Эдгар По - Ворон(переводы)

Незабвенный, лучезарный ангел с именем Линор."

Каркнул Ворон: "Nevermore."

"Птица-бес, ты стала лишней! – завопил я тут, вскочивши. -

Убирайся – в Ночь, и Бурю, и Плутона злой простор! -

Черных перьев не роняя, знака лжи не оставляя,

Дом немедля покидая – наш закончен разговор!

Клюв свой вынь навек из сердца, прочь же, кончен разговор!"

Каркнул Ворон: "Nevermore."

И сидит, сидит неслышно, не взлетая, неподвижно,

Дремлет на Палладе бледной черный демон до сих пор;

Но глаза его сверкают, ничего не упускают,

В свете лампы он роняет тень на вытертый ковер.

И душе моей из тени, тяжко павшей на ковер,

Не подняться – nevermore.

перевод – февраль 1999

Перевод Игоря Голубева

Било полночь. Был я болен, духом пуст и обездолен,

Заблудился в старой Книге, в неразгаданных словах.

Пробужденьем от кошмара прозвучали три удара,

Как когда-то – три удара старой битой на дверях.

Я подумал: там прохожий зябко ёжится в дверях,

Заблудившийся в полях.

Только я привстал со стула, лампа, помню я, мигнула,

Пламя словно бы от ветра закачалось на свечах.

И внизу качнулись тени – сумма смуты и смятений,

Не вопросы, просто тени, молча лёгшие во прах…

Ах, Ленор, моя утрата, ночи, лёгшие во прах…

Ты ушла – и мир зачах.

Зашуршало что-то в шторах, из угла донёсся шорох,

Будто ночи одиночеств отражаются в вещах,

Довершают мне потерю приглашеньем к суеверью,

Тут же кто-то ждёт за дверью с чёрной ночью на плечах…

Я нарочно медлю, что ли? Поневоле смутный страх,

Если полночь на часах.

Впрочем, хватит! Может, хуже там – кому-то – в зимней стуже.

Я откинул крюк тяжёлый и за дверью нараспах

Огляделся: "Гость иль гостья, здесь темно как на погосте,

Где же вы? Не прячьтесь, бросьте!…" – Пустота и снежный прах.

Леденеющий от злости, ветер гонит снежный прах,

Стонет в кленах и в кустах.

Но озноб бежит по коже не от ветра, не похоже,

Вроде б что-то или кто-то, заблудившийся в мирах,

Из глубин декабрьской ночи сообщить мне что-то хочет,

Передать мне что-то хочет знаком или на словах.

Вдруг "Ленор" шепнуло эхо… Может – я позвал впотьмах,

Может, просто шум в ушах.

У меня замёрзло сердце, я вернулся в дом согреться,

Сел к камину и услышал тот же стук, вернувший страх.

Но сказал себе: "Так часто клёны полночью стучатся,

Нам мерещатся несчастья, людям, жмущимся в домах, -

Будто призраки стучатся к людям, жмущимся в домах,

А всего-то – ветки взмах".

Но едва окно раскрыл я, вижу клюв, глаза и крылья -

Мне шагнул навстречу Ворон, и крыла тяжёлый взмах

Чадо Вечности и Ада перенёс на бюст Паллады…

Мне за слёзы так и надо – слишком горем я пропах.

Хоть какой, да собеседник: если горем я пропах,

Скажет "Крра!" в ответ на "Ах!…"

Как он важен, как вальяжен, хоть и чёрен, да не страшен,

И едва ль его жилище – на Летейских берегах.

Если был бы он и вправду Вестник Рая, Ворон Ада,

Мне узнать бы было надо, как зовётся в тех мирах.

Ну, давай! Ответствуй, Ворон, как ты звался в тех мирах!

Ворон горько каркнул: "Крах!"

Я отпрянул: ну и диво! Птица дьявольски учтива,

Хоть запуталась, бедняга, в разных птичьих именах.

Вышло чётко; но, однако, имя – нечто вроде знака,

Можно звать и так и всяко, но своих домашних птах,

Даже пусть больших и чёрных, но никто домашних птах

Не терзает кличкой "Крах".

Как он прочно сел над дверью! – видно, чувствует доверье.

В этом чудится мне что-то, встарь мелькавшее в мечтах.

Где мечты?… Где шатья братья?… Не могу друзей собрать я,

Словно некое проклятье на моих лежит друзьях.

Что же нужно, чтоб остался хоть бы ты – в моих друзьях?

Ворон горько каркнул: "Крах!"

Вздрогнул я. За чёрным словом – жалким жизненным уловом -

Чей-то чёрный крест увидел на надеждах и делах.

Был хозяин птицы – нытик, духом полный паралитик,

Вы таких не окрылите, – он почти с восторгом чах.

Ворон слушал это слово, а хозяин чах да чах -

Сам себе накаркал крах.

Вещий Ворон, тощий Ворон, чей-то горестный позор он

Поневоле выдал миру: что ему в людских речах!…

Я придвинулся: наверно, понимает он неверно,

Но – сиянье или скверну слышит он в таких словах?

Что он, Ворон, смутно видит в человеческих словах -

Для примера, в слове "крах"?

Не "любовь" ли?… Вдруг воскресло, как она садится в кресло,

И опять сидим мы рядом и мечтаем при свечах…

Может, ей, такой прекрасной, к высшим таинствам причастной,

На земле – такой несчастной, место – там, на Небесах?

Для неё, кого с рожденья ждали там, на Небесах,

Смерть – Призванье, а не крах?…

И в ответ мне – полузримо в клубах ладанного дыма

Появились серафимы с горним светом на челах.

"Вот мне знак! Теперь я знаю: горем я Ленор терзаю!…

Жечь, как я сейчас дерзаю, душу на ночных кострах -

Пусть оставлю! – и тогда мне вместо жизни на кострах

Будет…" Каркнул Ворон: "Крах!"

"Ты! Подделка под пророка! Не казни меня до срока!

Будь ты птица, будь ты демон, ты – знаток в таких вещах.

Не в пустыне злого Рока, так на папертях Востока,

Не в твоей стране порока, так в иных каких краях -

Подскажи – какое средство стать беспамятным как прах?!"

Ворон горько каркнул: "Крах!"

"Ты! Подделка под пророка! Ты – не морок, ты – морока.

Хоть бы видимость надежды отыскать в твоих словах!…

Подтверди мне не переча, что блаженной будет встреча,

Что Ленор, затеплив свечи, ждёт меня на Небесах.

Что же – ну, ответствуй, демон! – ждёт меня на Небесах?"

Ворон горько каркнул: "Крах!"

"Вот и знак, пернатый дьявол: ты мой враг, ты вновь слукавил,

Ты пронзил мне клювом сердце, – изыди, вселенский страх!

Не переча, не пророча – прочь, порочный отпрыск Ночи,

В дверь, в окно – решай, как проще, каркай там, в пустых полях.

Что тебе в моих мученьях, что тебе в моих мечтах?…"

Ворон горько каркнул: "Крах!"

Так сидит и до сих пор он, и следит за мною Ворон,

Белый бюст и чёрный Ворон сторожат меня в дверях.

Взгляд – как огненная спица, и хотя недвижна птица,

Тень под нею шевелится, как крыла протяжный взмах,

Мне из глуби этой тени всё виднее каждый взмах,

Всё роднее слово "крах".

Поздней ночью, раздраженный,

Разбирая труд говенный,

Задремал я, не осилив перевода глупый слог.

Вдруг неясный стук раздался.

Вздрогнул я, и обосрался:

Что за на фиг? Что за сука лезет, блин, на мой порог?

Ща как выйду, напинаю и меж глаз и между ног!

Преподам ему урок.

Помню, как случилось это:

В ожидании просвета

Я пытался между фиги хоть полстрочки разобрать.