личности, a не плоти и не коллектива». Бердяевъ Н.А.
Самопознаніе.
«Безликому, нечеловѣческому іерархизму противополагается іерархизмъ человѣческій, іерархизмъ человѣческихъ качествъ и даровъ. Святой и геній, герой и великій человѣкъ, пророкъ и апостолъ, талантъ и умъ, изобрѣтатель и мастеръ – всё это чины человѣческой іерархіи, и подчиненіе имъ происходитъ въ иномъ планѣ, чѣмъ тотъ планъ, въ которомъ подчиняются іерархіи нечеловѣческой и безличной. Грѣшный міръ предполагаетъ существованіе и того, и другого іерархизма. Но высшій іерархизмъ есть іерархизмъ человѣческій. Церковь не можетъ существовать безъ епископовъ и священниковъ, каковы бы ни были ихъ человѣческія качества, но внутренне живетъ и дышитъ церковь святыми, пророками и апостолами, религіозными геніями и талантами, религіозными героями и подвижниками. Государство не можетъ существовать безъ главы государства, безъ министровъ, чиновниковъ, полицейскихъ, генераловъ, солдатъ, но движутся государства и осуществляются великія миссіи въ исторіи великими людьми, героями, талантами, предводителями, реформаторами, людьми необычайной энергіи. Наука не можетъ существовать безъ профессоровъ и учителей, хотя бы самыхъ посредственныхъ, безъ академій и университетовъ, іерархически организованныхъ, но живетъ и движется она геніями и талантами, открывателями новыхъ путей, зачинателями и революціонерами. Семья не можетъ существовать безъ іерархическаго строенія, но живетъ и дышитъ она любовью и самопожертвованіемъ. Всё спасается отъ вырожденія, окостенѣнія и смерти не безличнымъ нечеловѣческимъ іерархизмомъ, а іерархизмомъ человѣческимъ, человѣческимъ качествомъ, человѣческимъ даромъ. Іерархія безличная, нечеловѣческая, ангельская (въ церкви) есть іерархія символическая, отображающая, ознаменовывающая, іерархія же человѣческая и личная есть іерархія реальная, іерархія реальныхъ качествъ и достиженій. Священникъ – символиченъ, святой же – реаленъ. Монархъ— символиченъ, великій же человѣкъ – реаленъ. И задача этики въ томъ, чтобы дать преобладаніе іерархіи реальной, человѣческой надъ іерархіей символической, нечеловѣческой. Это предполагаетъ другую антропологію, другое ученіе о человѣкѣ». Бердяевъ Н.А.
Свасьян К. Очерк философии в ее самоизложении. М., 2010.
Свасьян К. Европа. Два некролога. Также см. статью К.Свасьяна "Что я имею в виду или к кому я обращаюсь, когда называю себя Я?"//"…но еще ночь".
"У меня люциферианство проявляется в том, что осознание своего человеческого достоинства не позволяет мне принять искупительную жертву Христа. Эмблема Распятого вызывала и вызывает во мне чувство неприязни и брезгливости. Каждому самостоятельно надлежит нести свой крест, не показывая это всенародно. Противна человеческая слабость, ждущая, чтобы за твои недолжные поступки отвечал дядя, в данном случае Иисус.
Ср. съ мыслями христіанскаго мыслителя: «Благодаря свободе духа человек научился господствовать над инстинктами. Но свобода духа – это ещё не свобода человека. Одержимость духом не менее опасна, если не более, одержимости страстями: неслучайно православные подвижники говорят о стяжании духа святого, а не о предоставлении ему власти над собой. Одержимые духом, между прочим, никогда не договорятся между собой, и ни о каком объединении не может быть и речи, кроме насильственного, попытки которого, начавшись испокон веков, не прекращаются и до сих пор. Для ненасильственного объединения в единое человечество нужны свободные, разумные и вменяемые личности, господствующие равно как над инстинктами, так и над духом. Как пишет Штирнер: "Только посредством «плоти» я могу сломить деспотизм духа, ибо только тогда, когда человек отзывается и на свою плоть, он понимает себя всего, и только когда он себя понимает вполне, он понятлив, или разумен". Измайловъ А. Изъ частныхъ бесѣдъ 2016-го.
«Очень метко о том, что Бердяев вряд ли бы понял М. Только мысленно поставив себя в центр мироздания, можно сказать столь необходимое горячее новое слово об ущербности и худосочии почвы, вспаханной историческим христианством, и онтологическом провале миссии Христа. Только пройдя через искус Люцифера, по Бердяеву Дьявола, можно разглядеть что там, на дне преисподней дольнего мира, и помериться силою с Богом и Дьяволом. М. способен на это». Анучинъ Евг. Изъ частныхъ бесѣдъ нач. 2018-го.
Свасьян К.А. Европа. Два некролога. М., 2003.
«Когда мы смотрим на цветок, нас манящий, тогда не важен нам исток, его творящий. Он нам дороже и родней как настоящий, пока не явится злодей, его казнящий. Люцифер не заворожен красой видимого, он призван испепелить мир, утверждая свою самость. Всякая попытка разбить цельность чревата разверстостью в Ничто». Анучинъ Евг. Изъ частныхъ бесѣдъ.
Слободнюк С. «Дьяволы» «Серебряного» века (древний гностицизм и русская литература 1890–1930 гг.), Спб., 1998.
Что такое христіанская ортодоксія? Искаженное въ угоду міру сему, но отъ міра сего на словахъ и только на словахъ открещивающееся вѣроученіе, претендующее на истину абсолютную, неложную и непререкаемую, исторически использовавшееся власть предержащими въ земныхъ своихъ цѣляхъ; ортодоксы, въ свою очередь, суть двоеверцы, сидящіе межъ двухъ стульевъ, поклоняющіеся – единовременно – создателю, Яхве, Іалдаваофу гностиковъ (который прямо сказалъ о себѣ: «Я образую свѣтъ и творю тьму, дѣлаю миръ и произвожу бѣдствія» (Исаія 45:7), и Христу (о которомъ сказано апостолами: «Богъ есть свѣтъ, и нѣтъ въ Нёмъ никакой тьмы» (1 Ин. 1:5) – короче, и добру, и злу; но нельзя служить двумъ господамъ, какъ нельзя и сидѣть промежъ двухъ стульевъ. Послѣ недолгой битвы, когда всё было на сторонѣ гностицизма (всё – да не міръ, и не ложь, и не неразборчивость, всеядность въ средствахъ), побѣждаетъ ортодоксія, подстраивающая – вполнѣ въ духѣ Великаго Инквизитора – подлинное благовѣстіе Христа (gnosis) подъ земныя условія. Однако еще задолго до открытій Нагъ-Хаммади и до вообще какихъ-либо открытій гностическихъ текстовъ иные мыслители (отъ Эккегарта вплоть до Юнга) такъ или иначе тонкими своими интуиціями доходили до подлинно-гностическаго: возгонялись гносисомъ до гносиса.
«Я есмь … звѣзда свѣтлая и утренняя» (Апок. 22, 16). Также у Петра сказано прямо «Lucifer» (Второе Посланіе Петра 1:19): «Et habemus firmiorem propheticum sermonem cui bene facitis adtendentes quasi lucernae lucenti in caliginoso loco donec dies inlucescat et lucifer oriatur in cordibus vestris» (Вульгата).
Свасьян К. «…но еще ночь».
Ср. со словами Штейнера: «In dem Christus wird Leben der Tod» («Во Христѣ смерть становится жизнью»).
«Мы – мычанье, обличанье лишь чужого естества. Созидательно сиянье златом блещущего Я. Если дышишь,
