Ознакомительная версия.
162
А вот придёт пора – и ты, червей питая, / Как это чудище, вдруг станешь смрад и гной, / Ты – солнца светлый лик, звезда очей златая, / Ты – страсть моей души, ты – чистый ангел мой! (Перевод Эллиса (Л. Л. Кобылинского)).
Поэт, как альбатрос, отважно, без усилья / Пока он – в небесах, витает в бурной мгле, /Но исполинские, невидимые крылья / В толпе ему ходить мешают по земле. (Перевод Д. С. Мережковского)
Природа – строгий храм, где строй живых колонн / Порой чуть внятный звук украдкою уронит; / Лесами символов бредет, в их чащах тонет / Смущённый человек, их взглядом умилён. Бодлер Ш. «Соответствия» («Correspondances», 1855? перевод Эллиса (Л. Л. Кобылинского)).
Следует оговорить, что в «печатном» творчестве Ахматовой влияние бодлерианства почти не ощутимо. Героический пафос неприятия мира, отрицания и бунта Ахматову-художника не задел никак, а безобразие жизненных гротесков лишь изредка мерещится в её поэзии, крайне нечувствительной к изобразительным эффектам. Что же касается поэтики «соответствий», то Ахматова рассматривала её как существенный этап в развитии художественной речи и в некоторых случаях весьма ценила, однако никакой «словесной магии» в метафорах символистов не находила. Впрочем, следует помнить, что юношеские тексты Ахматовой в большинстве своём утрачены, так что тема «Ахматова и Бодлер» обычно поднимается в литературоведении как реконструкция.
Буквально «конец века» (фр.). Пущенное в 1886 г. авторами парижской газеты «Le Décadent», это крылатое выражение стало обозначать глубокий духовный и жизненный кризис, поразивший Европу в ходе исторических потрясений второй половины XIX в.
В конце 1901 г. в России проходили переговоры с японским министром иностранных дел маркизом Х. Ито, сторонником мирного передела Кореи на российские и японские зоны влияния. На этих переговорах были достигнуты предварительные договорённости, которые должны были стать предметом обсуждения на втором туре переговоров в Токио, где и планировалось подписание соглашения. Однако сразу после отъезда Ито из Лондона было получено известие о заключении 18 (30) января 1902 г. союзного договора Японии с Великобританией – главным геополитическим противником России в Восточной Азии. В Японии ещё с 1897 г. действовала политика «гасин-сётан» (эквивалент выражению «спать на гвоздях», т. е. сознательно терпеть трудности ради достижения великой цели в будущем), направленная прежде всего на обеспечение военного преимущества в грядущей войне с Россией.
Ахматова А. «У самого моря» (<1914>).
«“Аничка всем хороша. Только вот этот жест”. А<нна> А<ндреевна> ударила рукой по колену, а затем, изогнув кисть, молниеносно подняла руку ладонью вверх и сунула мне её почти под нос. Жест приморской девчонки под покровом дамы, иногда естественно любезной, а чаще немного смешной» (Н. Я. Мандельштам).
В 1902 г. место директора Смольного занимала княгиня Е. А. Ливен.
То есть принимаемой в заведение при полной оплате проживания и обучения. На казённый счет сюда принимали дочерей лиц, имеющих военный чин полковника или светский чин статского советника. Дочери потомственных дворян (каковым и был коллежский советник А. А. Го – ренко) поступали в стены Смольного за годовую плату, размер которой читатель может представить, вспомнив, что за годовое обучение в царскосельской Мариинской гимназии взималось около 80 рублей.
Справедливости ради, следует отметить, что если деликатный Николай II, безуспешно пытавшийся согласовать самые разные точки зрения и не обидеть никого, казался слишком «политичным» в своих решениях и поступках, то его конфидент, при всех дарованиях, политиком не был вовсе. Вспыльчивый и нетерпеливый, Александр Михайлович, помимо прочего, относился к тому странному типу высокообразованных людей, которые, наткнувшись на менее осведомлённого собеседника, не дают тому ни малейшего шанса «сохранить лицо», а затем искренне удивляются враждебному и непримиримому отношению к собственной персоне.
«Дедушка русской индустриализации» и «отец золотого рубля» С. Ю. Витте (1849–1915) происходил из курляндских дворян, балтийских немцев. Его отец, инженер-агроном, был управляющим крупной фермой под Саратовым, где женился (приняв православие) на дочери саратовского губернатора. Детство и юность Витте прошли в южных провинциях. Как и А.А. Горенко, С.Ю. Витте учился в одесском Новороссийском университете. Получив степень кандидата физико-математических наук, работал в управлении Одесской железной дороги. Сотрудничал в дирекции РОПИТ, отличился во время Балканской войны в операциях по перевозке войск. В 1880-х гг. он занимал руководящие посты в Обществе юго-западных железных дорог, откуда и был призван на государственную службу в правительство. Репутация вольнодумца, склонного к риску и нетривиальным решениям сложилась у Витте ещё до начала политической карьеры и усугубилась после второй, скандальной женитьбы (1891) на авантюристке Матильде Нурок, имевшей на мужа большое влияние. Как курьёз можно упомянуть, что жене Витте, находящегося с 1889 г. постоянно в высшем эшелоне власти, было отказано… быть принятой ко двору.
Ахматова А. «У самого моря» (<1914>).
Перевод В. А. Жуковского.
Анненский И. «“Расе”. Статуя мира» (<1904>).
Да упокоится с миром. Аминь (лат.). См. об этом подтексте стихотворений И. Ф. Анненского и Ахматовой: Пани Агнешка. Белая дева Pace (ресурс http://www.proza.ru/2010/10/26/733).
Ахматова А. «В Царском Селе» (1911).
Ахматова А. «Поэма без героя» (1940–1965).
Ахматова А. «Царскосельская ода» (1961).
Александр Иванович Павлов (1860–1923) с отличием окончил столичное Морское училище, и вскоре был направлен Александром III на дипломатическую работу в Азиатский департамент Министерства иностранных дел. С 1891 г. он работал в Китае, участвовал в событиях вокруг японо-китайской войны и активно способствовал заключению «корейских» соглашений Пекина с Петербургом. С 1898 г. Павлов стал генеральным консулом (позже – чрезвычайным посланником) в Корее, Во время русско-японской войны он ведал разведкой и контрразведкой и сумел наладить эффективную работу созданной им агентурной сети. Умер в эмиграции.
Стационером (от фр. stationnaire – неподвижный, т. е. в данном случае постоянно находящийся на стоянке в иностранном порту), называют судно, в задачу которого входит контроль за ходом событий, угрожающих интересам дружественной державы. Последней обычно делегируется право распоряжаться действиями корабля-стационера в случае военной необходимости. Иногда стационер находится в распоряжении отечественного посланника и обеспечивает его безопасность.
Строй пеленга – боевой строй кораблей в линию, расположенную по горизонтальному углу от ориентира до ведущего (пеленгу).
Между командованием разнообразными подразделениями и кораблями, З. П. Рожественский побывал ещё и членом комиссии Морских артиллерийских опытов, командующим морскими силами Болгарии и морским агентом в Англии. Ни на одной должности он не задерживался долго: за 1890-й и неполный 1891-й годы, например, командовал тремя кораблями в разных широтах (балтийским клипером «Наездник», тихоокенским клипером «Крейсер» и броненосной канонерской лодкой «Грозящий»), а затем убыл в Лондон. См. о З. П. Рожественском: Последние адмиралы. М.-СПб., 2002; Шабуцкая Н. В. Вице-адмирал Рожественский – «обесславленный герой одного из величайших сражений в истории флота» // Научные ведомости БелГУ. 2007. № 3 (34). С. 90–95.
См.: Степочкина Е. В. Эволюция образа врага в провинции во время Русско-японской войны 1904–1905 гг. // Вестник СамГУ. 2008. № 1. С. 64–70.
См.: Маренков А. С. Освещение русско-японской войны в официальной печате // Вестник БИСТ. 2009. № 4 (декабрь). С. 36–47.
Ахматова А. «У самого моря» (<1914>).
Латинское humilis (от humus – «почвенная грязь») имеет значения «смиренный», «незначительный», «презренный», «покорный».
Эта «княжеская» семейная легенда получила широкое распространение в творчестве Н. С. Гумилёва, где часто встречаются намёки на тайну происхождения, связанную со «шведской», «скандинавской» генеалогией, которые истолковываются как указания на «рюриковскую кровь» в жилах автора, «заблудившегося навеки» «в слепых переходах пространств и времён» («Стокгольм»). «Он был, – свидетельствовал о Гумилёве писатель-переводчик И. фон Гюнтер, – убеждённым монархистом. Мы часто спорили с ним; я мог ещё верить, пожалуй, в просвещенный абсолютизм, но уж никак не в наследственную монархию. Гумилёв же стоял за неё, но я и сегодня не мог бы сказать, действительно ли был он сторонником дома Романовых? Может быть, скорее сторонником Рюриковичей, им самим созданного дома Рюриковых».
Ознакомительная версия.
