Губернаторша. Помилосердуй, опомнись!
Губернатор. Оставьте меня в покое, сударыня! Я знаю, что делаю. Подавай! Останься здесь, Абрикотина. Подавай, я докажу, что я человек с характером: ты будешь нынче замужем во что бы то ни стало. Подавай!
Абрикотина. Так поторопитесь, папаша! Мне уж надоело дожидаться, я и то весь день на ногах.
Губернатор. Где же прекрасный принц Рике?
Тортиколь. Он здесь, в приемной. (Отворяя дверь, докладывает.) Принц Рике!
Те же и принц Рике. Принц входит быстро и на все стороны расшаркивается. На шее у него висит портрет Абрикотины в бриллиантовой оправе. При его появлении все, кроме Тортиколя, с криком разбегаются в разные стороны. Каждый останавливается в испуге у дверей, чтобы еще раз взглянуть на это чудо, и все с ужасом поют следующее.
Хор.
Что за чудо! Что за диво!
Все в нем странно, косо, криво!
Это сам Асмодей!
Убежим поскорей!
(Все разбегаются.)
Тортиколь и принц Рике.
Рике (с удивлением). Кой черт! Все бегут! Что бы это значило?
Тортиколь. А вы не догадываетесь?
Рике. Нет.
Тортиколь (в сторону). Недогадлив, нечего сказать.
Рике (поправляя хохол). Признаюсь, хороша встреча жениху! Такой прием не много обещает страстному любовнику.
Тортиколь. А вы влюблены в прекрасную Абрикотину?
Рике. Как же! Я ее обожаю.
Тортиколь. Но вы с ней незнакомы.
Рике. Нет, знаком, по портрету.
Тортиколь. Напрасно вы ей не прислали своего... Может быть, сберегли бы дорожные прогоны.
Рике. Вы полагаете? Почему ж бы так?
Тортиколь (подавая ему зеркало). А вот, не угодно ли взглянуть.
Рике. Что ж? Неужели я нехорош собою?
Тортиколь. Некрасивы, ваша светлость.
Рике. И, полноте, это вам так кажется.
Тортиколь. Однако вы, верно, сами видите?..
Рике. Вздор, вы слишком взыскательны...
Тортиколь. Но ваш горб, ваши ноги, бельмо вашей светлости?
Рике. Пустое. Вы придираетесь ко всякой безделице... Как горбун я хорош и прекрасен, если хотите.
Тортиколь. Не смею спорить, но...
Рике. Надо глядеть на предметы с хорошей их стороны...
Тортиколь (ходит вокруг него). С которой стороны прикажете на вас смотреть?
Рике. Я со всех сторон имею очень много преимуществ; стоит их только рассмотреть.
Тортиколь вынимает зрительную трубку и разглядывает его со всех сторон.
Рике.
Хоть меня-таки природа
Кое в чем пообочла,
Но не спросту как урода
На смех людям отдала.
Рост кривой, смешное тело
На девиц наводит страх;
Но как вникнуть в это дело,
Так я вышел в барышах.
Все людское наше племя
Тянет лямку сгоряча.
Мне ж судьба земное бремя
Все взвалило на плеча.
У иных с лица все гладко,
Нет морщинки, нет пятна,
А сердечная подкладка
Поизмята и черна.
Я ж с фигурою смешною,
Кривоглаз и кривобок!
Но зато кривить душою
Я считаю за порок.
Я туг на ухо: прекрасно!
Хоть отвечу невпопад,
Но зато при мне всечасно
Обо мне везде кричат.
Я с бельмом: чины большие
Не слепят за то меня
И все низости людские
Вполовину вижу я.
Я с хохлом большим, так что же?
Пусть хожу я петухом.
Нынче много молодежи
Отличается хохлом!
Кривоног, а по дороге
Я прямой умел идти,
У других прямые ноги,
А сбиваются с пути.
В миловидности природа
Хоть меня пообочла,
Но зато другого рода
Много прелестей дала.
Я в людском теряю мненьи,
Но лишь с виду вся беда,
А в моральном отношеньи
Я красавец хоть куда!
Тортиколь. Честь имею вас поздравить! И сейчас доложу его превосходительству, что вы имеете самое высокое мнение о своих достоинствах и красоте; может быть, они вам поверят на слово.
Рике. И отдаст за меня свою дочь; прекрасно! Нынче все таким образом достигают цели, и, если кто хочет выиграть в мнении света, так должен кричать о себе без умолку до тех пор, пока ему все поверят! В наш век эгоизм сделался божеством, ему все приносится в жертву: и правда, и правосудие, и честь, и честность, и дружба, и спина, и даже любовь.
Да, самолюбие конек!
На нем весь свет галопирует;
Нам каждый задает урок,
А сам себя не растолкует.
Но быть оракулом земли
Искусство, право, небольшое:
Себя везде, всегда хвали
И вечно все брани чужое.
Тортиколь, раскланиваясь, уходит.
Рике, один.
Рике. Ну видывал ли кто-нибудь красавца жениха, как я? Правда, одноглазый муж не может быть Аргусом; но зато сколько невыгод для несчастной жены! Если она нежна, нельзя обнять порядком: откуда ни зайди -- горбы мешают; если она светская девушка, нельзя пройтись в мазурке: ноги слишком кривы; если она зла, не может вцепиться в виски дражайшей половины, потому что на голове пустыня и один только хохол возвышается наподобие египетской пирамиды; а, говорят, без этого трудно жене обойтись. Охота же была мне тащиться такую даль, чтобы разогнать весь народ и самому ни с чем отправиться домой. Странная мысль -- искать руки первой красавицы, стоя на такой ноге, как я! Но все равно, дело сделано, и мне остается только думать о том, как бы не ударить лицом в грязь. О, Карабосса! Волшебница мудрая и знаменитая! Повелительница тридесятого царства! Покровительница всех уродов и выродков, правительница тьмы кромешной, самодержица подземных чертогов, царица всех гномов, сильфов и лесовиков, и проч., и проч., и проч.! Ты мне смолоду много обещала. Докажи же теперь свою нежность, если можешь! Выведи меня из затруднительного положения и вразуми, что делать: остаться ли здесь и пугать человечество или, не добившись толку, благополучно отправиться во свояси!..
Зову тебя: приди, приди,
Моя драгая Карабосса!
И душу ты мне отведи,
Пока не наклеили носа!
Примчись верхом, пешком приди,
Тебе пустого это стоит;
Но ты любовь в моей груди
Одна лишь можешь успокоить.
Зову тебя! Приди, приди,
