БРЮС. Ты все еще не пришел в норму…
РОБЕРТ. Конечно, ты здесь не можешь нормально соображать. Да невозможно тут…
БРЮС. Ты здесь в безопасности, да? Здесь тихо…
РОБЕРТ. Ага, вот только больные орут как резаные…
БРЮС. Крис, тебе это нужно. Постарайся побыть здесь еще…
РОБЕРТ. Можешь уйти прямо сейчас, если хочешь…
БРЮС. Крис…
РОБЕРТ. Но нужно захотеть.
КРИСТОФЕР. Я и хочу!
БРЮС. Ты уверен, что готов?
КРИСТОФЕР. Ни в чем я не уверен, чувак!
РОБЕРТ. Кристофер…
БРЮС. Крис…
РОБЕРТ. Послушай… по…
БРЮС. Крис…
РОБЕРТ. Крис…
КРИСТОФЕР. ВСЕ ВСЕ ВСЕ ВСЕ ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ ОБА НА ХРЕН РАДИ БОГА У МЕНЯ ОТ ВАС ЩАС БАШНЮ СНЕСЕТ!
Молчание.
БРЮС. Хорошо, послушай… (Роберту.) Мы можем поговорить с глазу на глаз?
РОБЕРТ. Исключено.
БРЮС. По-моему, вы сейчас не в том положении, чтобы спорить.
РОБЕРТ. Ты делаешь себе только хуже.
БРЮС. Тем не менее я бы вас попросил.
РОБЕРТ. Хорошо! Хорошо! Сам себе могилу роешь.
РОБЕРТ выходит. Молчание.
КРИСТОФЕР. Какого хрена тебе надо, Брюс?
БРЮС. Ну, в общем, гм-м, в общем — ситуация очень тяжелая.
КРИСТОФЕР. Да, ну ты понимаешь, прав он, не бери в голову. Понял — нет?
Пауза.
БРЮС. Ну, знаешь. Гм. Знаю я. Да. Я стараюсь.
КРИСТОФЕР. Если кто-то делает тебе плохо, надо поржать. Ага?
БРЮС. Дда… Ладно. Ладно. Просто, Крис… понимаешь… у меня это плохо получается… не Брать В Голову.
Вот так. Я люблю… Докопаться До Сути.
КРИСТОФЕР. Да ладно.
БРЮС. Я не шучу. Здесь в клинике я многое принимаю близко к сердцу. Часто думаю, как работа влияет на всю мою жизнь. То, что происходит с тобой здесь, затрагивает и личную жизнь. Все взаимосвязано. Понимаешь, вот ты подал жалобу руководству, а они заключили, что я действовал «непрофессионально». Имеют право — они старше, опытнее… В результате всего этого… Меня могут уволить в первый же месяц! Ты не виноват. Я стараюсь не принимать это близко к сердцу. Но ты должен понять — это может повлиять и на твою, и на мою жизнь самым разрушительным образом. Ну? Теперь понял?
КРИСТОФЕР. Не учи меня жить.
Он таращится на БРЮСА.
Раньше у меня была жизнь. Работа была. За прилавком на рынке.
БРЮС. Я как раз об этом.
КРИСТОФЕР. Мне есть куда пойти. У меня есть мама.
БРЮС. Твоя мама сейчас тебе не поможет.
КРИСТОФЕР. Я ей нужен. Она одинокая. Я без нее скучаю.
Пауза.
БРЮС (ласково). Крис… но ведь ты не знаешь, где она, верно?
Пауза.
Понимаешь, в чем тут дело. Если они выпустят тебя сегодня, ты, по их теории, должен будешь вернуться в свою семью. В свое окружение. Но ведь у тебя нет семьи? Больше нет. Насколько нам известно. И еще, если тебе нужна будет помощь, меня может здесь уже не быть.
КРИСТОФЕР. Я пойду к доктору Смиту.
БРЮС. Да… я знаю. Но, гм… ты и так можешь к нему пойти.
КРИСТОФЕР. В каком смысле?
БРЮС. Для этого незачем на меня жаловаться. Не хочешь, чтобы я и дальше тебя вел, — не буду.
КРИСТОФЕР. Я не хочу.
БРЮС. Значит, не буду. Прекрасно.
КРИСТОФЕР. Потому что ты вкладываешь мысли мне в голову.
БРЮС. Ладно… Крис, я, правда, не хотел. Может, другие тебе тоже вкладывают мысли в голову, только их за это не гнобят. Ты, ты, ты понимаешь?
КРИСТОФЕР. Нет.
БРЮС. Послушай… я не знаю, что доктор Смит вчера тебе наговорил, понятия не имею, хотя могу себе представить… давай откровенно. Я думаю, доктор Смит «подговорил» тебя, научил, что сказать начальству.
Пауза.
Наверное, ты повторяешь его слова.
КРИСТОФЕР. Я повторяю его слова? Он что, свои слова мне в рот вложил?
БРЮС. Да. Не буквально. Фигурально выражаясь… только ты не волнуйся.
КРИСТОФЕР. Нет, это ты мне в рот слова вложил. Когда я сказал, что хочу остаться, я испугался, и это из-за тебя. Поэтому я сейчас здесь! Это ты виноват!
БРЮС. Нет. Слышишь? Сейчас… нет. Это… нет. Дайка я тебе кое-что прочту.
Достает брошюру из папки с делом КРИСТОФЕРА.
Вот, держи. Неважно, уйдешь ты или останешься. Вот что Международная Организация Здравоохранения говорит о шизофрении. Не хочу тебя пугать, просто объяснить хочу. Ясность внести.
Читает.
«Часто больному кажется, что самые сокровенные его мысли… становятся известны окружающим. У него могут развиться галлюцинации, объясняющие это явление влиянием естественных или сверхъестественных сил на мысли и действия индивида».
Тебе это знакомо?
Долгая пауза.
Кристофер выхватывает брошюру, комкает ее, бросает на пол.
КРИСТОФЕР. Ты просто выкрутиться хочешь.
БРЮС. Выслушай меня. Ты сам не понимаешь, что говоришь.
КРИСТОФЕР. Почему? Потому что я «негритос хитрожопый»?
БРЮС. Слушай, заткнись.
КРИСТОФЕР. Ага, отлично, здорово. Сейчас-то все и раскроется.
БРЮС ударяет кулаком по столу.
БРЮС. Это не игрушки! Моя карьера под угрозой!
КРИСТОФЕР. Ах, твоя «карьера»!
БРЮС. И твоя… твоя… тебе тоже есть что терять! Нам обоим есть что терять, неужели не понятно?
Кристофер цыкает зубом.
Крис… прошу тебя, ради бога. Помнишь, что ты делал на рынке с апельсином? У тебя из-за этого могут быть крупные неприятности, понимаешь? Если бы ты делал это… в своем квартале, например, я не знаю, что бы произошло…
КРИСТОФЕР. Я тебе никогда не верил. Гм-м. Ты мне нравился, но я тебе никогда не верил.
БРЮС. Что?..
КРИСТОФЕР. Ты сказал, что дашь мне колу, так? При свидетеле сказал, что дашь мне колу, если я отвечу на твои вопросы. И где она?
Че, думаешь, тупой я?
Думаешь, я тупой?
Сказал, что выпустишь, а теперь фиг.
Че за дела, Брюс?
БРЮС. Я выпушу тебя, Кристофер. Правда.
КРИСТОФЕР. Когда?
БРЮС. Скоро.
КРИСТОФЕР. Ах, «скоро»!
БРЮС. Когда тебе правильный диагноз поставят. Потерпи немножко.
КРИСТОФЕР. Я тебе не верю. Говоришь, я ниггер. Говоришь, вуду занимаюсь.
БРЮС. Это шутка была!
КРИСТОФЕР. Ах, шутка! Думаешь, мне смешно?
У меня для тебя тоже есть шутка. Я тебя засужу, чувак.
Потому что оставаться здесь не хочу.
Ты меня не запрешь, белый. Такого ниггера тебе не запереть, белый. Как подойдешь — я буду лаять и кусаться. Понял — нет?
БРЮС. Это ты говоришь или… или чужие слова повторяешь? Это болезнь, или…
Пауза.
Или ты просто такой.
Или ты просто… говнюк.
То есть… почему ты так говоришь?
КРИСТОФЕР. Потому что ты сломал мне жизнь!
Потому что ты — Зло.
А еще ты фашист.
БРЮС. Как ты смеешь!
БРЮС встает. КРИСТОФЕР встает.
Ты, идиот долбанный… Что ты наделал?
КРИСТОФЕР начинает смеяться.
Ничего смешного! Прекрати ржать! Заткнись! Тупой засранец! Чего ты ржешь?
РОБЕРТ стоит в дверях, никем не замеченный.
Заткнись! Тебе говорят!
КРИСТОФЕР. Ну и рожа у тебя, чувак!
БРЮС. Тебе будет не смешно, когда домой вернешься. Когда снова крыша поедет и начнешь голоса слышать, заговариваться и дергаться, как лунатик, и срать под себя станешь от страха, потому что твои соседи-зомби будут жрать твои мозги, псих ты несчастный!
Идиот!
КРИСТОФЕР. «Возлюби ближнего своего», говорят. Вот как я могу возлюбить ближнего, если мой ближний — фашист?
БРЮС. Они черные! Все твои соседи. Черный квартал. Ты, ты, ты придурок. Тупой кретин. Совсем свихнулся? Вот она — благодарность за то, что я гнию в этой дыре, дерьмо разгребаю, хожу на цыпочках, задницы лижу, а ты сидишь тут и ржешь, и кудахчешь, и тявкаешь, как последний идиот. Да когда тебя сюда привезли, ты свое имя не помнил! И вот — благодарность. А теперь ты расстроен. Теперь я тебя, видите ли, расстроил. Ну, хорошо. Очень хорошо. Теперь твоя очередь.
