Книга Песен - Борис Борисович Гребенщиков

Вперед, вперед, плешивые стада;

Дети полка и внуки саркофага —

Сплотимся гордо вкруг родного флага,

И пусть кипит утекшая вода.

Застыл чугун над буйной головой,

Упал в бурьян корабль без капитана…

Ну, что ж ты спишь — проснись, проснись, охрана;

А то мне в душу влезет половой.

Сошел на нет всегда бухой отряд

И, как на грех, разведка перемерла;

Покрылись мхом штыки, болты и сверла —

А в небе бабы голые летят.

На их грудях блестит французский крем;

Они снуют с бесстыдством крокодила…

Гори, гори, мое паникадило,

А то они склюют меня совсем.

Восемь тысяч двести верст пустоты —

А все равно нам с тобой негде ночевать.

Был бы я весел, если бы не ты —

Если бы не ты, моя родина-мать…

Был бы я весел, да что теперь в том;

Просто здесь красный, где у всех — голубой;

Серебром по ветру, по сердцу серпом —

И Сирином моя душа взлетит над тобой.

В железном дворце греха живет наш ласковый враг:

На нем копыта и хвост, и золотом вышит жилет —

А где-то в него влюблена дева пятнадцати лет,

Потому что с соседями скучно, а с ним — может быть, нет.

Ударим в малиновый звон; спасем всех дев от него, подлеца;

Посадим их всех под замок, и к дверям приложим печать.

Но девы морально сильны и страсть как не любят скучать,

И сами построят дворец, и найдут как вызвать жильца.

По морю плывет пароход, из трубы березовый дым;

На мостике сам капитан, весь в белом, с медной трубой.

А снизу плывет морской змей и тащит его за собой;

Но, если про это не знать, можно долго быть молодым.

Если бы я был один, я бы всю жизнь искал, где ты;

Если бы нас было сто, мы бы пели за круглым столом —

А так неизвестный нам, но похожий

На ястреба с ясным крылом,

Глядит на себя и на нас из сияющей пустоты.

Так оставим мирские дела и все уедем в Тибет,

Ходить из Непала в Сикким загадочной горной тропой;

А наш капитан приплывет к деве пятнадцати лет,

Они нарожают детей и станут сами собой.

Если бы я был один, я бы всю жизнь искал, где ты;

Если бы нас было сто, мы бы пели за круглым столом —

А так неизвестный нам, но похожий

На ястреба с ясным крылом,

Глядит на себя и на нас из сияющей пустоты.

Мне не нужно победы, не нужно венца;

Мне не нужно губ ведьмы, чтоб дойти до конца.

Мне б весеннюю сладость да жизнь без вранья:

Ох, Самара, сестра моя…

Как по райскому саду ходят злые стада;

Ох измена-засада, да святая вода…

Наотмашь по сердцу, светлым лебедем в кровь,

А на горке — Владимир,

А под горкой Покров…

Бьется солнце о тучи над моей головой.

Я, наверно, везучий, раз до сих пор живой;

А над рекой кричит птица, ждет милого дружка —

А здесь белые стены да седая тоска.

Что ж я пьян, как архангел с картонной трубой;

Как на черном — так чистый, как на белом — рябой;

А вверху летит летчик, беспристрастен и хмур…

Ох, Самара, сестра моя;

Кострома, мон амур…

Я бы жил себе трезво, я бы жил не спеша —

Только хочет на волю живая душа;

Сарынью на кичку — разогнать эту смурь…

Ох, Самара, сестра моя;

Кострома, мон амур.

Мне не нужно награды, не нужно венца

Только стыдно всем стадом прямо в царство Отца;

Мне б резную калитку, кружевной абажур…

Ох, Самара, сестра моя;

Кострома, мон амур…

Ты нужна мне — ну что еще?

Ты нужна мне — это все, что мне отпущено знать;

Утро не разбудит меня, ночь не прикажет мне спать;

И разве я поверю в то, что это может кончиться вместе с сердцем?

Ты нужна мне — дождь пересохшей земле;

Ты нужна мне — утро накануне чудес.

Это вырезано в наших ладонях, это сказано в звездах небес;

Как это полагается с нами — без имени и без оправданья…

Но, если бы не ты, ночь была бы пустой темнотой;

Если бы не ты, этот прах оставался бы — прах;

И, когда наступающий день

Отразится в твоих вертикальных зрачках —

Тот, кто закроет мне глаза, прочтет в них все то же —

Ты нужна мне…

…окружила меня стеной,

протоптала во мне тропу через поле,

а над полем стоит звезда —

звезда без причины…

Вот упала с неба звездочка, разбилась на-поровну,

Половинкой быть холодно, да вместе не след;

Поначалу был ястребом, а потом стал вороном;

Сел