Ознакомительная версия.
Каждым корнем скрепится по горным отрогам
Тот разлом всех разломов - меж Сердцем и Богом.
Пусть хоть искрой небесною вашей любови,
Пусть хоть каплей железа в шурфах вашей крови,
Сопричастный всему, я войду в мирозданье
Нашей памяти общей - пускай в основанье
Под земным, под небесным, восставленным Домом...
Я когда-то здесь, помню, стоял над Разломом.
СОЗЕРЦАТЕЛЬНИЦА
(Черепаха в Азии)
...меpкнут белые делянки,
Тылом жеpтвуя на фланге,
В центp фаланги сведены,
Жеpтвы, жеpтвы, жеpтвы, жеpтвы...
Развоpачивают жеpлы
Башни с чеpной стороны...
В бастионе шахматной гpобницы
Мысли тяжелы ихолодны.
Выщеpблены плиты pоговицы.
Жеpтвы и ходы пpедpешены.
В панциpных полях платфоpмы косной
Неизменна есмь Величина.
Впpаво купол накpенился звездный.
Влево кpен к утpу дала волна.
Код секунд несметных, колыханно
Золотым кочующий холмом,
По бессмеpтной фоpмуле баpхана
Расшифpован медленным умом.
И пока на монолитах клетей
День блистает, яpко излучен,
Из гpемучей тьмы тысячелетий
Коpень, точно жало, извлечен.
Взгляд недвижный отpешен от стpаха
Поpаженья в костяной игpе.
Под пластом системы чеpепаха
Деpжит вpемя в чеpной конуpе.
МАГНИТ
Зачем он отдавал тиранством,
Тех смутных руд капризный зов,
Зачем так мучил межпространством
Двух раздраженных полюсов?
Сквозь бред семейных драм, увечий,
Я слышал, как оно ревет,
Как силой двух противоречий
Из бездны что-то третье рвет!..
Магнит, плюс-минус красно-синий,
Все детство он меня томил,
И, тайных смут разнять не в силах,
Я ту подковку разломил,
Разъял на цветовые доли,
На плюс и минус разложил...
Единым оставалось поле
Двойного залеганья жил.
Волн силовых в туманном герце
Начало путалось с концом...
Но как не разорвалось сердце
В раздорах матери с отцом?
Каким еще полярным вьюгам
Оно подвластно здесь, где плугом
Три поколенья друг за другом
Взрывали степь? Зачем, томясь
Магнитной стрелкой, как недугом,
Оно свой пеленг - круг за кругом
Все не сомкнет с певучим Югом,
На ревы Севера стремясь?..
ЗАКЛИНАНИЕ
1
Не дай вам Бог, во-первых - умереть,
Но что важнее - смертью без причины.
Нехорошо все это. Я и впредь,
Как только вспомню бабкины морщины
И плоть ее, иссохшую на треть,
Готов завыть от этой чертовщины!..
Не дай вам Бог за старостью стареть.
Причины не было. Так, просто умерла.
Но как страдала, как она томилась
И истомила всех!.. изнемогла
За что ей даровали эту милость?!
Жизнь после жизни - грешные дела.
Видать, ответа так и не нашла.
И разумом, и взглядом помутилась.
Была вина? Жила, вот и вина...
Одна турецкая, японская другая...
Три революции... гражданская война,
И финская, и эта... да какая!
Погибли братья, муж. Была одна
Надежда - сын, да в первых числах мая
Там, у Берлина... этим и грешна.
За всех молилась. Свечи в церкви жгла.
И силами, и верой ослабела,
Молитвы позабыла... отошла
От жизни и от веры... и от тела
Душа ее. А все-таки - жила.
И мучалась зачем-то, и жила,
И ничего от жизни не хотела.
В народе говорили - век чужой
(Теперь уж так не скажут) заедаешь.
А бабка это знала - грех большой.
"И не живешь, а вот - не пропадаешь..."
А знала, вот и мучалась вдвойне,
И грезила о дальней стороне,
И разрешиться бременем не в силах,
Взывала к Богу, к разуму, к чертям,
К самой природе, к памяти, а там...
Там только незабудки на могилах.
Да там и смерть сама уже - ничто,
Покуда здесь ее не ощущаешь,
И не столкнешься с нею, а не то
Измучишь всех, и сам себя измаешь.
Не дай вам Бог такое повторить.
Не дай вам Бог свой век перемудрить!
2
...слов таких моя бабка не ведала,
Но до самых преклонных годов
Все о детстве своем, заповеданном,
Повторялась на сотни ладов.
А каким она светом лучилась
Из далекого далека...
Знала грамоте, да разучилась.
Землю помнила - наверняка.
И кого она тем не корила,
Что полвека в столице жила!
- Мы саркандские - всем говорила.
Так саркандской и померла.
Но задолго до этого срока
Обронила такие слова:
- Если ляжет в то место дорога,
Там всегда у дороги трава...
Побывать она там и не чаяла,
Ну а мне довелось, по делам,
И нарвал я букет молочаевый,
Да с полынкой еще пополам.
Выбирать не пришлось, брал что около
У обочины, с пылью, с лузгой...
Но очнулась трава, словно охнула,
И такой задышала тоской!..
Где-то, помнится, было сказание
Про старинную старину,
Как бежал, убоясь наказания,
Княжий сын во чужу сторону.
И прощенье уж было обещано,
Но ни в силах вернуть беглеца
Ни отец, ни любимая женщина...
В третий раз засылают гонца
Пусть вдохнет там, чужбине запроданный,
От метелки полыни живой.
И пошел князь, рыдая, и Родине
Был ворочен емшаном-травой...
Вот и бабка - заплакала меленько:
- В гроб сгодится, помру в Петрова...
А потом отложила со смертынькой.
Запропала куда-то трава.
Так в могильной земле чужедальной
Травка родины и не легла.
За окладом иконки венчальной
Схоронилась...
Как детство, светла...
Дуб осенний о чем-то старинном
Вдруг пахнул - о забытом, родном,
О таком, что горчайшей соринкой
Вымывает слеза перед сном.
Распахнул бронзовеющий купол,
И - сомкнул... коготками дождя
Под собой осторожно ощупал
Палый лист, в забытье уходя...
И ушел...
Только прелью грибною
Так пахнуло от влажных корней,
Что за этой лесной стороною
Стало детство степное видней.
Снова стало так ясно на свете,
Что увиделось в мареве лет
Как везет нас на старой "Победе"
Подгулявший под вечер сосед.
Подгулял и шумнул ребятишкам:
- "Прокачу! Все кто хочешь - вали!.."
И с раскатом "урра!", с рокотищем
Мы на приступ машины пошли.
Понабились, как в бочку селедки,
И - вперед!..
В золотые года
Тишь цвела на родном околотке,
Постовой редко свистнет когда.
Жгут листву... горько-сладкую вьюгу
По низинам разносят костры...
И как будто сигналят друг другу
Огоньками ночные дворы.
Помню, едем по рытвинам грубым,
Полуфары вперяя во мрак,
В степь!.. за город!..
И где-то под дубом
Плавным юзом сползаем в овраг.
Великан одинокий, вершину
Разъерошив, шумит на ветру.
Мы толкаем в низине машину...
Дуб шумит на высоком юру...
Помню смутно, томила тревога:
Что отвечу? Что дома скажу?..
Но запомнилась - эта дорога,
А не то, как ответ свой держу.
А запомнился пьяный, бесстрашный,
Полуголый, без майки, сосед,
Как он вел свой рыдван бесшабашный,
Как развязывал важно кисет.
Как сидел он под дубом, корою
Прорубая узор на спине,
Как дымил, и давился махрою,
И хрипел о минувшей войне.
Помню грязь и победные клики
Под команду - "А ну, навались!.."
Помню счастья чумазые лики
Когда все же сквозь грязь прорвались!..
Но особенно, прямо до дрожи,
Прошумевши средь русских долин,
Почему-то шумит мне все тот же,
Отшумевший, степной исполин.
Шевелит и тревожит былое
Переступом разлапых корней,
И туманные рвут оболоки
Огоньки незапамятных дней.
ПРЕДМЕСТЬЕ
(Цикл стихотворений)
1
Смеркается. В городе осень. К оградам
Деревья склоняются, и молодой
Кружочек луны проплывает над садом,
Как будто кувшинка плывет над водой.
Опять здесь затишье. Мне это знакомо.
Сейчас из оврага запахнет вода,
А дальше, над крышей беленого дома,
Над старой скворешней очнется звезда...
Здесь листья траву устилают, старея,
Их медленно жгут вечерами в садах,
И в синем дыму еще слаще, острее
Осеннею яблонью воздух пропах.
Холодные горы в прозрачном тумане.
Взрослеет луна. Над горами светло.
А здесь, за оврагом, - в низине, в бурьяне
Огни переулков предместье зажгло.
Я в сад постучусь. Мне откроют калитку,
Листву отряхнут и протянут в руке
Два крепких плода и сухую улитку,
Уснувшую на золотом черенке...
Негромко листва захрустит меж стволами,
Растает в осеннем саду пальтецо,
И словно ручное, гасимое пламя
За дымкой, во мгле - отмерцает кольцо...
2
Травой дохнуло от земли,
Кривые улочки пошли,
Пересеклись - тропа к тропе
И завиляли по траве.
Тропинка к дому привела,
Там зайчик прыгнул от стекла,
Ушел в траву, привстал светло,
И - бабочка зажгла крыло.
Мигнула раз, мигнула два,
И - съела бабочку трава.
Я стукнул в дверь. Упер плечо.
Ознакомительная версия.
