Где они растут, эти розы? - Кристина Джорджина Россетти

Только солнце стало припекать,

Вновь зима пришла – лихим набегом.

Куст, что начал было оживать,

Ветром гнёт и засыпает снегом.

Он ещё воспрянет… Не беда!

Вспомни вековое наблюденье:

Чем сильнее злятся холода,

Тем пышнее майское цветенье!

Стареет Земля, хоть и всходит трава,

Зелёным ковром укрывая поля.

Огонь в глубине её тлеет едва…

Стареет Земля.

Мы малая горстка в безбрежной пыли,

Мы тонкая ниточка в сложном плетении.

Под нами, в бесчисленных складках Земли,

Лежат поколения и поколения.

Когда же огонь скажет слово своё

И вспыхнет опять, обновленье суля?

Земля… Как пронзителен холод её!

Стареет Земля.

Кто знает, что творится

Под гладью тёмных вод?

Никто… На вахте дремлют,

И бесполезен лот:

Утомившись за день,

Храпит морской народ.

Тот видит дом, а этот —

Отару с гор ведёт.

Светлые лики – туда, сюда

Мечутся бликами света.

С мачты на мачту – шепча, крича,

Но не слышат ответа.

«Эй, просыпайтесь!

Скала впереди —

Гибели верной примета!

Будет буря!» – лики трубят.

Шторм начинается где-то.

А там, в краю,

Где родные лица,

Где песни, как реки,

Текут, могут литься,

Подхвачена белой

Порхающей птицей,

Песнь колыбельная

Длится и длится.

Улыбаются спящие…

Безмятежно так дышат,

Между тем как над ними

В небе молнии пышут.

А корабль всё идёт —

К скалам ближе и ближе.

Плачут светлые лики…

Но матросы не слышат.

Вспышки молний небесных

В море бьют наугад —

Спящим мнится, что это

Полыхает закат.

Красным сполохам света

Кто-то, верно, и рад…

Но каким быть рассвету, если это закат?

«Просыпайтесь!» – молчат.

«Жизнь спасайте!» – не внемлют.

Их ветра не страшат:

Они дремлют и дремлют.

Что им страх, что им боль?..

Вечер сумрачный медлит,

Не прервётся, доколь

Смерть пловцов не объемлет.

«Просыпайтесь! Скорей!» —

Стонут светлые лики,

Выбиваясь из сил…

Но напрасны их крики.

Моряки видят сны:

Этот – в радостном миге

Обнимает жену,

Тот – снимает вериги.

Один за другим,

Каждый в свой черёд,

Белые, как снег,

Прозрачные, как лёд,

Лики покидают их,

Зная наперёд:

Каждый здесь оставшийся

Здесь же и умрёт.

Один за другим,

Молча, вереницей,

Как голуби кружа

Над мёртвою сестрицей,

В несбыточной надежде,

Той, что в душе таится,

Стайка белых ликов

В небе растворится.

Вперёд и вперёд —

С пути не свернуть! —

Корабль свой

Продолжает путь,

А ветер всё

Продолжает дуть.

Корабль затонет —

Кого упрекнуть?

Уснули моряки,

И ветер не унять.

Ни словом, ни рукой

Лежащих не поднять.

«Всё суета сует…»

Осталось лишь понять:

Напрасен их конец…

Кому на то пенять?

Ни мыслей нет, ни слов, ни даже слёз,

И сердце, как гранитная стена.

Равно ему, что пекло, что мороз,

Вокруг гляжу и вижу: я одна.

Верхушки гор в туманной пелене

От глаз укрылись, боле не маня,

И жизнь листом опавшим мнится мне…

О, Иисус мой, подтолкни меня!

Жизнь, словно лист осенний на ветру,

Сор, шелуха… Итог мой небогат.

Вот, кажется, немного – и умру…

Как жалок мой медлительный закат!

Жизнь – глыба льда и красок лишена.

Цветы увяли – иней на окне.

Но дай глоточек зелени, весна!

О, Иисус мой, возродись во мне!

Жизнь – чаша, что потрескалась давно,

Ни капли не способна удержать, —

Вода в ней или сладкое вино,

Что, согревая, может утешать…

Так брось в огонь жизнь старую мою,

Расплавь в огне и новую отлей!

Тебе я в руки чашу отдаю.

О Иисус Христос мой! Хочешь – пей!

– Ждём завершения дел…

– Завершения?..

Рожь уже убрана, поле под паром…

– Да, но труды наши ждут продолжения:

Надо зерно развезти по амбарам.

– Кончено…

– Что?..

– Пусть не ведаем точно,

Что-то окончится, нынче ли, впредь:

Жизнь для кого-то, часы и работа.

Поторопись, если хочешь успеть.

– Вдоволь всего…

– И чего ж это вдоволь?..

– Вдоволь всего, если счёт вести верно.

Снова весна – лучший к радости повод.

Сад весь в цвету и прекрасен безмерно.

В зимнем полумраке

Ветер стонет: «О-о».

И земля, как камень

Твёрдый под ногами,

И вода, как камень,

И снегу намело.

Снег падает на снег,

Снег падает на снег —

В зимнем полумраке,

Давно… О, как давно.

Бог Всемогущий так велик,

Что трудно и представить,

Земля и небо улетят,

Когда придёт он править,

Но этому младенцу,

Хоть поверить нелегко,

Сейчас достаточно груди,

В которой молоко.

Пусть ангелы над ним парят

И херувимов сонмы, —

Ему достаточно яслей

С охапкою соломы.

Его, над кем летают

Серафимы без числа,

Немало забавляет

Вид быка или осла.

Ему всего хватает —

Ведь любви не занимать

В том нежном поцелуе,

Что дарит ему