у ворот. «Нет им пощады!»
Ор подбодрения. Стук от железа.
И только сейчас смекнула принцесса,
Что к порогу страны война подошла…
За стены дворца она уж зашла…
Всех женщин, детей и стариков
В погреб загнали. Мир-то суров.
Ульяне осталось с ними сидеть.
Сколько ещё ей надо стерпеть?
Тихие всхлипы. Мольбы о победе.
Они здесь сидят, будто бы в склепе.
Песок осыпается на них с потолка.
Звуки войны идут с далека.
Борьба началась совсем уже рядом,
Подготовили все бутылочки с ядом,
Никто не хотел оказаться в плену.
«Неужели сейчас я снова умру?»
Думалось ей, что будет иначе,
Стала казаться жизнь ей слаще.
«Вот сейчас они уж ворвутся!
Не хочу в плену я проснуться!»
Склянку она осушила до дна.
Бедная женщина. Осталась одна.
Встревоженно все смотрели на Улю,
А она выпить не в силах эту пилюлю.
В погреб ворвался вражеский страж,
Было бы лучше, чтоб был он мираж,
Пристально он смотрел на Ульяну.
«Подойдёшь и выпью я этого яду».
Убитый король на престоле сидит,
На коленях Ульяна от боли вопит,
Этот старик заменил ей отца…
В ноги к нему возложили сердца…
Воткнули в глаза розы с шипами,
Из тела торчат рукоятки, кинжалы.
«Как вы могли?! Зачем сделали это?!»
С ней рядом в ответ упала монета.
«Варвары… изверги… нелюди тоже…»
«Принцесса, подумай ты всё же.
Хочу, чтоб постель согревала жена
И народ твой не будет страдать никогда».
Но не верила Уля словам чужака.
На неё смотрели все свысока.
Вытерев слёзы, твёрдо на ноги встала,
Жалеть себя она перестала.
Вплотную к мужчине она подошла,
Не стала скрывать, что она очень зла:
«Говоришь ты красиво, нравится очень,
Но свадьбу с тобою немного отсрочим.
Заключим договор от наших сторон,
Закрепить ты слова печатью должо́н.
Не сделаешь это, встану против тебя!
Биться до вдоха последнего буду и я!»
Вражеский муж неподвижно стоял,
Что ей ответить он размышлял:
«Хорошо, я согласен. Давай заключать.
Пусть тащат сюда короны печать».
Пару часов у стола простояли,
Между собой пакт заключали,
Подписаны акты, канцлер убёг.
Не выйти теперь из дворца за порог.
Повторение прошлого, но жизнь другая
И стала она совершенно иная.
Она отвечает за свой же народ,
Собою пожертвует, но пусть он живёт.
«Ты правда поверила им на слова,
Что не станет народ страдать никогда?»
Хаур на окне сидел и смотрел
На раны Ульяны. Внутри он сгорел.
Ульяна на это лишь промолчала,
Всё и сама хорошо понимала,
Что все эти люди способны разрушить
Страну изнутри. Народу не сдюжить.
Вражеский муж сидел, удивлялся,
Характер-то девушки не поломался.
Себя отдала на съеденье волкам,
К народу относится, будто к птенцам.
У принцессы у воли твёрдая сила
И помощь она нигде не просила,
Она не рыдала ночами в подушку,
Лишь в руках теребила ниток катушку.
Каждую ночь у окошка стояла,
На небо она подолгу взирала,
Будто пыталась звёзды считать
Или тайну луны для себя разгадать.
Таос не мог в голове уложить,
Что её не сможет он покорить.
Если так с принцессой случилось,
Значит здесь удача её завершилась.
Стала жертвой она на благо народа,
Если подумать, то это убого.
Жертву эту никто не оценит
И мненье к себе она не изменит.
Престол отдала в руки врага,
А ему ведь она казалось строга,
Что будет она цепляться за власть
И будет бояться в глазах низко пасть.
Неужели ошибся с выводом он?
Твёрдости в этом был он поло́н.
Подмены здесь никак не случилось,
Но мышленье её вдруг изменилось.
Таос намерен ей жизнь искалечить
И точно он сможет всё обеспечить.
Станет народ её ненавидеть
И девушке месть он может предвидеть.
Вражеский муж сидит и хохочет,
Выполнить план быстрее он хочет,
В нетерпении жутком чешутся руки,
Он слабости знает королевской-то суки.
Солнце как будто светит назло,
Ульяне в судьбе не повезло,
В пути поворот свернул не туда
И в прошлом так получалось всегда.
На своё отраженье в зеркало смотрит.
«И народ, и себя в итоге погубит…» –
В который раз повторила она
Ненавистные ей Хаура слова.
«А быть может оказался он прав?» –
Вздохнула Ульяна, поправив рукав.
Когда-то мечтала вот так же стоять
В ожидании свадьбы своей же дрожать.
Только сейчас в ней радости нет,
Ведь даже король ещё не отпет…
Солдаты погибли только напрасно
И свадьбу играть сейчас очень опасно.
Вражеский муж всё это подстроил,
Пышную свадьбу в кризис устроил,
Своё безразличье явил он народу
Иные в стране утвердив подать и квоту.
Ульяна стояла против такого,
Принять не хотела налога другого,
Но Таос настойчив вдруг оказался:
«Народ при тебе, принцесса, остался».
Свадьба прошла. Закончился бал.
Вражеский муж очень устал,
Потащил за собой свою же жену,
Но в спальне он запер её лишь одну.
«Моя госпожа, мне Вас искренне жаль.
В мою душу вошли тоска и печаль,» –
За дверью услышала голос Хаура:
«Зачем согласилась? Какая ж ты дура».
Ульяна хотела на это ответить…
Но какой уже толк дерево метить?
Сев на полу, опёрлась на дверь.
Что ж ожидает в жизни теперь?
Прочь удалились за дверью шаги.
В голове были мысли когда-то: «Беги!»
Теперь точно осталась Уля одна.
Одиночество съест, как и тогда.
Очерствела душа… Отвернулся народ:
«Королева презренна! Про́клятый род!»
Ульяна молчала, слушала всех.
В ладони захлопала: «Это успех!
Презренные люди, не видите вы,
Что для вас утопила свои я мечты!
Таос был прав. Недостойные вы
Быть палачами моей головы».
Вражеский муж ехидно смеялся,
С ситуации сильно он забавлялся.
Королева сама хочет им мстить
Из чаши хрустальной крови испить.
Таос был рад исходу такому,
Хоть представлял это он по-другому.
Уля план мести тайно писала,
Ярко себе смерть других представляла.
Желанье Ульяны немного погасло,
Мести хотела не так уже страстно,
Умерился пыл, спустив на бумаге.
«Нет в сердце моём даже отваги».
Горько вздохнула, закрыла глаза:
«Я будто из сказки та стрекоза.
В горе своём виню других я людей,
Хотя ближе ко мне находится змей.
Нельзя забывать о клейме на
