Владимир Кальницкий - Русифицированный King Crimson

The rusted chains of prison moons
Are shattered by the sun.
I walk a road, horizons change
The tournament’s begun.
The purple piper plays his tune,
The choir softly sing;
Three lullabies in an ancient tongue,
For the court of the Crimson King.

The keeper of the city keys
Put shutters on the dreams.
I wait outside the pilgrim’s door
With insufficient schemes.
The black queen chants the funeral march,
The cracked brass bells will ring;
To summon back the fire witch
To the court of the Crimson King.

The gardener plants an evergreen
Whilst trampling on a flower.
I chase the wind of a prism ship
To taste the sweet and sour.
The pattern juggler lifts his hand;
The orchestra begin.
As slowly turns the grinding wheel
In the court of the Crimson King.

On soft gray mornings widows cry
The wise men share a joke;
I run to grasp dividing signs
To satisfy the hoax.
The yellow jester does not play
But gently pulls the strings
And smiles as the puppets dance
In the court of the Crimson King.

Я — океан,
Зажженный пламенем.
Я — гора,
Покой — мое имя.
Я — река,
Тронутая ветром.
Я — рассказ.
Я никогда не заканчиваюсь.

I am the ocean
Lit by the flame
I am the mountain
Peace is my name
I am the river
Touched by the wind
I am the story
I never end.

Бетонный холодный лик, оправленный в сталь…
Застывший… жестокий… стеклянноглазый… трещины и короста…
Яркий свет… вопль… луч… тормоза и визг…
Красный… белый… зеленый… белый… неоновое колесо.

Желание… похоть… любовь… погоня… надушенная кожа…
Скользкая рука… зубы… укрытие… мишурный грех…
Пряность… лед… танец… шанс… больной оскал…
Время карт… игральный автомат… пот и кружение.

Слепая трость… слепой пьяница не может видеть…
Пересохший рот… непослушный язык не может говорить…
 Бетонный сон… плоть… взломанная раковина…
Потерянная душа… потерянный след… потерянный в аду.

Concrete cold face cased in steel
Stark sharp glass-eyed crack and peel
Bright light scream beam brake and squeal
Red white green white neon wheel.

Dream flesh love chase perfumed skin
Greased hand teeth hide tinseled sin
Spice ice dance chance sickly grin
Pasteboard time slot sweat and spin.

Blind stick blind drunk cannot see
Mouth dry tongue tied cannot speak
Concrete dream flesh broken shell
Lost soul lost trace lost in hell.

Каденция и Стремнина
Укрывали человека по имени Джейд
В прохладной тени
В то время, как его публика показывала представление.
Мурлыкали, шептали: «Обладай и нами,
Мы только служим тебе».

Скользили опьяненные
В потоке его обаяния,
Таращились бесцветными глазами…
Пока не спал его покров.
Печальные бумажные куртизанки,
Они поняли, что он просто человек.

В караван-сарае
Заклятие цехинами[9] рассеяло
Правила игры.
Каденция, умащенная любовью,
Лизнула его руку, одетую в бархатную перчатку,
Стремнина поцеловала его имя.
Печальные бумажные куртизанки,
Они знали, что он просто человек.

Cadence and Cascade
Kept a man named Jade
Cool in the shade
While his audience played.
Purred, whispered, «Spend us too:
We only serve for you».

Sliding mystified
On the wine of the tide
Stared pale-eyed
As his veil fell aside.
Sad paper courtesans
They found him just a man.

Caravan hotel
Where the sequin spell fell
Custom of the game.
Cadence oiled in love
Licked his velvet gloved hand
Cascade kissed his name.
Sad paper courtesans
They knew him just a man.

Холодные заросшие глаза порождений Платона
Ищут истину в костях и сфере.
Арлекины измышляют бессмысленные игры,
Глумятся шутками в попугайском наряде.
Две женщины рыдают, дама Скарлет Скрин[10]
Проливает внезапный театральный дождь,
А в темной дреме Полуночной Королеве
Ведомы все человеческие страдания.

В воздухе, огне, земле и воде —
Мир на чаше весов.
Воздух, огонь, земля и вода —
Равновесие перемен.
Мир на чаше весов,
На чаше весов.

Епископские короли[11] размахивают клинком правосудия,
Выцарапывают «Вера» на безымянных могилах.
Собирают ведьм, запасают пепел и песок,
Готовят веревку и цепь для рабов,
Которые вынашивают замешанные на страхе слова…
Потом возвышают голос, чтобы испортить праздник.
А в приделе храма улыбается сумасшедший,
Его это трогает меньше всех.

Руки героев выжимают кровь из камней,
Чтобы омыть отмеряющий нож.
Слепые маги с яркими видениями
Ткут смерть, страшась жизни.
Их потомки поклоняются Иисусу лишь до тех пор, пока
Им напоминают о цене гвоздей.
Тем временем, куда ни глянь, наша мать — Земля
Ждет, балансируя на весах.

Plato’s spawn cold ivyed eyes
Snare truth in bone and globe.
Harlequins coin pointless games
Sneer jokes in parrot’s robe.
Two women weep, Dame Scarlet Screen
Sheds sudden theatre rain,
Whilst dark in dream the Midnight Queen
Knows every human pain.

In air, fire, earth and water
World on the scales.
Air, fire, earth and water
Balance of change
World on the scales
On the scales.

Bishop’s kings spin judgment’s blade
Scratch «Faith» on nameless graves.
Harvest hags, hoard ash and sand
Rack rope and chain for slaves
Who fireside fear fermented words
Then rear to spoil the feast;
Whilst in the aisle the mad man smiles
To him it matters least.

Heroes hands drain stones of blood
To wet the scaling knife.
Magi blind with visions light
Net death in dread of life.
Their children kneel in Jesus till
They learn the price of nails;
Whilst all around our mother earth
Waits balanced on the scales.

Леди Супермаркет с яблоком в корзине
Стучит в дверь к менеджеру.
Мурлыча под музычку из динамика в обувном отделе,
Выкладывает свое добро на пол.
Все, что она выбрала, удобно заморожено.
«Ешь и приходи еще!»

Леди Опустошительница Витрин с покупкой в тележке
Взбивает химическое варево.
Болтает с соседкой, оттачивающей саблю.
Она знает, как приправить рагу.
Не будешь в прогаре, купив банку «Харри Карри»:
«Отравлено специально для Вас!»

Бесполезно жаловаться,
Если ты попал под дождь.
Твоя мать слегка ненормальна.
Корм для кошек… корм для кошек… опять корм для кошек.

Леди Желтая Наклейка с филеем в пакете
Ужасно хочет доесть блюдо:
Сласти к столу с ложью на этикетке,
Утопающие в удивительном соусе.
Не думай, что я груб, если я скажу тебе, что этот корм —
для кошек:
«Он не годится даже для лошади!»

Lady Supermarket with an apple in her basket
Knocks in the manager’s door;
Grooning to the muzak from a speaker in shoe rack
Lays out her goods on the floor;
Everything she’s chosen is conveniently frozen.
«Eat it and come back for more!»

Lady Window Shopper with a new one in the hopper
Whips up a chemical brew;
Croaking to a neighbour while she polishes a sabre
Knows how to flavour a stew.
Never need to worry with a tin of «Hurri Curri»:
«Poisoned especially for you!»

No use to complain
If you’re caught out in the rain;
Your mother’s quite insane.
Cat food cat food cat food again.

Lady Yellow Stamper with a fillet in a hamper
Dying to finish the course;
Goodies for the table with a fable on the label
Drowning in miracle sauce.
Don’t think I am that rude if I tell you that it’s cat food,
«Not even fit for a horse!»