Андрей Русанов - Под черным небом

Ждешь, ждешь, ждешь, а оно не приходит…
Так всегда, когда жаждешь ответа.
Ты не жди,
Так лишь время уходит.
Ты — лишь камень, лежащий на водном пути…

Пусть думают враги — убит,
Пусть думают — пред смертью улыбаюсь,
Пусть думают — в кино снимаюсь.
А я пружина, я сжимаюсь,
И не улыбка это — просто скалюсь.

Мне друг сказал, что пахнет стих арестом…
Но что поделать — я сторонник рельсовой войны!
В груди, бывает, так защемит резко,
Что лишь Господь отводит от беды!

На пределе рвется тело,
От нагрузки мозг кипит…
Но не брошу это дело,
Ведь душа к нему лежит!

Хочешь, я тебя буду любить?
Хочешь, я тебя буду ждать?
Только мне обещай жить,
Только мне обещай дышать…

Я замечаю, как моргает свет,
Когда рядом садится ангел,
Но я разучился видеть,
Как падает снег,
И шрамами стали раны…

Пушистый белый снег,
В ледышках борода.
Как сердцу мил рассвет…
Привет, привет, Зима!

Иногда не хватает воздуха,
Хоть рубаху рви иль не рви.
То душа твоя просит отдыха
От «большой и светлой» любви…

В вихре взрывов не считают судьбы.
Холодна убийцы рука.
Как всегда, лжет правосудье,
Правит балом сам Сатана.
А народ… Что народ? Все быдло…
Ты его лишь лапшой накорми,
Вечерами липнут к корытам,
Протирая задами штаны…
Год за годом, мелькая, проходит,
Уже Раем считаем Ад…
Только ангел в форме не ходит
И дубинкой не бьет всех подряд…
В магазинах взбесились цены,
На зарплату не купишь еды.
А с экрана орет оголтелый,
Задыхаясь в брызгах слюны…
Завтра вешаться, вот, призывают…
Я попу задал лишь вопрос:
Мою душу потом отстирают,
Коль я мыло с веревкой принес?

А завтра снова, как вчера,
Услышу вой сирен…
Не подведи, прошу, рука…
Да будет тлену — тлен…

Хочется просто забыть о войне,
Призраки города видя,
Или пойти утопиться в вине,
Всех или вся ненавидя…

Как дивно пляшет эта тень
При свете фонаря.
И я скажу вам — этот день
Был прожит вновь зазря.

Во сне я вижу города,
Порой по ним брожу,
И в них теряю я себя,
Друзей не нахожу…

Каждый квадрат черно–белого мира
Выкрашен дивной мечтой сизокрылой.
Мечутся люди от стенки до стенки,
В поисках краски стирая коленки…
Я же смеюсь, попивая джин–тоник —
Каждый из них настоящий дальтоник…

Маятник мечется взад и вперед,
Мерно дышу ему в такт.
Кто бы еще мое сердце сберег —
Скоро наступит антракт…

Здравствуй, новый вечер,
Спать давно пора?
Как же наши встречи,
Кофе до утра?

Дым перед глазами и огонь в груди,
Мне вчера сказали: просто подожди.
А сознанье стонет, просит время, срок.
Рот приоткрывая, жму стальной курок…

Одни и те же миры заставляют скучать,
Тоска моя — через край.
Но ночью безлунной, под стук дождя
Я вновь начинаю мечтать…

Ах, оставьте меня!
Не ищите даже в самых далеких кабаньих берлогах,
Хоть известно давно — кабаны где–то там и живут…
В облаках я витаю, где нету дороги
И пою так, как только лишь певчие рыбы поют…

Осталось десять дней до снега,
Осталось десять до зимы…
А я хочу краюшку хлеба,
Чтоб взбудоражить вам умы…

Опять безутешен, немного смешон,
А рядом лежит колпак.
Куда же, мой друг, куда ты ушел,
На память оставив пятак…

Бумага, что скальпель в умелой руке —
Скользнет, как по маслу нож…
Но лучше лежать в кровавой реке,
Чем жить среди этих рож.

Где–то там далеко мирно кедры шумят,
И блестит в пустоте голубая звезда…
Где–то там на душе бесконечно легко,
Жаль, туда не летят поезда…

Мрачный всадник на горе, а под ним туман…
Не в бреду я, не во сне, это не обман.
Не горит в руке свеча, сколько не пали,
Нам остается ровно час, ровно до зари…

Последняя ночь и снова война,
Последняя ночь в тишине…
Вот лампа мигнула, и тихо шепнула:
Пора… Не забудь обо мне…

Ночь бежит украдкой, времени тетрадка не спешит.
Образуют точки бесконечность строчек, а душа к покою лежит.
Что мне в жизни надо? Море, дом, отрада? Этим ты меня не смеши…
Образуют точки бесконечность строчек, а душа от боли кричит…

Растут запросы в жизни и в еде,
Бывает, мед течет по пышной бороде,
Бывает, вырывают ноги асфальт неведомой дороги.
И в этой постной суете смеются звезды в высоте…

Осмотрись в темноте, сразу станет светло!
И вдохни полной грудью божественный ветер!
Улыбнись, смерти глянув в лицо,
Теперь ты — этот ветер бессмертий!

Капли крови падают вниз,
Трудно мыться и тяжко дышать…
Вот такой неприятный сюрприз,
Если мудрости зуб удалять…

Буква в клеточку, клеточек ряд —
Убежала куда–то строка…
Слово к слову и рифмы летят.
Пустословье — удел дурака?

Боль прочистит мозги,
Кровь ударит в висок…
Ночью в ванной не видно ни зги —
Потерял я свой черный носок…

Привет, мой друг–поэт,
Присядем, помолчим?
А, может, позабыть про этот век,
Где лучше быть немым…

Этой бесконечно–долгой ночью
Думал я, как к звездам улететь,
И в одно мгновенье озарило — понял:
Надо просто очень захотеть!