Илья Эренбург - Избранное

Можно по пальцам сосчитать:
Вот ты получал два песета, а теперь будешь
                 получать пять.

Каждое слово — молитва… Братство…
                 Слышите: братство…
Свободная коммуна… Федерация…
Какой свет!

Тьма кромешная, а ему свет!

Сорок лет подымал я тяжелый молот.
Подымал, опускал, проклинал я долю мою,
Теперь я волен, гол и молод,
Звезды расплескаю, души раскую.
Гонгора разбудил нас, как крик, как плач.

Гонгора — на горе первый трубач.

Гонгора — моря гул протяжный.

Гонгора — петух на страже.

Пресвятая дева, Гонгора — пророк.

Гонгора — на заводе безумный гудок.
Он звал дремавших нас,
Он слал гонцов за нами.
Кто-то спросил: гудок… который час?
И он ответил: это час восстанья!

Граждане, Гонгора сейчас будет приветствовать
                 победивший народ,
С этого балкона.

Гляди! Он сейчас придет.
Гляди и запомни — ты видел Гонгору.

Это король? Или папа?
У него на мантии алмазы?

Нет, это только святой каторжник.
У него от цепей на теле язвы.

Уйдем отсюда, нас могут заметить,
И потом, холодно… ветер…

Нет, я хочу посмотреть этого шута исступленного,
Ведь они им бредят: «Гонгора! Гонгора!»

Но это неблагоразумно… Толпа возбуждена…
                 Что за охота…
Ведь если нас узнают — будет плохо…

Нас не увидят… темно…
И потом, я не уйду… всё равно…

Ишь, ветер гасит.
Один горит…

Это Гонгора — смотри!

Они сражались под знаменем смерти,
За банки и за замки, за чины, за гербы, за могилы.
Мы за жизнь умирали, дышит дерзкое сердце
Тем, что еще не свершилось.
Мы за нерожденное, за непришедшее, за то, что
                 только будет.
За то, чего, может быть, никогда не будет.
Прекрасен град обетованный,
Но еще прекрасней дикий путь.
Праздновать рано.
Нельзя передохнуть.
Дальше! Дальше! Надо торопиться!
Дальние братья, восстаньте!
Пусть наши крики — быстрые зарницы —
Вспыхнут на небе усталой Франции.
Всюду враги! Столько измен!
У Железных ворот еще бой. Король послал
                 войска на Картаген.
У них золото и поэты, пушки и адвокаты.
У нас только руки, и цепь на них еще гремит.
Но если все огни погаснут — вот этот малый факел
Ярче вспыхнет и зажжет горючий мир.

Уйдем! Я не могу больше! Слышишь,
Как он морочит этих нищих!..

Обожди еще!.. Диего, а что, если мы погибли?
Нет, но мы накануне…
Помнишь — в Библии
О таком священном безумии…

Ты бредишь? Надо идти! Оставаться дольше глупо,
И перед нашим делом преступно.

Браво, Гонгора! Сердце солнца горячей!
Им не залить угли-глаза!

Браво! Браво! Теперь мы будем жить почище богачей,
Если только не отнимут назад.

Довольно ива клонила тяжелую ветвь,
Сердце стыло в глуби.
Жить — это петь,
И любить, и убить.
Рассыплем святцы — золотые бусы,
Звезды раскидаем по небу,
Чтобы было весело и пусто
Новым людям в старом доме.
Мудрецы, берегитесь! Нынче пляшут дети,
Над вашей мудростью смеются,
Это — ветер, ветер, ветер,
Революция!
Еще столько стран, где пламя не вспыхнуло.
Но что нас сегодня удержит?
Эй, встречный, дай мне летучую искру —
Я зажгу мое легкое сердце.
Бей же крылами, безумный петух!
Гори, лети от края до края,
Чтоб во веки веков не потух
Пожар, что в ночи разгорается.
Знамя в кровь опусти и вздыми — факел ярости
                 светит,
И с него кометы дерзкие льются.
Это — ветер, ветер, ветер,
Революция!
Сколько весен еще, сколько буйных лун!
Любите! Рубите! Крушите, пока не поздно!
Вытопчи землю, ликующий бунт,
Очерти небеса красноперыми грозами!
Ничего не оставим! Дальше! Дальше!
Мы не были, нет нас, мы только будем…
Приплывем и причалим и снова отчалим,
Нет у нас отчизны, кроме вьюжной вьюги.
Слышите: стало по-новому на свете —
В хороводы народы плетутся, несутся и бьются.
Это — ветер, ветер, ветер,
Революция!

Пародия! Гимн разбойников!
Можно ль сравнить его с нашим!

Да, наш торжественный, спокойный,
А от этого страшно.

Идем! Я чую что-то недоброе.

Обожди! Еще минуту… ради бога!

Быть может, среди вас есть сторонник централистов?
Пусть он открыто выступит,
Пусть защитит короля перед всеми.
У нас свобода мнений!
Нет никого? Я думал, что мои противники смелее
И говорят не только перед своими лакеями.

Они трусы! Как что — «мы, то есть, отстраняемся».

Хоть лев на гербе, повадки заячьи.

Неправда! Они воины!..

Диего!.. Господи!.. что это?..

Ни ты, ни я — мы не искали этой встречи.
Судьба свела нас. Я тебе отвечу.
Есть мудрые законы Бытия:
Стройно светила текут, мерно растет придорожная
                 травка.
Весной зеленеют горькие поля,
Чтоб вздымались цепы опоенного августа.
Есть день и ночь. Покой. Предел. Крепка земная
                 твердь.
Ты можешь изменить названья, карты, флаги.
А усталость? А роздых? А смерть?
Разве ты с ними сладишь?
Меняй иль не меняй — земля не знает перемены…

О, как я ненавижу вашу землю!
Надо мной пустые небеса — звезды отсветившие.
Подо мной земля, в ней гроба, кости, истлевшие
                 кости.
Я боюсь ступать по земле! Вся земля — кладбище.
Не хочу ни смерти, ни сна, ни осени.
Только март я люблю, и гром, зеленый гром,
И еще люблю — проснуться слишком рано…
Мы ведь мир перестроим заново,
А если не сможем — из мира уйдем.