Ознакомительная версия.
«Remembrance has a Rear and Front —…»
Remembrance has a Rear and Front —
This something like a House —
It has a Garret also
For Refuse and the Mouse.
Besides the deepest Cellar
That ever Mason laid —
Look to it by its Fathoms
Ourselves be not pursued.
Память имеет тыл и фасад —
Это подобно Дому.
У памяти есть Чердак,
Для мышей и моли.
А для кошки погреб есть,
Чтоб стерегла покой.
Кошка уснула, а Хозяин —
Гонится за собой
A word is dead
When it is said,
Some say.
I say it just
Begins to live
That day.
Мысль умирает,
Говорят,
Когда изречена.
А я скажу,
Что в этот день
Вступает в жизнь она
«NEW feet within my garden go…»
NEW feet within my garden go,
New fingers stir the sod;
A troubadour upon the elm
Betrays the solitude.
New children play upon the green,
New weary sleep below;
And still the pensive spring returns,
And still the punctual snow!
Снова ноги ведут меня к саду,
Снова пальцы шевелят дерн,
И опять трубадур на вязе
Одиночества борет сон.
Снова дети играют в травах,
Снова игры усталые спят.
И весны задумчивый воздух,
И снегов пунктуальных пласт.
«HESE are the days when birds come back…»
HESE are the days when birds come back,
A very few, a bird or two,
To take a backward look.
These are the days when skies put on
The old, old sophistries of June, —
A blue and gold mistake.
Oh, fraud that cannot cheat the bee,
Almost thy plausibility
Induces my belief,
Till ranks of seeds their witness bear,
And softly through the altered air
Hurries a timid leaf!
Oh, sacrament of summer days,
Oh, last communion in the haze,
Permit a child to join,
Thy sacred emblems to partake,
Thy consecrated bread to break,
Taste thine immortal wine!
Дни, когда птицы летят назад,
Очень много иль две.
Возвращенья немой привет.
Дни, когда небеса —
Голубые и золотые ошибки —
Ходят в старых нарядах июня.
О, обман,
Не смутивший пчелу,
Вероятность победы сознанья.
О, рожденье зерна;
Музыка ветра, чей голос, играя,
Торопит робость листвы,
О, причастие лета,
О, общение в дымке,
Детворы – голоса,
О, святая эмблема —
Преломление хлеба святого —
Вкус Вина Вечности!
«I started Early – Took my Dog —…»
I started Early – Took my Dog —
And visited the Sea —
The Mermaids in the Basement
Came out to look at me —
And Frigates – in the Upper Floor
Extended Hempen Hands —
Me to be a Mouse —
Aground – upon the Sands —
But no Man moved Me – till the Tide
Went past my simple Shoe —
And past my Apron – and my Belt
And past my Bodice – too —
And made as He would eat me up —
As wholly as a Dew
Upon a Dandelion's Sleeve —
And then – I started too —
And He – He followed – close behind —
I His Silver Heel
Upon my Ankle – Then my Shoes
Would overflow with Pearl —
Until We met the Solid Town —
No One He seemed to know
And bowing – with a Mighty look —
At me – The Sea withdrew.
Я встала рано, и мой дог
Позвал меня с собой.
Мы Море вышли навестить,
Русалкам пел прибой.
Фрегат печально мне махнул
Рукой из конопли.
Казалась Мышью на песке
Ему я в эти дни.
Но не растрогаюсь до слез,
Пока морской Прилив
Не возвратит из влажных грез
Мой фартук, пояс, туфли.
Прилив еще пугал меня,
Что выпьет до глотка,
Как изумрудную росу
На рукаве цветка.
И он за мною по пятам,
Бежал, во весь свой дух.
И Моря чувствовала я
Серебряный каблук.
Пока сердитый город
Не встанет твердым магом,
Никто не сможет жемчуг взять,
С меня Дух моря снять.
Abraham to kill him
Was distinctly told
– Isaac was an Urchin
– Abraham was old.
Not a hesitation
– Abraham complied
– Flattered by Obeisance
Tyranny demurred.
– Isaac – to his children
Lived to tell the tale
– Moral – with a mastiff
Manners may prevail.
Услыхал однажды Авраам
Страшный голос Бога:
«Я призвал тебя, чтоб ты убил – Исаака,
Сына твоего живого».
Не колеблясь, Авраам
Принял Божью волю;
Льстил себя надеждой, что – Тиран —
Испытанье дал ему, лишив покоя.
Старый Исаак говорил – сыновьям в дорогу
– Лишь один закон от отца мне ведом:
«Подчиниться Богу – значит
Одержать победу».
«A Mien to move a Queen…»
A Mien to move a Queen
– Half Child – Half Heroine
– An Orleans in the Eye
That puts its manner by
For humbler Company
When none are near
Even a Tear
– Its frequent Visitor
– A Bonnet like a Duke
– And yet a Wren's Peruke
Were not so shy
Of Goer by
– And Hands – so slight
– They would elate a Sprite
With Merriment
– A Voice that Alters – Low
And on the Ear can go
Like Let of Snow
– Or shift supreme
– As tone of Realm
On Subjects Diadem
– Too small – to fear
– Too distant – to endear
– And so Men Compromise
And just – revere.
Полуребенок, полугероиня —
Взгляда Новый Орлеан —
Лицо Королевы – океан —
Тайны. – Взгляд покорности и власти —
Страстное бесстрастье.
Королева вечно одна —
Королеве жаловаться нельзя —
Ее частый гость – слеза.
Королевская шляпа – как герцог —
Ее Парик – словно скерцо.
Застенчивость, подобная
Робкой руке просителя,
Поднимает настроение Фее —
Весельем.
Ее голос подобен для слуха —
Скрипке – шепоту у самого уха —
Спуску снежной лавины —
Высшей уловке, оружию лести.
Как настраивать королевство —
Вопрос чести.
Немного страха придворных —
Немного интриг у трона —
Человеческое притворство – все это
Участь Короны.
«A door just opened on a street —…»
A door just opened on a street —
I, lost, was passing by —
An instant's width of warmth disclosed
And wealth, and company.
The door as sudden shut, and I,
I, lost, was passing by, —
Lost doubly, but by contrast most,
Enlightening misery
Дверь распахнута на улицу —
Я упускаю мимолетное,
Тепла мгновенье перелетное,
Богатство, братство мое легкое.
Дверь затворилась. И тотчас —
Я упускаю мимолетное —
Вдвойне погибшее, далекое
Очарованье нищеты.
A Secret told
– Ceases to be a Secret – then
– A Secret – kept
– That – can appal but One
– Better of it – continual be afraid
– Than it
– And Whom you told it to – beside.
Поведанная тайна
Прекращает быть тайной.
Секрет хранится так крепко,
Что может ужаснуться Некто.
Лучше – непрерывно бояться —
Обмолвки, чем —
Узнать свою тайну – от Ветра.
«I see the better – in the Dark —…»
I see the better – in the Dark —
I do not need a Light —
The Love of Thee – a Prism be —
Excelling Violet —
I see thee better for the Years
That hunch themselves between —
The Miner's Lamp – sufficient be —
To nullify the Mine —
And in the Grave – I see Thee best —
Its little Panels be
Aglow – All ruddy – with the Light
I held so high, for Thee —
What need of Day —
To Those whose Dark – hath so – surpassing Sun —
It deem it be – Continually —
At the Meridian?
Я лучше вижу в темноте,
Я не нуждаюсь в свете.
Моя любовь к тебе – цветок
Фиалки на Рассвете.
Я лучше вижу, став взрослей,
Предчувствуя, как вновь
Шахтерской лампой рудника
Осветит жизнь любовь.
Я стану видеть и в гробу, —
Сей мрачный, тесный дом
Зажжется пламенным костром —
Живой любви углём.
Зачем мне День, когда во тьме —
Вдруг – свет души твоей,
Когда в любви мне Богом дан —
Судьбы Меридиан?
The only news I know
The Only News I know
Is Bulletins all Day
From Immortality.
The Only Shows I see —
Tomorrow and Today —
Perchance Eternity —
The Only One I meet
Is God – The Only Street —
Existence – This traversed
If Other News there be —
Or Admirable Show —
I'll tell it You.
Знаемое мной —
‒ Весточка в конверте —
Летопись Бессмертья.
Видимое мной —
‒ Сентябрь или май —
Вечности словарь.
Встреченное мной
Улицы тревога —
Перекресток Бога.
Если птичий крик,
– Ангелов дневник —
Я пришлю вам стих.
«It tossed – and – tossed —…»
It tossed – and – tossed —
A little Brig I knew – o'ertook by Blast
– It spun – and spun
– And groped delirious, for Morn
– It slipped – and slipped
– As One that drunken – stept
– Its white foot tripped
– Then dropped from sight
– Ah, Brig – Good Night
To Crew and You
– The Ocean's Heart too smooth – too Blue
– To break for You
Подхватывая ветра взгляд,
Он шел к Рассвету наугад.
Под звонкий, долгий чаек крик
Кружил, кружил маленький бриг.
Он спотыкался и бежал,
Как будто пьяный он шагал,
Ступнями белыми в рубцах
И был потерян мной впотьмах.
Ах бриг, спокойной ночи, спи,
Твои матросы смотрят сны.
Я знаю, Океана Душу
Ничто волненьем не нарушит.
«I held a Jawel in my fingers —…»
I held a Jawel in my fingers —
And went to sleep —
The day was warm, and winds was prosy —
I said: «Twill keep» —
I woke – and chid my honest fingers,
The Gem was gone —
And now, an Amethyst remembrance
Is all I own.
Сжимая аметист в руке,
Ложилась спать.
День тепл и скучен был, а я
Сны ночи стала звать.
Проснулась аметист исчез
В волшебном сне.
Но аметистовая память
Живет во мне.
Ознакомительная версия.
