Ипполит поднимает Федру.
Очнись, заговори скорей, питомица!
Вот - Ипполит твой держит на руках тебя.
Федра
Кто мукам возвратил меня, смятением
Наполнив душу? Сладко так забыть себя.
Ипполит
Зачем бежишь ты света возвращенного?
Федра
Дерзай, душа! Пытайся! До конца иди!
В бесстрашном слове - сила. Робкой просьбою
Отказывать мы учим. Преступление
Почти свершилось, и стыдиться поздно мне.
Злом было полюбить; иди же далее,
Быть может, грех покрою брачным факелом.
Успех ведь честным делает бесчестное.
Начни, душа!
(Ипполиту)
Молю, меня ты выслушай
Наедине. Пусть отойдут все спутники.
Ипполит
Вот место, где не будет нам свидетелей.
Федра
Уста, начавши, не желают вымолвить.
Речь с силой рвется, но сильней препятствие.
Свидетели мне боги: не хочу того,
Чего хочу.
Ипполит
Душа сказать желает - и сказать нет сил?
Федра
Большое горе немо, только малое
Болтливо.
Ипполит
Мать, твое поведай горе мне.
Федра
Могуче и почетно имя матери.
Скромнее зваться чувствам надлежит моим,
Зови меня сестрою иль служанкою,
Служанкой лучше: рабство я легко снесу.
Идти прикажешь снежными вершинами,
И Пинда ледники не отвратят меня.
Вели пройти сквозь пламя, сквозь ряды врагов
Грудь под мечи подставлю, не замедливши.
Вот жезл, что мне поручен: ты возьми его:
Царем ты должен быть, а я - служанкою.
Не дело женщин - городами властвовать;
Ты, мужественный, ты, цветущий юностью,
Отцу вослед над гражданами власть возьми
И вдовую молящую рабу прими
К себе на грудь.
Ипполит
Примета да не сбудется!
Сюда вернется цел и невредим отец.
Федра
Скупого царства царь пути обратного
Не открывал от Стикса молчаливого,
Так похитителя жены отпустит он?
Иль сам Плутон к влюбленным снисходителен?
Ипполит
Вернут Тесея боги справедливые,
Доколе же не высказал решенья Дит,
Я братьев окружу любовью должною
И, чтоб себя вдовою не считала ты,
Тебе во всем я заменю родителя.
Федра
(в сторону)
О ты, любви надежда легковерная!
Довольно ли сказал он? Речь начну прямей.
(Ипполиту)
Услышь души признанье молчаливое!
Сказать хочу - и страшно.
Ипполит
В чем беда твоя?
Федра
И не поверишь, что возможно мачехе
Попасть в беду такую.
Ипполит
Говори ясней:
Двусмысленны слова твои.
Федра
Мне сердце жар
Безумный иссушил. Сжигает тайная
Любовь меня: в глубоких жилах кроется,
Утробу, кости изнутри сжигает мне,
Уж кровлю дома пламя лижет легкое.
Ипполит
К Тесею ты горишь любовью чистою?
Федра
Да, Ипполит: люблю лицо Тесеево,
То, прежнее, когда впервые отроку
Пушок отметил нежный щеки чистые;
Таким его увидел дом чудовища,
Из чьих извивов был он нитью выведен.
Как он блистал! Обвиты кудри жертвенной
Повязкой, жар стыдливый на лице горит,
И на плечах лилейных - мышцы мощные.
Лицом - твоя Диана, иль мой Феб, - иль нет:
Лицом как ты. Таким он был, таким, когда
Им враг пленился. Так держал он голову.
Нет, ярче блеск твоей красы неприбранной:
Ты весь в отца, и все ж от дикой матери
Частица красоты тебе досталася.
Есть в греческом лице суровость скифская.
Когда б вошел с отцом ты в бухту Критскую,
Тебе бы - не Тесею спряла нить сестра.
Приди, сестра, в какой бы части неба ты
Звездою ни сияла: в той же я беде.
Одной семьей мы - две сестры - захвачены:
Отцом - ты, сыном - я. И вот простерлося
У ног его с мольбою чадо царское.
Лишь для тебя, невинная и чистая,
Я изменилась, до мольбы унизилась.
Конец сегодня мукам - или мне самой.
Над любящею сжалься!
Ипполит
Царь богов, зачем
Так медлишь ты услышать и увидеть зло?
Когда метнешь рукою гневной молнию,
Сейчас коль небо ясно? Пусть обрушится
Эфир и в черных тучах день сокроется!
Светила, извратите непрямой свой путь
И вспять помчитесь. Ты, светило первое,
Титан, как можешь ты на нечестивое
Смотреть потомство? Скрой же свет, сойди во тьму!
Зачем, богов властитель, длань пуста твоя
И небо не сверкнет трехзубой молнией?
Меня рази, меня летучим пламенем
Испепели: я грешен, заслужил я смерть.
Я мачеху пленил.
(Федре)
Ты блуда гнусного
Меня достойным мнишь и злодеяния
Предметом легким? Заслужил я строгостью
Лишь этого? Всех женщин ты преступнее,
Бесстыдством затмеваешь мать, родившую
Чудовище: развратом запятнала та
Себя одну, но преступленье тайное
Двувидная улика обнаружила:
Младенец-полузверь раскрыл вину ее.
Ты выношена тою же утробою!
О, дважды, трижды ваша гибель счастлива,
Вы все, кого коварство или ненависть
Убили! Я тебе, отец, завидую:
Моя страшней твоей колхидской мачехи.
Федра
Сама я знаю участь рода нашего:
К запретному стремиться. Но тебе вослед
Пойду сквозь пламя, над собой не властная,
Через моря, утесы, реки быстрые.
Куда пойдешь, туда и я, безумная.
Гордец! К твоим стопам опять припала я.
Ипполит
Не смей бесстыдно тела непорочного
Касаться! Что? Опять в объятья падает?
Наружу меч: пусть по заслугам примет казнь.
Так! За волосы голову бесстыдную
Ей запрокину. Дева-лукодержица,
Не знал алтарь твой жертвы справедливее.
Федра
О, ты исполнить хочешь все мольбы мои,
Безумье исцелить. Молить не смела я,
Чтобы от рук твоих погибнуть чистою.
Ипполит
Нет, у меня и смерти ты не вымолишь!
Меч оскверненный прочь от тела чистого!
Какой теперь очистит Танаис меня
Иль Меотида, волны в Понт стремящая?
Не хватит Океана деду мощному,
Чтоб скверну смыть. О звери, о леса мои!
Убегает.
Кормилица
Вина открыта. О душа, что медлишь ты?
Ему припишем мы любовь нечистую.
Злодейством новым скрыть злодейство следует,
В опасности надежней наступление.
Дерзнули мы иль сами стали жертвами,
Кто будет знать, коль нет вины свидетелей?
Кричит.
Афиняне, сюда! Вы, слуги верные,
На помощь! Ипполит в безумной похоти
Напал, теснит и смертью госпоже грозит!
Мечом пугает чистую! Вот прочь бежит,
Лишь бросил меч, от ужаса в беспамятстве.
У нас улика. В чувство приведите вы
Несчастную сперва. Волос растерзанных
Не трогайте: злодея обличат они.
Несите в город. Госпожа, очнись скорей!
Что грудь терзаешь, что в глаза не смотришь ты?
Не случай нас, а нрав бесчестит собственный.
Хор
Как безумный вихрь, он бежит отсюда,
Мчится, словно Кор, уносящий тучи,
Мчится, как звезда, что порывом ветра
Сметена с небес и в полете светлый
След оставляет.
Прежних дней красу пусть сравнит с твоею
Слава, что одной старине дивится,
Ярче блещешь ты красотою светлой:
Так блестит луна полнотою круга
В ночь, когда, заткав меж рогов пространство
Золотым огнем, колесницей правит
Феба и земле заалевший кажет
Лик, меньших светил затмевая пламень;
Так горит, всходя, предвозвестник ночи,
Когда он, омыт в Океане, Веспер,
Сумерки ведет, когда гонит сумрак,
Имя сменивши.
От тирсоносных к нам индов явившийся,
Вечный отрок, кудрей долгих не срезавший,
Виноградным копьем тигров пугающий,
Вакх с рогатым челом, митрой повязанным,
Ипполитовых косм не победишь и ты!
Либер, зря не гордись нежной красой лица:
Всем народам земли ведом рассказ о том,
Кто тебе предпочтен Федры сестрою был.
Только смертным краса на благо ли?
Дар мимолетный, дар кратковременный,
Как ты спешишь по пути увядания!
Быстро пестрый наряд с вешних совлек лугов
Лета душного зной в пору, когда палит
Пламя жгучих лучей солнцестояния
И коротким путем мчит в колеснице ночь;
Быстро никнут цветы лилии белые,
Но редеет быстрей милых кудрей волна,
И на нежных щеках гаснет румяный блеск:
Не бывает и дня, мига такого нет,
Чтобы он красоты часть не унес с собой.
Краток век красоты. Мудрый поверит ли
Бренным благам ее? Пользуйся тем, что есть!
Молча против тебя время ведет подкоп,
Будет завтрашний день хуже, чем нынешний.
Что ты в дебри бежишь? Меньше ль опасностей
Там грозит красоте? В чаще глухих лесов,
В час, когда полпути в небе пройдет Титан,
Рой распутных наяд вдруг окружит тебя,
В плен красавцев они в глубь родников влекут.
Из засады твой сон подстерегут всегда
Сонмы резвых лесных дриад,
Что за панами вслед горными гонятся.
Иль со звездных небес взор обратит к тебе
То светило, кого старше аркадян род,
И с упряжкой коней белых не справится.
