ЭРИКА. Да что ты. (Входит.) Привет.
БИРГИТ. Привет… Привет.
ЭРИКА. Как дела?
МОД. Что, вернулась к жизни?
БИРГИТ. Да. Немного.
МОД. Да, и к какой жизни! (Смеется.)
БИРГИТ (тушит сигарету, встает). Я — выбросаю. (Идет к двери.)
МОД. Это невозможно.
БИРГИТ. Да. Ну пока.
ЭРИКА. Пока… Увидимся. Я скоро пойду.
БИРГИТ. Ладно. (БИРГИТ выходит в холл, кивает МАРТИНУ, потом идет дальше по коридору, садится на диван в дальнем конце, напротив сестринской.)
МАРТИН (изображает свою жену). Ты купил билеты? В театр? А? (Короткая пауза. Своим голосом.) Да, купил. (Голосом жены.) Во сколько начало? (Своим голосом.) Я же говорил, в четыре. (Голосом жены.) Ничего ты не говорил. (Своим голосом.) Говорил… уже раз сто. (Голосом жены.) Почему ты разговариваешь со мной таким тоном? (Своим голосом.) Каким тоном? (Короткая пауза.) Я разговариваю как обычно. (Голосом жены.) В этом-то весь ужас. Ты разговариваешь со мной, как будто я дерьмо собачье. (Своим голосом, вздохнув.) Завтра в четыре. Начинается спектакль… И я купил билеты. (Пауза. Голосом жены.) Почему обязательно надо вздыхать? (Короткая пауза. Своим голосом.) Не знаю. (Голосом жены.) Чего ты не знаешь? (Своим голосом.) Ничего. (Голосом жены.) Так узнай. (Пауза. Своим голосом.) Что? Что я должен узнать? (Голосом жены.) Ладно, забудь. (Своим голосом.) О чем? (Голосом жены.) Забудь, я сказала. (Своим голосом.) Уже забыл. (Голосом жены, после долгой паузы.) Я ничего не понимаю.
ХАРРИ (выходит из сестринской). Привет… Сидишь?
БИРГИТ. Да. Посижу немного… Дежуришь?
ХАРРИ. Что?
БИРГИТ. Твоя смена?
ХАРРИ. Да. Я в ночь. (Короткая пауза.) Да, как обычно. Я всегда в ночь — последние десять лет. Сейчас, только уберу бутерброды в холодильник.
БИРГИТ. Ага.
ХАРРИ. Скоро принимать лекарство.
БИРГИТ. Да. (Короткая пауза.) С чем у тебя сегодня бутерброды?
ХАРРИ. Да как обычно… Сыр, ветчина… Ничего нового.
БИРГИТ. Ясно.
ХАРРИ. Знаю, потому что сам их приготовил. (Садится.) Ведь нужно что-то, чтоб не уснуть. (Переворачивает сверток.) Если все спокойно… Последнее время полегче стало… но я все равно как-то не сплю последнее время. (Короткая пауза.) Даже если все спокойно.
БИРГИТ. Ясно.
ХАРРИ. Я отдыхаю несколько часов после обеда.
РОГЕР (проходит мимо). А ты давай, как полицейские. На заднем сиденье.
ХАРРИ. Угу. (Посмеивается.) А ты как?
БИРГИТ. Да… Не знаю.
ХАРРИ. Ясно-ясно… Сегодня, похоже, все спокойно.
БИРГИТ. Угу. (Короткая пауза.) София уже легла.
ХАРРИ. Да, легла… Она попросила свое лекарство пораньше… Она не очень хорошо спала прошлой ночью.
БИРГИТ. Да.
ХАРРИ. Может, хоть сегодня поспит. (Короткая пауза.) Так-так… Что, пойдешь покуришь?
БИРГИТ. Нет, я только что оттуда. (Короткая пауза.) Я же бросаю.
ХАРРИ. Но это трудно… Я никогда и не начинал… Дома у нас никто не курил… и из-за мамы тоже. Правда, можно было выйти на балкон… Но у меня же есть железная дорога… Все свободное время только ею и занимаюсь. (Короткая пауза.) А ты раньше пыталась бросить?
БИРГИТ. Да. Несколько раз. (Короткая пауза.) Чего я только не пробовала — иголки, никотиновый пластырь, жвачку, все подряд. (Короткая пауза.) И вот кто-то посоветовал мне попробовать гипноз, и я подумала: я же наверняка очень восприимчива, привыкла всех слушаться. И вот я записалась к гипнотизеру, улеглась у него на кушетке, а он говорит: представьте, что вы спускаетесь по лестнице в красивый сад — можете сами придумать, как он выглядит, какие в нем цветы и деревья. Я должна погулять там, потом сесть на скамейку и понюхать цветок… а потом вспомнить вкус моей первой сигареты.
ХАРРИ. Ясно.
БИРГИТ. Да. Только этот… сад, куда я вошла, был окружен колючей проволокой, и в нем не было ни одного цветка… куда ни глянь… но там был мой папа… я увидела в саду своего папу.
МАРТИН (самому себе, завязывая шнурки). Совсем не то, что в прошлую среду. Тогда было восемнадцать градусов тепла.
Пауза.
Да, точно… Восемнадцать. (Короткая пауза.) А сейчас, наверное, восемь-девять. (Короткая пауза.) Хотя погода приятная.
МАРК входит в холл, не понимает, где он находится, считает стулья.
БИРГИТ. Он… Он надругался надо мной, когда мне было… не знаю, сколько мне было тогда, года четыре или пять, не помню, я вообще об этом не знала, это выяснилось во время гипноза, так что я была совершенно сломлена… Я просто видела это… чувствовала, что это со мной произошло, это было со мной, но я не знала об этом… все это время… Я вытеснила эти воспоминания, заперла их в какой-то дальний ящик, жила, работала, вышла замуж, не догадываясь об этом, я ничего об этом не знала… Для меня это было как гром среди ясного неба, и я… все как бы исчезло… когда я вернулась домой, у меня был срыв… И я попала сюда… Я ни с кем не могла говорить об этом… Теперь я уже несколько раз говорила с куратором, и потом, если смогу… если получится… я пойду к психологу, но… это не сразу… Всё грязь.
Пауза.
А он до сих пор жив.
Долгая пауза.
Мама умерла, а он жив… Он был продавцом, (Короткая пауза.) Его никогда не было дома… Мы жили в деревне… недалеко от Фалуна… Я не знаю, сколько раз он это сделал… Я не хочу об этом думать.
Пауза.
У него была какая-то жидкость для полоскания рта… «Одол», что ли.
Пауза.
Мы иногда навещали его… и он иногда приезжал к нам на Рождество. (Короткая пауза.) Но теперь я с ним не разговариваю, с тех пор как узнала об этом… Я не хочу с ним разговаривать.
Пауза.
И я до сих пор курю.
ХАРРИ. Да уж…
БИРГИТ. Я все время жила с этим, ничего об этом не зная.
ХАРРИ. …сейчас такое на каждом шагу.
БИРГИТ. Но я что-то чувствовала… Что-то было не так. Но я думала, что это что-то во мне.
АНН-МАРИ (выходит из своей палаты). Я хотела позвонить.
ХАРРИ. Да. Конечно.
Пауза.
Пойду положу их в холодильник, чтобы…
БИРГИТ. Я ничего не понимаю.
ХАРРИ. Да… До скорого.
БИРГИТ. Как такое возможно… Как я могла не думать об этом.
ХАРРИ. Да, да.
БИРГИТ (отчаянно). Но это же нормально… Разве можно представить себе, что такое возможно?
ХАРРИ. Да, да… Это точно. (Уходит.)
АНН-МАРИ. Я хотела позвонить.
БИРГИТ. Да, я пойду. (Встает.)
ЭРИКА (почти вбегает, с книгой в руке). Где Мартин?
АНН-МАРИ. Ты опять переоделась?
БИРГИТ. Мне казалось, он в холле.
ЭРИКА. О, здорово. Я просто хотела, чтобы он это прочел — «Хор камней». Отличная книжка. Ты читала?
АНН-МАРИ. Нет, я не читаю.
ЭРИКА. Она пишет о Гиммлере… и о Хиросиме, обо всем, — Кете Кольвиц[26]. Она написала еще одну книгу, называется «Порнография и молчание», но ее я не читала. Мне кажется, я простудилась. Она описывает в основном то, что видит, на картинах и фотографиях, у нее совершенно фантастический взгляд. Не знаю, может, мне душ принять. Во второй половине дня так сложно принять душ. (Замечает ХАРРИ в другом конце коридора, спешит туда.)
АНН-МАРИ (по телефону). Привет. Это я.
Пауза.
Как дела?
Пауза.
Что? Не знаю… В общем нормально, скука только. Скука и жизнь.
Пауза.
Как все прошло? Хорошо? Устала?
Пауза.
Да, не знаю… Я плюнула в трубку… Я плюнула в трубку… Да, но я же знала, я знала, что ты не можешь прийти — но ты же уже была у меня… Они приходили, но я не хотела идти с ними. В пятницу… Разве я не говорила? И вчера они тоже приходили, вечером.
