Павел Кренев - Фанфан-Капкан

— Мы реставрируем Соловецкий монастырь, — твердо ответил интервьюируемый и по-газетному добавил: — Наша задача его восстановить.

— Та-ак, — сказал Феофан, — и много вас тут, реставраторов?

— Двое мастеров нас, я да Павел Константинович.

— И все?

— Студенты еще помогают, приезжают иногда…

— Скоро все восстановите?

— Трудно сказать, дело творческое…

— Та-ак, а сейчас чем занимаетесь?

— Лемешины тешем из осины, лемех, так сказать, для головок церквей.

— Много в день вытесываете?

— По-разному, дело творческое…

Топор опять не попал по чурочке, воткнулся в пол. Евгений Александрович качнулся на табурете.

«Вот работнички, — со злостью размышлял Феофан, возвращаясь на теплоход, — эти нареставрируют, сто лет так будут восстанавливать Соловки…»

Из дома, из Лопшеньги, Феофан направил письмо в самые высокие архангельские инстанции:

Уважаемые товарищи!

Побывал я недавно на Соловках. Видок — хуже не представить, ей-богу. Все сломано и везде мусор, и никто этим не занимается. Сидят какие-то два бородатых мужика и говорят, что реставрируют. Разве они чего восстановят там, эти алконавты, только хуже сломают. Нигде там никакой организации. Совесть-то у нас есть, в конце концов, или как? Надо же бережно, а не так. А то люди делали, делали, а мы пришли и разломали все. Починить это все надо, и в кратчайшие сроки. Прошу понять меня правильно. Я — атеист до мозга костей, однако же, получается, что монахи созидатели, а мы варвары, они создали красоту, а мы ее порушили. А восстановить, видите ли, не желаем. Дело это разве? Не дело. Мы же цивилизованные люди — или кто? Кого мы удивить-то хотим этим безобразием? В общем, прошу вас разобраться и принять необходимые меры по восстановлению всего поломанного, а то неудобно перед народом.

Феофан подписался ударником для весу, для солидности. Ему и впрямь давно обещали дать это звание, да он все срывается: то с бригадиром не поладит, то с председателем.

Ответа на письмо он пока что не получил. Но полагает, что дождется. Не может же такая высокая инстанция оставить его письмо без ответа.

Г о р н ы й   в е т е р — ветер, дующий с берега.