Еврипид - Ипполит

О Киприда, суровую душу людей
И богов железную волю
Ты, богиня, сгибаешь.
И над черной землею с тобой,
И над влагой соленой и звучной,
Как радуга, яркий Эрот
На быстрых крылах пролетает…
И если он бурный полет
На чье-нибудь сердце направит,
То дикое пламя мгновенно
От золота крыльев
Там вспыхнет любви и безумья,
А чары его
И в чаще, и в волнах таимых
Зверей укрощают и всё,
Что дышит в сиянии солнца,
И люди ему
Покорны. Твоя, о Киприда,
Весь мир наполняет держава.

Внемли: тебе я говорю,
Сын благородного Эгея,
Тебе, божественная дочь
Латоны. Как ты мог, безумный,
Веселье в сердце ощутить?
Я говорю тебе – судом,
Судом неправым ты убил
Тобой рожденного. Жены
Словами ложными окован,
Неясный грех ты обратил
В мир поразившее злодейство…
Потемок Тартара теперь
Желай для своего позора,
Иль птицей сделаться желай,
И ввысь от этой оскверненной
Тобою улететь земли.
Нет больше места для тебя
Средь чистых в этом мире вовсе…
Я свиток[34] зол должна перед тобой
Развить, Тесей, без пользы – лишь печали
Прибавит он, я знаю, но пришла
Я для того, чтоб сын твой честно умер,
Оправданный. И я жены твоей
Любовное должна раскрыть безумье
И, может быть, борьбу. Ее Эрот
Ужалил сердце тайно, и любовью
К царевичу царица запылала:
Богиня так хотела, что для нас,
В невинности отраду находящих,
Особенно бывает ненавистна.
И разумом Киприду одолеть
Пыталася царица, но в ловушку
Кормилицы попалась. Та ее
Царевичу любовь пересказала,
Связав его ужасной клятвой раньше,
Чтоб он молчал. Ее слова твой сын
Отринул, но благочестиво клятвы
Нарушить не дерзнул он, как его
Ни унижал ты здесь. А эту ложь
Оставила царица, умирая,
Боясь улики праведной. А ты,
Ее словам поверив, сына проклял.

Увы!..

Мучительны слова мои, Тесей,
Но должен ты их молча слушать дальше,
И, царь… тебе еще придется плакать…
Ты помнишь ли, о низкий, что тебе
Три выполнить желания поклялся
Отец, но гибель вражью ты презрел —
Одно из них направил против сына…
Не изменил обету царь морей:
Исполнил свято он твое желанья.
Ты перед ним и ты передо мной
Единственный виновник, потому что
Ты не искал свидетелей, гаданьем
Ты пренебрег, улик не разобрал
И, времени для истины жалея,
С поспешностью преступною своей
Божественным сгубил проклятьем сына.

О, дай мне умереть…

Ты согрешил,
Но и тебе возможно оправданье.
Киприды здесь желания и гнев
Слились, Тесей. А меж богов обычай:
Наперекор друг другу не идти.
Мы в сторону отходим, если бог
Горячие желанья разливает.
О, если бы не страх, что оскорблю
Я Зевса, как хранителя законов,
Иль, думаешь, я бы подъяла стыд,
Любимого из смертных уступая
Богам земли? Твоя вина, Тесей,
Неведеньем ослаблена и тем,
Что воли злой ты не имел; с собою
От правды ключ царица унесла,
А смерть ее твой помутила разум…
Всех тяжелей тебе, конечно, царь,
Но скорбь и я с тобой делю. Печалит
И нас людей благочестивых смерть,
И только злых мы с корнем вырвать рады.

Уж вот он… О, горький… Меж локонов череп,
В обрывках одежды цветущее тело
Разбито, истерзано. Тяжкая доля!
Два траура в доме! Два траура в доме!

О, смерть…
Из уст нечестивых неправда проклятий…
Что сделал ты с сыном, отец?
О, горе! О, горе, о, смерть!
Мне череп пронзили безумные боли.
В мозгу моем жало – вонзится, и выйдет,
И снова вонзится… Минуту покоя,
Минуту покоя пожертвуй, змея!
Ты, ад колесницы. Не вас ли я сам
И ростил, и холил давно, кобылицы?..
Вы рвали меня, вы, терзая, убили…
Ох, тише! Богами молю вас, рабы,
Касайтесь нежней до избитого тела:
Я – рана сплошная. Кто справа?
Не вижу. Тихонько берите
И, шаг умеряя, вперед подвигайте
Забытого небом, кого и отец
В греховном безумии проклял.
О, призри же, Зевс, о, призри с небес.
Богов я всегда почитал – я невинно
И чисто я жил, если кто на земле
Невинно живет. Но в корень моя
Загублена жизнь. И могилы
Я слышу дыханье. И даром
Страдал я и набожен был меж людей.
Ой… ой!
Увы мне… Опять… Эти боли
Впиваются. Жалят.
Оставьте ж меня!
Ты, черная, сжалься, возьми нас
Иль, люди, добейте хоть вы. Нет мочи!
И режущей стали
Удара я жду, точно ласки…
О, злое проклятье отца!
Запятнанных предков, старинных,
Но крови единой – грехи[35],
Грехи меня губят… возмездье
Растет их, покоя не зная…
Но отчего ж надо мной разразился
Гнев этот старый?
Над чистым, невинным зачем он
Так тешится злобно? Увы мне!
О, что же мне делать? От мук
Страшных куда же укроюсь?
Ты, черная сила Аида, несчастного тихой,
Тихой дремотой обвей.

О, сколько мук, о муж, великим сердцем
Загубленный, я вижу над тобой…

А…
Волшебное благоуханье! В муках
Ты льешься в грудь… и будто легче мне…
Ты здесь со мной, со мною, Артемида?

Она с тобой, любимый, бедный друг.

Владычица, ты видишь Ипполита?

Из смертных глаз бы слезы полились.

Товарищ твой и спутник умирает.

Но он умрет в лучах моей любви.

Возница твой… твоих лугов хранитель.

Кипридою коварной унесен.

О, я познал ее в дыханье смерти.

Простить тебе богиня не могла
Ни чистоты, ни алтарей забвенья.

Теперь мне все понятно: не одну,
А целых три взяла Киприда жертвы.

Ты, твой отец и Федра, целых три.

Да, и отца судьба достойна плача.

Его коварно демон обманул.

Твое, отец, жестоко испытанье[36].

Жестоко так, что адом стал и свет.

Тебе больней, чем мне, твоя ошибка.

О, если бы тебя мне заменить…

То горький был подарок Посейдона.

Когда бы мог вернуть его Тесей.

Тогда бы гнев его со мной покончил…

Затмение, ужасный дар богов…

Увы! Увы!
Их наши-то проклятья не достигнут…

Оставь богов. Иль думаешь, что гнев,
Который до могильной ночи сердце
Великое и чистое терзал,
Останется неотомщенным? Я.
Я отомщу одной из стрел моих,
Которые не вылетают даром…
Меж смертными стрела моя найдет,
Кто ей милей других. Тебя же, бедный,
О лучший друг, в Трезене отличу
Я честию высокой. Перед свадьбой
Пусть каждая девица дар волос
Тебе несет. И этот в даль немую
Обычай перейдет[37] веков. И в вечность
Сам в пении девичьих чистых уст
Ты перейдешь. И как тебя любила,
Не позабудут, Федра… Царь Тесей,
Поди сюда, и сына обойми,
И поцелуй его. Чужою волей
Ты умертвил его. И дивно ль вам
Грешить, когда того желают боги?..
Ты ж, Ипполит, я и тебя прошу
Гнев на отца оставить. Ведь таков
Был твой удел. Простимся. Взор небесный
Не должен видеть смерти, и глаза
Туманит нам холодное дыханье.
А черная уж над тобой… я вижу…

Будь счастлива, блаженная, и ты
Там, в голубом эфире… Ты любила
Меня и долго, но легко оставишь…
Отцу, как ты велела, я простил…
Я слов твоих не преступал и раньше.

Но на глаза спадает мрак. Отец,
Возьми меня, приподними немного.

Дитя мое! Не добивай отца.

Смерть!.. Вот они, подземные ворота!

Под бременем злодейства не покинь.

О, я тебя, отец, освобождаю…

Как? Этот груз с меня снимаешь? Весь?..

Да, девственной клянусь я Артемидой.

О лучший сын! О благородный сын!

Дай бог таких тебе, отец, законных.

И потерять такое сердце… О…

Прощай, отец… Прости меня, мой милый.

Ты выдержишь… Ты одолеешь смерть.

Я выдержал… я уж в объятьях смерти.
Отец… скорее пеплос на лицо[38]…

О, славные афинские пределы,
И ты, Пелопоннес! Кого сейчас
Лишитесь вы… А мне, увы! Киприда
Страдания оставила клеймо.