что это больше не повторится. Прости. Маури». И так шестнадцать раз.
ВЕЙНИ. В школе всякое случается. Я помню, мы как-то подпилили ножки у курятника. Короче, весь курятник грохнулся на землю. А курятник был директора Арттури Вялкке. Потом мы пошли прямиком к нему и сказали: «Курятник пал». Он переспросил: «Кто пал?» – «Ваш курятник». Это мы вместе с Капро были. Тогда все было по-другому, курятники и ягодные кусты прямо в школьном дворе.
ТАРМО. Угу.
ВЕЙНИ. Он, конечно, разозлился, и нам пришлось остаться после уроков и распилить весь курятник на дрова. Она потом все равно сгорела. Школа. Да и Арттури уж сколько лет лежит там, за церковью. А еще мы бегали в туалет подглядывать, как девчонки писают. Туалет был такой высокий, и с задней стенки можно было пролезть внутрь и так пристроиться, чтобы струей не обдало. Ничего тогда, конечно, в девчонках не понимали.
МОНИКА. Но что-то к ним все-таки тянуло. К девчонкам.
ВЕЙНИ. Это был как запретный плод, и они дико визжали. Ах, какое было время. Мы с собой всегда приносили хлебцы и вареную колбасу. Кашу и суп давали в школе. Хлеб с маслом тоже были. А хлебцы мы чаще всего потом уже съедали по дороге домой. Чтобы мама не заругала, когда проверяла портфель. Хлебцы за день отсыревали и становились резиновыми. И почему у нас в доме никогда нет хлебцев и вареной колбасы. Тармо бы понравилось. Правда.
ТАРМО. Угу.
ВЕЙНИ. Завтра, значит, идешь в школу. Хорошо.
ТАРМО. Угу.
ВЕЙНИ. Как говорится, это вороны каркают, а мужики работают. Так?
ТАРМО. Угу. Уки ждет.
ВЕЙНИ. Мяч гоняете?
ТАРМО. Угу.
ВЕЙНИ. А ничего так себе этот Репа Лепокорва.
ТАРМО. Угу. То есть Рейно Лепокорпи?
ВЕЙНИ. Ну да. Но вообще-то он не очень приятный.
ТАРМО. Ну да.
МОНИКА. Выпьешь, может, чего-нибудь теплого, Тармо. Хоть какао. Или лучше сделать горячий бутерброд. В микроволновке, с кетчупом, майонезом и солеными огурчиками. А сверху сыр с дырками. (Почти уходит.)
ТАРМО. Не.
МОНИКА. Ты уже поел или просто не хочешь.
ТАРМО. Угу. Мне пора.
ВЕЙНИ. В десять чтоб домой. Теперь так будет. На неделе, по крайней мере.
ТАРМО. Угу.
ВЕЙНИ. Помни: «В десять – домой».
ТАРМО. У меня часов нету.
МОНИКА. Тебе же подарили часы, когда ты в школу пошел.
ТАРМО. А, те, которые с Гуфи.
ВЕЙНИ. Что-то там из Диснея вроде было.
ТАРМО. Батарейка села.
ВЕЙНИ. Так надо заменить.
ТАРМО. Угу. Ну пока. (Почти уходит.)
ВЕЙНИ. Эй, завтра же суббота.
ТАРМО. Угу.
ВЕЙНИ. Завтра не надо в школу.
ТАРМО. Угу.
ВЕЙНИ. Завтра не ходи.
ТАРМО. Не пойду. Ну пока. (Уходит.)
ВЕЙНИ. А то ведь в субботу в школу отправится.
МОНИКА. Да уж, нагрузочка там у них.
ВЕЙНИ. У кого.
МОНИКА. У учителей.
ВЕЙНИ. Теперь это модно быть униженным и оскорбленным. Это и детям от них передается.
