Акутагава Рюноскэ - Цветы Ямабуки - Шедевры поэзии хайку серебряного века

В лунную ночь
загорелась на небосклоне
среди прочих моя звезда…

Цветочный базар.
Роса горных тропок — мне тоже
скоро по ним бродить…

Среди множества крыш
я, кажется, различаю
цветочный базар…

Навещаю погост.
О, как малы и невзрачны
могилы предков!..

Мох зеленый примят
видно, кто-то здесь поскользнулся.
Кладбищенская дорожка…

Одинокий жилец,
я в доме фонарь зажигаю,
подправляю фитиль…

О, если бы месяц
стал сегодня полной луною!
Все празднуют Бон…

Как ярко сияет
над долиною нашей месяц
в ночь праздника Бон!..

Напев плясовой
о житейских делах немудреных
в песне поется…

Отложив сямисэн,
старик свой рассказ продолжает
при свете фейерверка…

Мимо порта родного
в сиянье полной луны
на корабле плыву…

Прямо по молнии
ходят босые крестьянки
заливное поле…

Кончается осень.
В ясном свете луны замечаю,
как постарел мой гость…

Последние ливни
пронесшегося тайфуна
снова и снова…

Того и гляди
кур дворовых живьем засушит
осенний вихрь…

Ночным мотылькам
и тем полюбилась, как видно,
настольная лампа…

По отлогому склону,
где желтые хаги в цвету,
поезд ползет к перевалу…

О, хаги цветы,
тому, кто любуется вами,
что-нибудь нашепчите!..

Учителя голос,
усталый и приглушенный,
вечерняя школа…

Сизый след прочертив,
по капле роса стекает
с листа банана…

Мацумуси пищит.
Мне все слышится: "Тятя, тятя!"
Нету матери у сироты…

Храмовый гонг
на луне отдается эхом.
Гора Курама…

Долго-долго висит
одинокое облачко в небе,
зацепившись за месяц…

Вот и померкло
сиянье луны на дороге
под уступом горным…

Всего лишь на миг
мелькнула поздняя птица,
туманную мглу пронзив…

Смотрю без конца
на картинку с видом осенним
раскрытый веер[21]…

Мне жалко его
на крючке беспомощно бьется
бычок усатый…

Бычков, что резвятся
меж кораллов в садах подводных,
ловлю на червя…

О, как дорога мне
росистая эта трава!
Вспоминаю былое…

Пурпурный мох
подстригаю — о звон ритмичный
садовых ножниц!..

Старый квартал
лабиринт переулков.
Всюду сушат каштаны…

Прозрачный воздух.
Девочка маму зовет…
Осенний день в Такахара.

Волн осенних разбег
не увидит — но пусть хоть услышит
мой слепой собеседник!..

Золотая осень!
Как нитка, по склону вьется
извилистая тропа…

Золотая осень!
Смотрит вдаль из-под руки
юная островитянка…

Вослед облакам,
плывущим по небосклону,
ухожу и я…

Только ропот волны
и молчание древних надгробий
под небом осенним…

Ставлю вещи на свет
и смотрю, как рождаются тени
в полдень осенний…

Выхожу из ворот
бьет в лицо, ступить не давая,
осенний вихрь…

Ветер осенний.
Интересно, что за дымок
над чащей вьется?

Давнишний приятель
одинокой старой сосны
ветер осенний…

Под ветром осенним
поблекли, будто бы выцвели,
струи фонтана…

Снова в здешних краях
холодную пору встречаю
вихрь осенний…

Если б наша любовь
была всего лишь капризом!..
Осенний сумрак.

"Темнеет уже!"
где-то рядом голос ребенка.
Кончается осень.

В дождливые дни
вдвойне одиноко, тоскливо.
Кончается осень…

Осенние ливни.
К валуну случайно прилипшее
крылышко бабочки…

Осенние ливни.
Временами темнеет вода
в озере Бива…

Облаками затянет
вершину Такэ-горы
и вновь мне грустно…

И здесь наблюдаю,
как тянутся птицы на юг
с гнездовий озерных…

Снова из облаков
появляются резвые пташки
в небе огромном…

Собран рис на полях
теперь распустились повсюду
желтые хризантемы…

С голых склонов горы
спускаюсь вниз, на равнину,
где ромашки цветут…

Бурый мох
на крыше дзэнского храма
клюет пичуга…

В грустных раздумьях
я глаз не сомкнул, утешаясь:
"Верно, так ночь холодна…"

Любовью объят,
иду напрямик через поле,
раздвигая ромашки…

Ночью на остановке
от холода переминаюсь,
как озябшая нянька…

Промерз до костей
на дворе постоялом ночую
у берега Удзи…

Голые ребятишки
на берегу в Ураясу.
Тростник цветущий…

На солнцепеке
по краям загнулись немного
соломенные циновки…

Пролетела на юг
птица с добычей в клюве
ягода, наверно?

Позднюю осень
на горе Эйдзан я встречаю.
Воспоминанья…

Навещая больного,
каждый раз все отчетливей вижу:
поздняя осень…

И вот снова она
та, что некогда тихо сказала:
"Поздняя осень…"

Исполинский клен
листвою рдеет тревожно,
готовый вспыхнуть…

Вот и еще одна
оголяется ветка клена…
Тишина повсюду.

Олений призыв
в отдаленье звучит, затихая,
все печальней, печальней…

Кончик трости моей
осеннее поле измерил
измеряет другое…

Вот и ты познаешь
печаль, что извечно сокрыта
в осени уходящей…