Жужа. Как хочешь, дорогой. (Целует его в темя.)
Лена (возясь с едой, Виктору). Трогательно смотреть.
Виктор. Хорошая пара.
Лена. Просто созданы друг для друга.
Виктор. Вот так весь день воркуют.
Лена. Как два голубка. (Расставляет тарелки, на столе.)
Все набрасываются на еду. Жуют молча, не отвлекаясь.
Лёпа. (Жуже.) Ну, вы не голодны?
Жужа. Нет, дорогой. (Целует Лёпу в темя.)
Виктор (Лёпе). Ты, кажется, собирался показать ей достопримечательности?
Лёпа. Жужа, не хочешь посмотреть что-нибудь историческое?
Жужа. Да, дорогой. (Смотрит на него «влюбленными» глазами.)
Лёпа. Ну, тогда мы пошли? (Вопросительно смотрит на Виктора.)
Жужа. Как хочешь, дорогой. (Виктору, негромко.) Слушай, скажи мне… У меня есть кольцо, если я его надену, это будет красиво?
Виктор (опасливо оглядываясь на Лену). Наверное, ничего… Золотое, что ли?
Жужа. Не золотое. Но оно раньше блестело. Что делать, чтобы блестело опять?
Виктор. Черт его знает! О коленку потри.
Жужа (мрачно). О, это поможет. Коленка будет хорошо блестеть… (Лёпе.) Да, дорогой!
Лёпа и Жужа выходят.
Виктор. Ох и накормила! Ну что бы я без тебя делал?
Лена. Ты правда доволен?
Виктор. Вот так!
Лена. Самое главное — чтобы мужчина был доволен.
Виктор. Леночка! Ну вот почему нельзя, чтобы всегда было хорошо?! Ну вот так, как сейчас? Ведь можно, а? Можно же верить друг другу, а? Думать друг о друге, а? Вот я иногда полдня сижу и думаю о тебе! (Сам изумляется.) Надо же, а? Полдня — и все о тебе! А?.. Короче… (Пытается ее обнять.)
Лена. Погоди секундочку. Что-то я тебе хотела сказать… Одну вещь. Даже, кажется, две…
Виктор (нежно). Может, три?
Лена. Да, ты прав, три… Погоди, а то забуду… Да… Во-первых, обязательно поблагодари Лёпу и эту девочку из Таллина за прекрасный спектакль…
Виктор. Лена…
Лена. Во-вторых, чтобы меня обмануть, надо иметь хотя бы две извилины…
Виктор. Ну знаешь!..
Лена. А в-третьих, мне очень не хотелось тебе говорить, уж извини, но ты бездарен. Ты попугай. Мартышка, которую научили месить глину. Самый обыкновенный бабник. На это тебя хватит. Но больше — ни на что. (Идет к выходу.)
Виктор. Да меня вся Европа знает!
Будкин (входит). Ну как?
Виктор. Никак.
Будкин. Не успеешь?
Виктор. Не.
Будкин (подойдя к скульптуре). Тут делов-то на два часа. Напрягся бы, а? Ну чего тебе не хватает?
Виктор. Наверное, счастья.
Будкин. Ишь чего захотел… Пушкин вон и тот… (Цитирует.) «На свете счастья нет, а есть покой и воля…»
Виктор. Насчет воли не думал, а вот покой… Ошибся Александр Сергеевич…
Занавес
Та же декорация. Вечер. Виктор и Лёпа сидят, мрачно глядя друг на друга. Виктор большим ножом машинально строгает какую-то деревяшку.
Виктор. Ну, сколько там?
Лёпа. Ты спрашивал пять минут назад.
Виктор. Пять-то минут прошло!
Лёпа (смотрит на часы). Половина.
Виктор. Ну, что делать?
Лёпа пожимает плечами.
Виктор. Как она себя вела-то?
Лёпа. Ну как… Вышли — я, говорит, пойду. Куда, говорю? Меня ждет математист Саша. Мне, говорит, Виктор разрешил.
Виктор. Лицо ничего… такого не выражало?
Лёпа (отрешенно). Кольцо надела.
Виктор. Как надевала-то?
Лёпа (в прострации). На палец.
Пауза.
Виктор. Ну что, в милицию звонить? В больницу?.. Машин этих проклятых расплодилось… Ну вот я тебя спрашиваю: что случилось?
Лёпа. Почему — меня?
Виктор. А кого мне еще тут спросить?.. Хоть бы живой вернулась!
За дверью шаги. Парни замирают, вслушиваясь. Лёпа вскакивает.
Виктор. Сиди!
Входит Жужа.
Жужа. Добрый вечер, мне ещё больше понравилась Москва. Как я рада вас видеть! (Целует в щеку того и другого.)
Виктор. Где ты была?
Жужа. Ты же знаешь — я гуляла с Сашей.
Лёпа (вдруг вскипает). А сколько сейчас времени?!
Жужа. Пошел вон, нахал. У тебя есть часы.
Лёпа. Одиннадцать! А ушла в четыре! Ты что хочешь, чтобы нас с Виктором инфаркт хватил?
Жужа. Но это же не поздно.
Виктор. С кем ты была все это время?
Жужа. С Сашей.
Виктор. С математистом?
Жужа. Ты же разрешил.
Виктор. Что делали?
Жужа. Гуляли, потом ходили, потом опять гуляли, а потом пошли в один дом.
Виктор (Лёпе). В один дом… Ну, я этого Эвклида… (Жуже.) Что там делали?
Жужа. Мы ели.
Виктор. Пили?
Жужа. Мы пили очень вкусный чай.
Виктор. И все?
Жужа. А что еще надо пить?
Виктор. Кто там был? Ты, математист — еще?
Жужа. Еще мальчик и девочка.
Виктор (Лёпе). Двое на двое… Видал Пифагора?.. (Жуже). Свет гасили?
Жужа. Конечно.
Парни хватаются за головы.
Жужа. Мы же смотрели телевизор!
Парни облегченно вздыхают.
Виктор. Ты где сидела?
Жужа. В кресле.
Виктор. А Ньютон?.. Ну, математист?
Жужа. Он сидел на полу у моих ног.
Виктор. В красивой позе, да?
Жужа. Да, это было красиво.
Виктор. Твой Лейбниц не оригинален… А потом?
Жужа пожимает плечами.
Виктор. (Умоляюще.) Ну, что вы делали потом?
Жужа (ехидно). А что надо делать потом?
Виктор. Ничего не надо делать потом!
Жужа. Но мы ничего не делали. Мы пошли на улицу и гуляли до самого дома.
Виктор (со вздохом). И он тебе говорил, что у тебя очень красивый акцент…
Жужа. Да…
Виктор. Что тебе так идут эти джинсы — да?
Жужа. Почему ты знаешь?
Виктор. Что с тобой легко, все понимаешь без слов — да?
Жужа. Ты тоже был там, на улице?
Виктор. Скажи своему Лобачевскому: пусть сообразит что-нибудь поновей.
Жужа. Ты знаешь, что я думаю? Наверное, мой папа, когда был молодой, тоже вел нехорошую жизнь. Когда я иду гулять, он боится, как ты.
Виктор (Лёпе, держась за сердце). Вот так растишь, кормишь, а потом награда…
Жужа. Скажи, что я буду делать завтра?
Виктор. Завтра решим. (Нервно вертит в руках нож.)
Жужа. Но мне надо знать сейчас!
Виктор. Это еще зачем?
Жужа. Меня ждет Саша.
Виктор. Что? Болтается у подъезда? А ну тащи сюда! Лёпа, пойди с ней.
Жужа. Ну хорошо! Но зачем тебе нож? Он, наоборот, не хотел меня поцеловать.
Виктор. Наоборот? Значит, кто-нибудь хотел?
Жужа. Кто-нибудь хотел.
Виктор. Кто?
Жужа (возмущенно). Ну что ты хочешь, мне пятнадцать лет! Мои подруги уже много успели, а я могу все опоздать!
Виктор. Лёпа, я тебя прошу… Объясни ей. Объясни! По-хорошему!
Лёпа. Понимаешь, Жужа…
Виктор. Ладно, постой… (Жуже.) Ты когда-нибудь целовалась?
Жужа. Немножко.
Виктор. Что значит — немножко?
Жужа. Только два раза.
Виктор. С кем?
Жужа. Первый раз — он был дурак. Все над ним смеялись, мне его стало жалко. Но это было просто так, вот сюда. (Показывает на щеку.) Все равно что поцеловаться с мамой или с тобой.
Виктор. А второй раз?
Жужа. Второй раз — он был очень красивый. Он был из Болгарии, я ему показывала Будапешт. Ему было много лет, двадцать три или даже двадцать пять. Он мне сказал «спасибо» и поцеловал.
Виктор. Куда?
Жужа. Куда надо. Но потом не прислал никакого письма.
Виктор. Очень хорошо, что из Болгарии. Уехал, и слава богу. Вообще имей в виду: в каждой стране свои обычаи. У нас целоваться в твоем возрасте считается предельно неприличным. Девушка, которая себе это позволяет, окружена всеобщим презрением.
