class="p">ГРЯДУЩЕЕ
Грядущее нас не вспомнит,
А крест и слова не в счёт.
И то, и другое вскоре
Назначенный срок сотрёт.
Но здесь и сейчас, покуда
Горит надо мной заря,
И птица кричит, я буду
Надеяться, всё не зря.
Что смогут не потеряться
В молчаньи седых эпох
Два в чём-то не очень разных
Мой выдох и чей-то вдох.
ВЕСНА РАСТОПИТ БЕЛЫЙ СНЕГ
Весна растопит белый снег,
Польётся бойкими ручьями,
А время вдруг замедлит бег,
И это всё случится с нами.
В каком-то будущем году,
В какой-то будущей Вселенной
Мы станем вновь с собой в ладу,
И память вырвется из тлена.
Мы вспомним ласку нежных рук,
И губ горячее дыханье,
И разомкнём порочный круг,
Чтоб это вновь случилось с нами.
Увидим небо, облака,
Как мы стояли в этот вечер
С тобой вот так, в руке рука,
За много лет до нашей встречи.
ВЕСНА КРАДЁТСЯ, СЛОВНО КОТ
Весна крадётся, словно кот,
Ступая мягко по ступеням,
Кладёт загадочные тени
На снег, уснувший у ворот,
Бросает ввысь вороний крик,
Тревожа сонную округу,
Но тихо прячется в испуге
И замирает в тот же миг.
Её дыхание легко,
Её шаги плывут в тумане,
А в птичьем гомоне витает
Игривый шёпот рококо.
Каприз весны неуловим.
Она, как вздорная погода,
То молча ластится у входа,
То взвоет голосом глухим.
А ночью кроет небосвод,
И, как ребёнок в колыбели,
Под звуки нежные метели
Пушистым облаком плывёт.
Канет в Лету незаметно
Ночи долгая стезя,
И закружится планета
На исходе февраля
Всё быстрее и быстрее
Словно детская юла,
Ожидая в нетерпенье
Миг весеннего тепла.
Но замрёт, вздохнув игриво,
В полночь, как по волшебству,
И подарит молчаливо
Трепет сердцу моему.
Под звездой родится скоро
И поднимется с колен
От земли до небосвода
Утро года — новый день.
Строфа… давно уже не «детка»,
Где вы любимы, я любим,
Стихи, забыв рубашку в клетку,
Грустят в объятьях долгих зим.
Не помня дней, времён и вёсен,
В краю, где сны теряют след,
В уютном домике у плёса
Мы провели немало лет.
Закаты шили нам одежды,
Листва шумела песню грёз,
И зыбь морская безмятежно
Мерцала светом первых звёзд.
Как было радостно когда-то,
Пусть этот миг невозвратим,
Уткнуться мордою лохматой
В колени Ваших тёплых рифм.
Ночью тёмной не пристёгнут
Ходит-бродит Снежный Пёс
И тихонько тычет в окна
Свой студёный зимний нос.
Только чур! Вздохнёт — и взвоет
Белогривая метель,
А хвостом махнёт, — укроет
Вьюг пушистая фланель
Все просторы Ойкумены,
Всё пространство бытия,
В тихом шёпоте Вселенной
Мудрость вечную храня.
Путь молочный на досуге
Лижет лунным языком,
Нагулявшись по округе
Подбирается тайком,
Рвёт невидимые цепи
Спящей матушки-земли,
Прогоняя звёзды в небе
К светлым пастбищам зари.
А потом ложится сапой
На колени белых крыш
И, уткнувшись мордой в лапы,
Засыпает, как малыш…
Цок-цок-цок! — несёт лошадка,
Под копытом вьётся снег.
Плёнкой матовой украдко
Лёд скрепил усталость век.
Ветер инеем целует
Неподвижные уста,
Меж полями, след рисуя,
За верстой бежит верста.
Скрип полозьев, стылый вечер
Ждёт полуночной звезды.
Жизнь порою скоротечно
Рвётся прихотью судьбы.
Как она тебя настигнет,
Где сомненья прекратит,
Кто твоё забудет имя,
И былого не простит?..
Цок-цок-цок! — несёт лошадка,
Ночь безмолвие хранит,
Спит ямщик, а смерть украдкой
Колокольчиком звенит.
Кто вспомнит белый день, когда на небосклон
Туманным огоньком взбираясь незаметно,
Он гонит в облака встревоженных ворон
И лижет скаты крыш малиновым рассветом?
Ещё лежат снега, ещё дерев стволы
Отчаянно скрипят морозными ночами,
И льдины над рекой, развесив кандалы,
Вцепились в берега холодными зубами.
Обычный зимний день владенья сторожит,
Но в облике его безудержная старость
Проталины кладёт, и чуточку дрожит
В прищуре серых глаз февральская усталость.
Скоро-скоро ты проснёшься
И посмотришь на меня.
Сердце нежно встрепенётся
Бойким пламенем огня.
Небеса взыграют сине,
Обнажив лихой простор,
Не оставив и в помине
Тени робкой прежних ссор,
Схлынет ночь, заря коснётся
Губ твоих, твоих ланит,
Тонким лучиком в оконце
Тихо-тихо постучит.
Строгим будет взгляд желанный,
Но хитринкою дразня,
Чуть с укором, своенравно
Ты посмотришь на меня…
Тонет взгляд в тумане сером,
И бежит, бежит река,
Как прочерченная мелом
Бесконечная строка.
И шумит тоской угрюмой
Над обрывом хмурый лес,
Под покровом ночи лунной
В чёрном саване небес.
Меркнут краски вековые
На невидимом холсте,
